25 января Владимиру Высоцкому исполнилось бы 83 года. Высоцкий был москвичом по рождению и по духу (по крайней мере, так уверяют его исследователи), но и в Ленинграде он бывал часто – на легальных съемках и полулегальных концертах.
Ленинградскую часть жизни Высоцкого долго, подробно и педантично изучал Лев Годованник – в итоге получилось большое количество воспоминания и документов. «Город 812» представляет несколько из ленинградских историй – нельзя, кстати, сказать, что это истории о Высоцком. Они о людях, сталкивавшихся с Высоцким в Ленинграде, и о том времени, когда эти столкновения были возможны.
Объяснение. Почему я занялся Высоцким
Для меня ощущение свободы наступило в конце 1986 года, когда я окончил школу и поступил в Ленинградский политехнический институт. Появилось свободное время, силы я бросил на изучение ленинградской биографии обожаемого мною поэта Владимира Высоцкого. Теперь я понимаю, что это было первое в моей жизни журналистское расследование.
Но тогда я подобными терминами не пользовался. Просто общался с людьми, которые когда-то лично общались с Высоцким. Начал со знакомых, знакомых знакомых и родителей однокурсников. Думаю, у большинства источников информации моя кипучая деятельность вызывала усмешку. Но в то время мне на это было абсолютно наплевать.
«Индивидуальная трудовая деятельность» продолжалась недолго – в Ленинграде появился клуб любителей творчества Высоцкого. По-моему, это произошло в 1988 году, точно не помню, предполагаю лишь по названию: «Клуб 88». Помню только, что тусовка высоцколюбов собиралась в актовом зале ЛЭТИ им. Бонч-Бруевича на набережной Мойки.
Я сразу предложил создать в клубе поисковую группу, мое предложение с восторгом приняли. С тех пор сбором фактов ленинградской биографии Владимира Высоцкого я вновь занимался исключительно один – за редким вкраплением бестолковых девочек, которые пытались в этом участвовать, но быстро остывали – из-за непереносимости рутины и моего скверного характера.
Помнится, клуб любителей творчества Высоцкого довольно быстро раскололся на два, потом были еще какие-то расколы, ссоры, примирения – все в лучших традициях непродуктивной тусовки, состоявшей в основном из довольно немолодых людей, нашедших товарищей по хобби, но не очень понимавших, как именно формировать с ними отношения.
Я помню двух условных лидеров разделившегося клуба: это Виталий Жуков и Владимир Румянцев. Я называю их условными, потому что не знаю, кто именно считал их лидерами, кем они руководили и что полезное сделали. Не исключено, что на счету этих людей неизвестные мне великие открытия.
Я сошелся с Румянцевым. Не могу сказать, чтобы он мной руководил – но, безусловно, поддерживал. Как минимум делился опытом и житейской мудростью – он был лет на 20 меня постарше. При необходимости поддерживал и материально. Познакомил меня с фотографом-коллекционером Семеном Товгером. Этот странный человек всегда вызывал у меня ассоциации с итальянскими мафиози, но свои обязательства исполнял безупречно: я находил интересные фотографии Высоцкого, приносил их Семену Фомичу, тот делал копии себе и мне.
А однажды Володя Румянцев даже дал мне, по-моему, 120 рублей. Такую сумму попросил фотограф гатчинского института ядерной физики за комплект фотографий с двух концертов Высоцкого, прошедших в этом институте. Деньги я передал в конверте, а фотограф вручил мне сразу 2 конверта. В одном были снимки с концертов, в другом красивая девушка – обнаженная, в разных позах. Фотограф сказал, что это его хобби, предложил купить. Я отказался, хотя снимки мне понравились.
Короче говоря, от тусовок высоцколюбов я отошел и до 1993 года поисковой работой занимался самостоятельно. С окончательно к тому времени разругавшимися между собой клубами любителей Высоцкого я уже практически не общался. Хотя с Володей Румянцевым мы еще какое-то время сотрудничали. Иногда при необходимости подготовки официальных запросов он ставил мне печать «Клуба 88». Когда источники информации спрашивали, какую я представляю организацию, я говорил, что возглавляю независимую поисковую группу из клуба любителей творчества Высоцкого. Название клуба не уточнял – это всех устраивало.
В 1993-м году многое изменилось. Я получил диплом инженера-механика и оказался перед необходимостью поиска стабильного заработка. Единственное, что мне нравилось – общение с людьми и получение от них интересной информации. Я понял, что это называется журналистикой. Таким образом, Высоцкий сыграл решающее значение в моем выборе профессии. Я до сих пор не уверен, что выбор был правильным.
Впрочем, много лет в журналистике помогли мне ответить на один вопрос: кажется, теперь я знаю, как донести до читателя результаты моих изысканий в области ленинградской биографии Высоцкого. Как пользоваться дипломом Политеха, я не знаю до сих пор.
История первая
Апрель 1967 года, Ленинградский технологический институт им. Ленсовета
При изучении ленинградской биографии Высоцкого самым сложным делом было не запутаться в датах. Обычно мы не можем вспомнить, какого числа в последний раз ходили в театр, хотя было это на прошлой неделе. Чего уж говорить о событиях 60-х или 70-х годов.
Поэтому я пытался давить на ассоциативное мышление: не помните ли вы случайно, концерт Высоцкого в вашем институте был до новогодних праздников или после? у вашей бабушки в тот день случайно был не день рождения?
Поэтому сохранившаяся с апреля 1967 года программка «Устного журнала» Ленинградского технологического института уникальна дважды. Во-первых, она отвечает на вопрос о дате концерта, во-вторых, она – музейный экспонат сама по себе. Ведь ни в одном из других многочисленных ленинградских вузов, где Владимир Высоцкий нелегально или полулегально выступал, такие программки не выпускались.
И это – безусловная заслуга тогдашнего студента Техноложки Семена Альтшуллера, который организовал в институте творческое объединение студентов «Устный журнал», куда в том числе приглашались разные знаменитости того времени.
Семен Альтушуллер, к сожалению, не пожелал со мной общаться на эту тему – ограничился лишь коротким телефонным разговором. Что ж, это дело добровольное, опять же многое изменилось с тех пор. В частности, ленинградский студент Сема Альтшуллер стал знаменитым сатириком Семеном Альтовым, который давно уже привык рассказывать в интервью только про себя…
И, если бы не программка «Устного журнала», привычное использование ассоциативного мышления сыграло бы со мной злую шутку. Дело в том, что, по многочисленным воспоминаниям очевидцев, Высоцкий начал тот концерт со слов: «Сегодня умер мой друг Владимир Комаров» – речь шла о весьма популярном среди молодежи того времени советском космонавте, скончавшемся 24 апреля 1967 года. А концерт проходил 25-го апреля, и, скорее всего, Высоцкий как раз перед концертом узнал о смерти Комарова, о чем и сообщил зрителям со словом «сегодня».
А еще с тем концертом связаны, пожалуй, самые курьезные воспоминания соучастников ленинградской биографии поэта.
Программка устного журнала в Ленинградском технологическом институте.
Например, говорят, будто один из таких концертов (Высоцкий выступал в Техноложке не единожды) происходил во второй части «Устного журнала», а в первой выступала женщина с огромной дрессированной овчаркой по имени Мухтар. По воспоминаниям очевидцев, Мухтар вместе со своей хозяйкой остались послушать Высоцкого. Они сидели в среднем ряду: хозяйка на крайнем сиденье, Мухтар рядом в проходе. И именно по этому проходу к заранее приготовленному месту в первом ряду направился ректор института. Мухтару он почему-то не понравился, за что был облаян. Ректор подпрыгнул от неожиданности, весь остальной зал – от восторга.
А один из организаторов концерта Юрий Пугачев (он организовывал «Устный журнал» вместе с Семеном Альтшуллером), удостоверившись, что все в порядке – Высоцкий прибыл и поднимает тост с комсомольским активом за кулисами, публика собирается, – вышел перекусить в кафе на Загородном. Когда он вернулся, то обнаружил у входа в институт толпу желающих попасть на концерт и бдительную милицию, которая на всякий случай не пускала никого. Пугачеву пришлось слушать запись организованного им концерта позже в общежитии.
А тогдашняя ведущая «Устного журнала» институтская красавица Люба Мусина столкнулась с творческими муками артиста лицом к лицу. Это случилось в коридорах снесенного теперь ДК Первой пятилетки, где проходили гастроли Театра на Таганке. Люба решила воспользоваться приглашением Высоцкого и после одного из «Устных журналов» отправилась смотреть «Гамлета». И была шокирована.
«Он прошел мимо со страшными глазами. Я решила, что времена меняются, и он не хочет теперь узнавать меня. На подошла наша общая знакомая и сказала, чтобы я не вздумала заговаривать с Высоцким, потому что, когда у него «Гамлет», он и убить может. Когда я шла обратно и увидела его выходящим из туалета, то вжалась в нишу стены – чтобы не убил…»
История вторая
Октябрь 1967 года, Физико-технический институт им. Иоффе
Моя работа строилась на хороших отношениях с источниками информации. Это как в журналистике: никто не обязан ничего рассказывать, но может и рассказать.
Захочет – не захочет, всегда зависит от разных факторов – от занятости человека и от той роли, которую человек сыграл в эпизодах его общения с Высоцким. Случаи в связи с этим происходили самые парадоксальные.
Например, узнал я о том, что 3 октября 1967 года концерт Высоцкого в Физико-техническом институте им. Иоффе организовал некто Юрий. Якобы он привез Высоцкого на институтской «Волге».
Юрия я нашел, и в первый раз мы даже неплохо поговорили – в том смысле, что он не без оттенка гордости рассказал, как привозил, встречал, отвозил, расплачивался. Потом я пообщался с другими участниками тех событий и перезвонил Юрию, чтобы задать пяток-другой уточняющих вопросов. Юрий отвечал с трудом, чем дольше, тем односложнее.
Много времени спустя выяснилось, что причиной внезапной забывчивости источника информации стали девочки и вьетнамские дети…
В октябре 1967 года Юрий действительно принимал участие в организации концерта Высоцкого. В частности, подъехал к зданию «Ленфильма» (в то время там снимался фильм «Интервенция») на Кировском проспекте, где Высоцкий ждал его с двумя стройными девушками. Юрий представлял себе Высоцкого как рослого красавца с гитарой, из-за чего минут пятнадцать простоял рядом с актером, не замечая его: мало ли парень какой-то с девчонками тусуется. Для Высоцкого и девушек ожидание было дискомфортным – шел дождь. Юрий стоял под зонтиком.
По дороге в институт Высоцкий приставал к девушкам. Они кокетливо сбрасывали его руки со своих колен. На Юрия никто не обращал внимания.
Перед концертом он спросил комсомольского активиста института, который продавал билеты и собирал публику:
– Как ты думаешь, Высоцкий жадный?
Активист отмахнулся, а потому эмоцию Юрия, готовившегося отомстить не уделившей ему внимания столичной знаменитости, не «словил».
После концерта активист вручил Высоцкому конвертик со 150 рублями. Поэт кивнул и собрался прощаться. В этот момент появился Юрий. С улыбкой поинтересовался:
– А не могли бы вы, Владимир Семенович, пожертвовать эти деньги детям пострадавшего в борьбе с мировым империализмом Вьетнама?
Очевидцы вспоминают, что Высоцкий ничего не ответил. Девочки из «Ленфильма» прекратили хихикать. Комсомольский активист оттер Юру крепким плечом и в тревожной тишине проводил Высоцкого к машине.
На обратном пути поэта сопровождал только водитель.
История третья
Декабрь 1969 года, Дом культуры ЛПО им. Свердлова
В Ленинградском производственном объединении имени Свердлова, в доме культуры которого Высоцкий выступал в декабре 1969 года, судя по всему, работали тогда очень предприимчивые люди. Сначала они заранее собрали с желающих послушать песни столичной знаменитости по рублю – на круг получилась по тем временам весьма приличная сумма. Потом в радиорубке актового зала за шторой, прикрывавшей электрощит, спрятали магнитофон, чтобы записать концерт Высоцкого. Причем Высоцкий перед началом выступления специально заглянул в рубку, дабы удостовериться, что там не пишут. Его успокоили: мол, не пишем, все в порядке. На самом деле писали, однако судьба записи концерта целиком теряется в лабиринтах истории. Мне, во всяком случае, неизвестно, чтобы коллекционеры располагали фонограммой с названием «концерт в ДК Свердлова».
Но этим предприимчивость работников завода не ограничилась. В административном корпусе предприятия располагался вычислительный центр, в котором был множительный участок – находящееся тогда под особым контролем специальных служб помещение с копировальной техникой, прабабушкой сегодняшних ксероксов. И вот в этом центре в обстановке глубокой секретности и конспиративности был отпечатан в нескольких десятках экземплярах сборник стихов Высоцкого – тех самых, которые он исполнил на двух концертах осенью 1969 года в ДК.
Говорят, эти сборники были сшиты в обложки и неплохо оформлены, благодаря чему шустренько разошлись среди интересующихся. До нас ни один из них не дошел, однако, скорее всего, он выглядел примерно так, как этот самиздатовский сборник стихов Высоцкого, выпущенный в начале 80-х годов (на снимке в начале текста ).
Зато с одного из тех концертов сохранились два снимка довольно хорошего качества. Владимиру Высоцкому тут почти 31 год. Установленный перед ним микрофон намного моложе – ему всего несколько недель. Радист Аркадий специально ездил за новым микрофоном в ЛОМО, чтобы качество звучания столичной знаменитости было на уровне.
История четвертая
Июнь 1972 года, клуб НИИ токов высокой частоты
«Однажды поэт Василий Журавлев… напечатал в журнале “Октябрь” стихи, которые, оказалось, принадлежали Анне Ахматовой… Когда его спросили: “Вась, зачем ты это сделал?”, он говорит: “Да я не знаю, они как-то сами просочились”. А потом подумал и говорит: “Пусть она моих хоть два возьмет!”» – из выступления Высоцкого в НИИ ТВЧ, Ленинград, июнь 1972 года.
В связи с этим концертом рассказывают такую историю. Якобы концерт Высоцкого состоялся в клубе НИИ с устного разрешения председателя местного парткома. В те дни Высоцкий дал в Ленинграде более десятка концертов, потому что московский Театр на Таганке как раз приехал в Ленинград на гастроли. Говорят, такая активная концертная деятельность не понравилась первому секретарю Ленинградского обкома КПСС Григорию Романову, который на каком-то собрании поднял вопрос об утере бдительности работниками парткомов тех ленинградских предприятий, которые проморгали опасные концерты. Якобы было предложено поднять руки партийным работникам предприятий, где Высоцкий успел выступить. Исполнительные ответственные работники указание выполнили – лес рук был редким, но равномерно распределенным по залу.
Бывшие сотрудники НИИ ТВЧ утверждают, что их партийный лидер руку не поднял. И, как оказалось, сделал правильно: оргвыводы в отношении руководства закрытого НИИ сделаны не были.
Высоцкий меняет струну на выступлении в клубе НИИ токов высокой частоты.
Билет на концерт стоил 1 рубль. Высоцкий организаторам концерта не понравился. Его везли на институтской машине от «Астории» и донимали вопросами, типа «Правда, что ваша жена – Марина Влади?». Потом жаловались: Высоцкий оказался совершенно неинтересным и даже грубым чуваком, дальше коротких реплик о погоде разговор не пошел. Завязать этот разговор по дороге от «Астории» до НИИ ТВЧ пытался секретарь институтской комсомольской организации…
В середине концерта на гитаре порвалась струна, пока Высоцкий менял ее, местный фотограф стал фотографировать и нарвался на грубость – съемку пришлось прекратить. Потому фотография получилась всего одна и не шибко хорошего качества.
История пятая
Июнь 1972-го, ЛОМО
27 июня 1972 года в конференц-зале Центрального конструкторского бюро Ленинградского оптико-механического объединения (ЛОМО) состоялся концерт Высоцкого. Именно после этого концерта Высоцкий дал единственное опубликованное в ленинградской прессе прижизненное интервью. Его напечатала многотиражка ЛОМО «Знамя прогресса».
Один из организаторов концерта, бывший комсомольский активист ЛОМО, рассказал мне, как он предложил корреспонденту «Знамени прогресса» Сергею Довлатову (в «Ремесле» Довлатов так рассказал о своем появлении в «Знамени прогресса»: «Я искал работу. Сунулся в многотиражку ЛОМО. После республиканской газеты это было унизительно. К счастью, работа оказалась временной…») сходить на концерт: мол, тебе понравится. По воспоминаниям этого человека, Довлатов в резкой форме отказался. Мой собеседник решил, что Довлатов хотел бы сам оказаться на сцене, а не в зрительном зале – оттого и не пошел. Наверное, не позволило самолюбие.
У Довлатова не спросишь – он умер в августе 1990 года в Америке. Но Высоцкий его, судя по всему, действительно не особенно интересовал: он писал почти про всех знаменитых современников – кроме Высоцкого.
Правда, организовывал концерт Высоцкого комитет комсомола ЛОМО – а к деятелям этой организации Довлатов относился так же, как бывшие уголовники к бывшим вохровцам.
На этом концерте в промежутке между песнями в середине совсем не большого зала встала девушка – симпатичная такая, говорят, стройная особа с завитушками. Молча встала и вышла из зала: мол, тьфу на вас вместе с вашим дурацкими песнями – так поняли некоторые очевидцы. Ее уход не остался незамеченным:
– Жалко, что ушла девушка, – не без иронии сказал Высоцкий.
Зал почему-то зааплодировал.
А бывший коллега ушедшей девушки позже рассказал мне, что Высоцкий – не в ее духе, он ей ни до того, ни после не нравился. Тогда мне было непонятно – на концерт-то она зачем пришла.
С этой девушкой я познакомился позже. Ее зовут Ирина Чуди, сегодня она работает ответственным секретарем журнала «Город 812». Ирина Владимировна сказала мне, что к Высоцкому она относится неплохо, а с концерта ушла просто потому, что ей куда-то нужно было идти. И никаких амбиций.
Зато в среде коллекционеров этот концерт с тех пор называется не иначе, как: «Концерт, где ушла девушка». Так бывает: сделал что-то в нужный момент и в нужном месте – и вошел в историю.
Кстати, запись этого концерта, говорят, изготовил известный советский актер и каскадер Александр Массарский.
Единственное интервью с Владимиром Высоцким в ленинградской прессе.
Единственным ленинградским журналистом, опубликовавшим прижизненное интервью с Владимиром Высоцким, стала корреспондентка многотиражки ЛОМО «Знамя прогресса» Ольга Бешенковская. Высоцкий произвёл на нее не самое приятное впечатление. По словам Ольги Юрьевны, Высоцкий вел себя «несколько заносчиво, вызывающе».
Свои ощущения Ольга Бешенковская описывала так:
– Я сама как лирический поэт воспринимаю его именно так, как он не хотел, чтобы его воспринимали, – как автора-исполнителя превосходного, но не как лирического поэта…
По словам Ольги Юрьевны, Высоцкий сразу согласился дать интервью, но «неохоту какую-то» она в этом все же почувствовала.
Я поинтересовался: может, Высоцкий представлялся ей по-другому, не таким, каким оказался при близком общении? Бешенковская как отрезала:
– Он никак мне не представлялся. Я его как литератора никогда не воспринимала, он в принципе не занимал мои мысли!
Зато мысли зрителей-мужчин занимала Марина Влади – в смысле неправдоподобности просочившихся в среду технической интеллигенции слухов о том, что она является законной женой Высоцкого. Интерес был оглушительным: Высоцкому пришлось вытащить из кармана паспорт и продемонстрировать штамп. Есть мнение, что сделал он это не без гордости.
Организовавший концерт бывший комсомольский активист ЛОМО признался мне, что заглянул на соответствующую страницу паспорта раньше всех – когда оформлял Высоцкому пропуск.
Владимир Высоцкий и Валерий Золотухин на сцене ЛОМО.
А Ольга Бешенковская лет двадцать спустя стала известной поэтессой. В 2006 году она умерла в Германии.
В первый раз Высоцкий вместе с коллегами из Театра на Таганке выступал в ЛОМО в мае 1967 года. Про проблемы с амбициями в связи с этим ничего не известно, зато осталась такая фотография. Рядом с Высоцким на сцене ЛОМО стоит Валерий Золотухин.
Лев Годованник
