«Матильда» – изумительно цельное в своей гремучей пошлости произведение.
В одной из сцен «Матильды» немецкий доктор, шарлатан-вивисектор, получив от жандармского полковника задание выбить из арестованного поручика важные сведения, с важным видом заявляет: «Я введу его в транс». Ах, милый доктор, а сейчас он, по-вашему, где?
Что поручик, что все прочие персонажи этой киноленты, что ее авторы – все они, судя по происходящему на экране, пребывают в трансе как дома, со всеми своими пожитками, на зависть Поклонской. Кроме шуток: может, тем и объясняется ее враждебность к фильму Алексея Учителя, что она своим нежным депутатским сердечком почуяла, как ее смеючись обходят на ее же территории? Что со всеми своими бюстами она лишь дитя малое рядом с этим громокипящим триумфом художественной невменяемости?
Но ша; больше о ней ни слова. Она тут – лишь курьез, затравка, субретка в погонах: православный юрист, ни аза не смыслящий ни в православии, ни в праве. Вопреки ожиданиям, сам фильм оказался магнитом стократ попритягательней.
Потому что мнилось: по сравнению с буйством, устроенной царебожной камарильей вокруг фильма, он обречен на блеклый академизм, корректный, беззубый и навытяжку. Пуды шелков и шифонов, звездный состав, государственно значимая тема, и в центре всего – конфликт долга и чувства, почтенный и благонадежный, прошедший многовековой путь от корнелевых трагедий до песенки «Все могут короли».
Добрая половина режиссеров мирового кино, какими бы радикалами они ни числились по молодости, в зрелые лета хоть раз да оскоромились высокобюджетной костюмной мелодрамой, выспренной и анемичной: славы это им не приносило, но статус закрепляло пожизненно; поди плохо. Учитель же – режиссер многоопытный: безусловных шедевров за ним, положим, не числится, все его фильмы не без изъянов, но и безусловных провалов в его фильмографии тоже прежде не наблюдалось. А историко-костюмный фильм – жанр пышный, но невзыскательный, от режиссера требует почти только одного умения – управляться с масштабом. Для опытного человека дело мешкотное, но более чем посильное.
Вот и казалось, что самым вероятным (да и самым, пожалуй, адекватным) отпором беснующимся праведникам будет просто занудить тему. Эдакий театр о давно минувших днях: вот страстные объятья, а вот долг перед отчизной, вот пух от уст Эола, а вот клацанье аксельбантов. Статный, волнительный, задумчивый фильм. Кто-то же должен такие ставить, раз режиссера Михалкова уже много лет как не существует.
Что ж, «Матильда» Алексея Учителя вышла под тем же незримым слоганом, под которым и снималась. «Держите карман шире».
Можно было бы – да и, пожалуй, хотелось бы – списать хотя бы большинство огрехов фильма на ту невыносимую атмосферу, в которой он создавался. Кинематограф – существо умное, и если вокруг создания фильма царит истерия, то и, к примеру, монтаж неизбежно начнет сбоить (у монтажеров тоже есть нервы), тем самым впуская в ткань произведения обстоятельства не изображенной, но нынешней эпохи и делая его документом времени. Так что суматошность сборки, нередко переходящую в сумасбродность, можно бы, наверно, вынести за скобки.
Но какими событиями последнего года объяснишь, скажем, неправдоподобное даже по отечественным меркам качество текста реплик? «Я собирался тебе сказать [о предстоящей женитьбе на немецкой принцессе]. – Но не сказал. – Потому что это ничего не значит!» «Я хочу подарить ей свою жизнь. А то можно ее прожить – и так и не узнать, кто ты на самом деле». «Я знаю, что все в жизни должно быть по любви». «Отказаться от короны, от судьбы? Как я могу?»
Никто (уже) не требует от киносценария толстовского качества исторической реплики – но большинство фраз в «Матильде» оставляют стойкое ощущение, будто на них был объявлен конкурс среди пользователей пабликов «ВКонтакте»; кажется, Матильда Кшесинская вот-вот скажет цесаревичу Николаю: «Меня сложно найти и легко потерять» («Вы никогда не сможете меня забыть» она ведь таки говорит). «Ну почему вы не хотите быть со мной? Вы уже были со столькими», – увещевает возлюбленную князь Андрей. Именно с таким порядком слов. Нет, правда.
Как же неправы были ревнители образа царя-мученика: фильм «Матильда» – вовсе не о том, как он спал с балериной. А о том, как они встречались и строили отношения.
Так что звездный (без иронии) актерский состав тут не только бесполезен, но и бессилен. Этот текст непроизносим. Никакой Ларс Айдингер, пусть он и ведущий актер главного театра Германии, с ним не совладает; даже техничнейшая Ингеборга Дапкунайте, хоть и держится до последнего, начинает безбожно фальшивить, едва только сценарий вынуждает ее сменить тонность императрицы на материнскую заботу.
Будь актеры поплоше или хотя бы не столь опытны, может, все и обошлось бы – но слишком уж явно они привычны к текстам иного уровня. Их отлаженные механизмы напарываются на эту примитивную словесную чепуху и пытаются словно откалиброваться по ней, работая все грубее, грубее, грубее, выдавая эмоции и оценки как в поточной мелодраме самого скверного разбора – и все равно не дотягивая до нужного уровня: настолько плохо, как этого требует текст, никто из них играть просто не умеет.
Даже Евгений Миронов, которого в какие только проекты судьба-злодейка не забрасывала, неспособен сказать вслед героине фразу «Как же хороша, чертовка», считавшуюся исключительным достоянием литературы для горничных еще в показанную эпоху, – и не выдать своей растерянности: вот ведь что приходится произносить, товарищи дорогие.
Похоже, для одной лишь дебютантки Михалины Ольшанской, играющей заглавную роль, ее реплики не представляют проблемы. Сработанная в опереточном амплуа огневушки-поскакушки, ее Матильда, страстная и разбитная гордячка, выпаливает свой умопомрачительный текст с таким упоением и напором, так иронически кривит губы, блестит глазами и разражается р-р-роковым хохотом на низких грудных нотах, будто играет в экранизации рассказов Тэффи или Аверченко. Возможно, она вовсе не плохая актриса, просто молодая и неопытная, и то, что ей эта топорность образа дается лучше, чем партнерам, еще не говорит о ней плохо. Но это придется выяснять на каком-нибудь другом фильме.
Есть, впрочем, полтора исключения, и они, говоря по-научному, чертовски репрезентативны: Сергей Гармаш почти «вытаскивает» роль Александра III, а Виталий Кищенко безупречен как жандармский полковник. И это не потому что они техничнее Айдингера или, наоборот, грубее Ольшанской. Это как в давешнем примере с монтажом: кинематограф умеет быть красноречивым и способен рассказывать об окружающей эпохе помимо воли создателей. Можно превратить историю высокой любовной страсти в набор восклицаний, объятий и банальностей, а мучительные размышления юного цесаревича о долге перед страной свести к непрестанному растерянному хлопанию пушистыми ресницами – и это означает лишь, что и о том и о другом авторы способны (почему бы то ни было) рассказывать глупо и фальшиво. Но даже очень постаравшись или даже совсем не стараясь, они не способны сфальшивить, создавая в российском фильме 2017 года выпуска образ офицера госбезопасности или царя-охранителя. Тут все удастся как-то само. Уж такие это нынче, стало быть, очевидные материи.
Это не умаляет заслуг Гармаша и Кищенко, они и актеры отменные, и сработали отлично. Просто с такими их ролями у них был шанс. С другими – у их коллег – не было. А вот именно с этими, к сожалению, был.
Впрочем, это единственные исключения в фильме – и не только в том, что касается актеров. Что ни говори, «Матильда» Алексея Учителя – изумительно цельное произведение. И та гремучая пошлость, которая здесь пронизывает текст и к которой оказываются принуждены бедные актеры, воплощается в собственно постановочной части столь же безраздельно.
О, этот лихорадочный бег влюбленных по платформе перед отправлением поезда! о, этот проливной дождь в сцене любовной размолвки! о, как Он обнимает и кружит Ее после долгой разлуки посреди мраморов и шпалер, увитых диким виноградом!.. А ведь там есть еще и контрольный выстрел – возлюбленные, спускающиеся на воздушном шаре на фоне розового заката к златым каскадам дворцовых фонтанов.
Право, рядом с этим даже поздние фильмы Михалкова суровы и аскетичны, как ранние фильмы Сокурова.
Но есть и последний рубеж – который тоже не остается невзятым. «Матильда» – фильм, изобилующий крупными планами (в количестве, непозволительном даже вечно одержимым крупняками дебютантам), замедленным движением в кадре (корона падает на пол, будто гильза в перестрелке из гонконгского боевика) и проездами камеры с самых несусветных точек; год спустя от этого фильма, вот увидите, запомнится лишь смутный образ каких-то людей, которые безостановочно снуют по бесконечным анфиладам в неодолимой тревоге.
И неслучайно: в качестве композитора для фильма о прима-балерине Алексей Учитель пригласил маэстро Марко Белтрами – профессионала высшей пробы, чья музыка так украсила фильмы «Терминатор-3», «Крепкий орешек-4», «Я робот» и всю крейвеновскую франшизу «Крик». Белтрами не стал менять творческую манеру – с чего бы? А Учитель не стал пускать даже на сценах балетных выступлений аутентичную музыку какого-нибудь там Глазунова, предоставив Кшесинской танцевать под фонограмму мастера голливудского экшена.
Экстравагантность этого хода, возможно, даже имела бы какой-нибудь смысл, если б хоть как-то перекликалась хоть с чем-нибудь еще в этом фильме. Но в том-то и дело: «Матильда» одновременно является рекламным роликом, жестокой мелодрамой и политическим триллером; добавьте к этому авантюрную линию в духе «Фантомаса», еще одну авантюрную линию про реванш отвергнутой любви, некоторое количество винтажных стриптизов, а также многозначительный эпизод, в котором Алексей Ефимович Учитель рефлексирует на тему возникновения и сущности синематографа.
И все это, на удивление, не разваливается, не противоречит друг другу, никакой «эклектики» – столь велика мощь того ухарского, провинциального простодушия, которое объединяет все эти несовместимые составляющие. Транс дремучей пошлости, в которую, как в физраствор, погружен фильм «Матильда», несомненно, заинтересовал бы того немецкого шарлатана, который так любил ставить опыты над людьми по указке жандармского полковника. Очень действенная вещь.
Граждане противники фильма – зря вы так. Для вас же старались.
Алексей Гусев
