Лев Лурье о том, как крестьяне становились столичными жителями.
Со времен Александра II и вплоть до революции доля крестьян в населении Петербурга росла непрерывно. В 1869 году крестьяне составляли 32,2% населения русской столицы, в 1881-м – 41,0%, в 1890-м – 52,6%, в 1897-м – 59,1%, в 1910-м – 68,7%. К началу XX века крестьяне решительно преобладали во всех частях и участках столицы.
Контраст между городом и деревней в старой России – огромен. Крестьянин проживает всю жизнь в окружении односельчан. Поездка в соседнюю деревню, на базар, в волость – события редкие и значительные. Опыт городской, тем более столичной жизни в этих условиях представлялся погружением в своеобразный антимир.
Добродетельный деревенский семьянин поневоле делит кров или соседствует на рабочем месте с холостяком-кутилой, законопослушный гражданин – с вором и хулиганом, безбожник – с богобоязненным, пьяница – с трезвенником. Столичная специфика – ролевой стресс. Социальный контроль ослабевал. То, что прежде казалось недопустимым, в столице терпимо, желательно или даже обязательно. И наоборот, простонародное, мужицкое – отрицается.. Пьянство, гармоника, сифилис, трактир, молодуха, бастрюки… Царство «желтого дьявола». Мужик терял чувство деревенского «мира», не становясь при этом петербуржцем.
Мясник. Конец XIX века
И, тем не менее, большинству «питерщиков» удавалось приспособиться к столице. Решающую роль играл институт земляческой взаимоподдержки. Он как купол спасал от пороков и искусов мегаполиса и постепенно превращал деревенского отрока в петербуржца – приказчика, полового, каменщика, а подчас и в лавочника, трактировладельца, подрядчика.
Представители почти всех ремесленных профессий земляки в узком смысле – они прибывали в Петербург из сравнительно небольших географически пятен, соседних деревень. Перечислю эти районы отхода, дававшие столице строителей, тружеников общепита и торговли, извозчиков, крючников, сапожников, судорабочих, рыбаков, и т.д.
Начнем с торговцев.
Вплоть до революции торговля оставалась в России вообще, и в Петербурге в частности, сферой по преимуществу мелкого предпринимательства. Монополизация шла не за счет создания универмагов (как это уже происходило на Западе), а путем покупки разбогатевшим владельцем торговых заведений того же профиля в других концах города.
В 1890 году на одного владельца лавки приходилось в среднем 4,4 наемных рабочих, в 1900-м – 5,5, в 1910-м – 6,7. Лавочная структура особенно благоприятствовала земляческому принципу комплектования рабочей силы.
Ярославская губерния. Карта 1913 года
Большинство торговцев поставляла Ярославская губерния, прежде всего регион, расположенный к югу от железной дороги Ярославль – Петербург и к западу от дороги Ярославль – Москва на стыке Ростовского, Рыбинского, Романо-Борисоглебского и Угличского уездов.
Откуда пришли мелочники
Оттуда же в Петербург шли торговцы мелочных лавок – тогдашних магазинов точечной доступности.
Из четырех волостей Ростовского и двух – Угличского уезда отходило более половины всех петербургских продавцов овощей – зеленщиков.
Откуда пришли зеленщики
Булочники также концентрировались в основном в Угличском уезде.
Откуда пришли булочники
Мясной промысел концентрировался в нескольких волостях северо-запада Ярославской губернии, рядом с нынешним Рыбинским водохранилищем, особенно много мясоторговцев было из трех соседних волостей – Некоузской и Ново-Троицкой Мологского уезда и Кузяевской Мышкинского.
Откуда пришли мясники
Молочники были по преимуществу выходцами из Боронишинской и Веретейской волостей Мологского уезда, граничащей с ними Нижне-Никульской волостью Рыбинского уезда и Крюковской волостью Мышкинского уезда.
Откуда пришли молочники
Лев Лурье
