16 января 2009 г. в Союзе художников открылась выставка проектов памятника Багратиону. Момент для конкурса выбран правильный – самое время вспомнить о патриотизме героев войны 1812 года, а заодно проверить, все ли ветераны этой войны имеют отдельные квартиры и достойные пенсии.
В скульптурной среде идея оказалась весьма популярной, на конкурс подано 33 проекта. Все, конечно, воодушевлены тем, что конкурс объявил бизнесмен А. Ебралидзе: значит, деньги на памятник будут. Место для монумента определено позади здания Театра юного зрителя в сквере на ул. Марата между Звенигородской ул. и Подъездным пер., и в этом главная загвоздка: большинство памятников имеют весьма пафосный характер, а место не парадное.
Характерна пояснительная записка к проекту “75758” с фигурой на коне: “Князь Багратион, как бы находясь на поле боя, наблюдает и командует левым флангом русской армии в Бородинском сражении… Пушки символизируют участие в военных действиях и одновременно являются символом боевой славы. Согласно историческим фактам, образ приближен к последним минутам перед смертельным ранением в Бородинской битве”.
Но при чем тут Бородинская битва, место которой расположено довольно далеко от ул. Марата, если район бывшего Семеновского плаца (ныне Пионерской площади) был выбран только потому, что недалеко отсюда располагались казармы Лейб-гвардии егерского батальона, шефом которого Багратион состоял до 1805 г.?
В композиционном отношении проекты, поданные под девизами, делятся на четыре группы: конный монумент (17 проектов), стоящая фигура (12 шт.), сидящая фигура (3 шт.), бюст (1 шт.). Для скромного по своему местоположению сквера больше всего подошел бы бюст, но все почувствовали, что устроителем конкурса заказан размах, поэтому бюст оказался только один (шифр “12278”), да и тот неудачный.
Сидящая фигура кажется слишком вялой для полководца, хотя в одном из проектов (“54321”) Багратион стал элементом целого визуального винегрета: дополнен стоящим рядом трубачом со штандартом и еще обелиском с двуглавым орлом позади скульптурной группы, а также пушками, а в другом проекте (“32733”) посажен на композицию из предметов, символизирующих “обломки наполеоновской империи”.
Практически же 29 из 33 проектов трактуют темы известных памятников: все конные проекты воспринимаются как следование московской традиции – памятнику Багратиону работы скульптора Мераба Мерабишвили и архитектора Бориса Тхора (открыт в 1999 г.), а стоящие фигуры развивают идеи классических памятников Кутузову и Барклаю-де-Толли работы Бориса Орловского (открыты в 1837 г.). Если бы в зале, где экспонируются проекты, висели большие фотографии названных памятников, стало бы ясно, что с творческой стороны конкурс не удался. Потому что в основном предложены повторения в той или иной форме. Например, в пояснительной записке к проекту “25076” прямо указано, что масштабом и размерами стоящая фигура точно соответствует тем, что установлены перед Казанским собором (правда, здесь же данные о памятниках у Казанского собора даны с ошибками). Варьируются и те аксессуары, которые Орловский вложил в руки героям монументов, – шпага и фельдмаршальский жезл (легко превращаемый в подзорную трубу), а также плащ, при желании трактуемый как римская тога.
А если скульпторы пытались отклониться от “стандартов”, то сразу приближались к карикатурам. Таков, скажем, проект “44447”: конный монумент поставлен на высокую колонну (внизу на гранитных кубах поставлены 6 мортир). В проекте “18811” условный, игрушечный всадник, искусственно сжатый в ширине, поставлен на такой же зауженный постамент, пропорциями напоминающий шоколадную плитку, поставленную на торец.
Из стоящих фигур следует отметить проект “15757”, в котором фигура Багратиона читается как пародия на Наполеона и одновременно как вариация на тему картины П. А. Федотова “Свежий кавалер” (1846 г.). Для усиления пафосности памятник (скульптура высотой 4,3 м, постамент 2,4 м) фланкирован малыми архитектурными формами с арматурами. Это самый нелепый проект.
Кстати, по части пышности некоторые проектанты устроили настоящее соревнование: в проекте “01234” стоящая фигура (высотой 3,2 м, постамент 3,5 м) окружена целым мемориалом с фонтанами, пушками и фонарями, т.е. всем джентльменским набором, положенным для патриотического гламура. Проект “52547” предлагает конный монумент с двумя трехфигурными группами воинов в динамических позах на отдельных постаментах. Избыточное украшательство содержится и в проекте “17114”: стоящая фигура высотой 4,2 м, общая высота сооружения 7,8 м, постамент выполнен в форме Георгиевского креста (в плане).
На мой взгляд, наиболее приемлемыми из стоящих фигур являются “71156” (высота фигуры 2,8 м, общая высота 5,0 м) и “250768” (высота фигуры 4,1 м, постамент 3,65 м): разумные спокойные варианты, отчасти повторяющие памятники Орловского, что верно, потому что лучше все равно не придумать.
Другой вопрос, зачем в Петербурге такие повторения нужны? Понятно, что не нужны, но если очень хочется поставить памятник в сквере, то уж лучше такой.
Из конных наилучшее впечатление на меня произвели “89862” (второй вариант) и “01812”, хотя в периферийном скверике динамика и экспрессия вздыбленного коня и Багратиона с энергично вытянутой левой рукой будут смотреться нелепо. Памятник будет казаться сосланным на задворки. К тому же не дело повторять московский конный памятник Багратиону. Поэтому я бы выбирал между “71156” и “25076”. Однако, возможно, что для принимающих решения логика и вкус особого значения не имеют. Если за миллионы на аукционах продаются художества чиновников, значит, можно договориться считать искусством все, что угодно, а в рамках такой конвенции выбор среди 33 Багратионов обширный.
30 января жюри подведет итоги и станет понятно, будет ли второй тур конкурса или победителя выберут сразу.
Михаил Золотоносов
