Заявление Владимира Путина о том, что тело Ленина в Мавзолее — то же самое, что и мощи христианских святых, необоснованно. Хотя бы потому, что Ленин лежит невредимым, а не разделен на «частицы мощей» и не развезен по ДК областных центров.
Высказанная президентом точка зрения совершенно ненаучна. Однако его вины тут нет. Вероятно, он начитался некоторых историков, которые очень любят проводить такие параллели — сравнивать мумию Ленина с мощами, советские демонстрации – с крестными ходами, а портретные галереи советских вождей – с иконостасом (например, Казин А.Л. Последнее царство (Русская православная цивилизация). СПб., 1998; Фирсов С.Л. На весах веры: От коммунистической религии к новым „святым“ посткоммунистической России. СПб., 2011).
Однако легко заметить, что основанием для сопоставления является только внешнее тождество, без внимания к деталям. Например, многолюдные процессии являлись в свое время частью мистерий в честь древнегреческих или древнеримских богов. Почитание мощей и манипуляции с останками умерших также свойственным многим культам со времен палеолита. Именно к этому времени ученые относят появление оссуариев (от лат. os, ossis – «кость») – специальных урн для хранения костных останков. Ассирийцы в качестве наказания заставляли побежденных толочь в ступе кости своих предков. Это свидетельствует о том, что кости мертвых имели большую значимость для живых. О значении мумий в религиозных представлениях древних египтян общеизвестно. Если обратиться к колыбели христианства, то в древней Иудее традиция оссуариев обусловливалась пустынной местностью, иными словами, недостатком территории для кладбищ.
В иудаизме тело умершего считалось нечистым, поэтому прикасаться к нему было запрещено во избежание осквернения. Вопросы ритуальной чистоты были актуальны для первых христиан, бывших по воспитанию и культуре иудеями. Но вскоре христианство приняло интернациональный характер и иудейские традиции утратили для него актуальность. Во времена гонений на первых христиан многие из них подвергались мученической смерти в результате существовавшей тогда практики ордалий (божьего суда). Суть ордалий заключалась в испытании подозреваемого по принципу: если виновен, то он перенесет любые физические воздействия, превышающие человеческие возможности; если невиновен – то умрет, подтвердив свою невиновность. Посмертно.
Члены христианских общин хоронили тела мучеников (или выкупали их тела у мучителей), при этом изначально их телам и местам погребения не придавали сверхъестественных качеств. Как отмечал известный церковный ученый священник Александр Шмеман, в ранней Церкви не было различия между канонизированными святыми и рядовыми живыми верующими. Святыми были все, потому что они были призваны к святости. Но с IV века, момента легализации христианства, когда принадлежности к нему перестала быть подвигом сама по себе, мощи и принадлежавшие святому вещи/ предметы стали восприниматься как священные, т.е. как имеющие способность сообщать свою силу прикасающимся к ним. Их культ принял утилитарный характер. «Здоровые, – пишет Феодорит Киррский – просят (у него) сохранения здоровья, больные – исцеления. Бездетные просят детей у мучеников, и женщины призывают их, чтобы стать матерями».
На Руси, по свидетельству иностранцев, была распространена практика лечиться водой, оставшейся после специального обряда – «умывания мощей». Победоносное шествие практики утилитарного использования мощей можно видеть сейчас, когда, например, т.н. контактные святыни («Пояс Богородицы») объявляются эффективным средством, способствующим поднятию уровня женской репродуктивности.
Культ мумии Ленина, наоборот, должен был разрушить сложившуюся в России религиозную традицию.
Культ мертвого вождя Революции в советское время был частью культа живого вождя – Сталина. Что может рассматриваться как попытка Сталина вытащить страну из язычества со множеством центробежных региональных культов (местночтимых святых, чудотворных икон, святых источников и т. д.) в своеобразный монотеизм, где был бы только Ленин и только на Красной площади. А к нему, словно в эпоху Иерусалимского храма древних иудеев, по нескольку раз в год стягивались бы паломники. Если проецировать на тело Ленина риторику о святости и подлинности его «мощей», то Мавзолей представляет собой пример соединения эстетики с движением научной мысли: в стенах всемирно признанного памятника авторства архитектора А.В. Щусева проводятся медицинские опыты.
Несходство тела Ленина с мощами христианских святых проявляется в том, что распад тела от тления поддерживается искусственно. К Мавзолею люди не приходят с просьбами и молебнами «удачно выйти замуж», «родить ребеночка», «найти хорошую работу», «вступить в партию «Единая Россия». Тело Ленина не раздроблялось на тысячи мелких частей, которые затем рассылались бы по всему Советскому Союзу и странам Варшавского договора.
Елена Рыйгас
