Полюбили в Кремле блокчейн. На последнем экономическом форуме в Петербурге Путин неожиданно много внимания уделил «цифровой экономике».
Но Путин не ограничился общими рассуждениями, а почти час разговоривал с Виталием Бутериным, который специально ради этого прибыл в Петербург.
А Бутерин, между прочим, хоть и молодой, да ранний: основатель проекта Ethereum, в рамках которого генерится одноименная криптовалюта, по объёмам уступающая только пресловутому Биткойну, а по темпам роста его опережающая.
Более того – на пути внедрения технологий, необходимых для операций с криптовалютами, РФ уже продвинулась очень далеко. В январе было официально объявлено о создании ассоциации «Финтех», основной целью работы которой «станут разработка и внедрение новых технологических решений для обеспечения развития российского финансового рынка, а также создание условий для цифровизации экономики Российской Федерации».
И уже в августе 2017 года ассоциация презентовала блокчейн-платформу «Мастерчейн», преподносимую как «децентрализованная сеть обмена и хранения информации». Презентация посвящена работе с документами (гарантии, закладные, аккредитивы) и не содержит упоминаний о деньгах. Однако даже поверхностное знакомство с нею не оставляет сомнений в том, что перед нами – инструмент для работы с криптовалютами. Этот инструмент – не полуподпольная поделка доморощенного гения, а продукт работы команды высококвалифицированных специалистов с многолетним опытом разработки больших систем. И продукт этот берется на вооружение банковским сообществом во главе с ЦБ, а заинтересованность в успехе проекта демонстрируют высшие круги государственной власти.
И возникает некоторое непонимание. С одной стороны, наша власть лезет из кожи вон, норовя поставить под свой контроль все, до чего может дотянуться, и запретить все, до чего дотянуться не может. С другой стороны, эта же власть активно проталкивает технологию, обеспечивающую максимальную (на сегодняшний день) независимость людей и бизнесов от какого-либо государственного регулирования. Зачем?
Полуофициальная – и становящаяся всё более официальной – теория гласит, что махинации с криптовалютой необходимы нашей власти для того, чтобы подтягивать иностранные инвестиции в обход иностранных же санкций. Например, «Агентство кибербезопасности» опубликовало в середине сентября доклад о том, как Россия уходит «из-под американских пальцев в блокчейн».
Однако, как говаривал Жванецкий, «что-то мешает нам поверить в эту латынь». Персонажи, рассуждающие о том, как через дыры, пробитые блокчейном в стене санкций, хлынут в РФ инвестиционные потоки, не представляют, очевидно, что такое иностранные инвестиции. Они полагают, что коли инвестиции измеряются в долларах и евро, то инвестирование сводится к денежной накачке. Меж тем, инвестиции по большей (сильно большей) части представляют собою не мешки с наличностью и даже не цифры на банковских счетах, а оборудование, материалы и программное обеспечение. И протащить всё это к нам в обход санкций не поможет никакой блокчейн.
То есть, проблема нехватки иностранных инвестиций блокчейном не решается. И совершенно невозможно представить, что власть имущие этого не понимают. Но для чего же они столь энергично развивают технологию, обеспечивающую бесперебойность денежного потока?
Для организации денежного потока и развивают.
Только поток этот будет не в страну, а из страны!
В самом деле, деньги, выводимые из РФ, – это не инвестиции, поэтому сложности, связанные с перемещением материальных объектов, препятствием не являются. Зато серьёзным преградой являются европейские и американские законы, направленные на борьбу с отмыванием незаконно нажитых средств. Эти постоянно ужесточающиеся законы вынуждают отказываться от традиционных денежных переводов, прозрачных для тамошних органов финансового надзора и контроля. Блокчейн же, существующий в ином измерении, для этих органов недоступен и, как следствие, подходит для вывода средств как нельзя лучше.
Максим Трошичев
