В Петербурге все чаще город забирает в свою собственность выморочные квартиры, то есть ничьи, поскольку хозяин умер, а наследников не обнаружено. Во многих случаях наследники на самом деле имеются, но пропускают сроки подачи заявления о праве на наследство. Раньше это сходило претендентам с рук. А теперь – нет.
Что такое выморочные квартиры
Выморочное жилье – обязательно приватизированное. Если хозяин не оставил завещания, а родственники, которые считали себя наследниками, не обратились в 6-месячный срок к нотариусу с заявлением о признании родства и вступлении в наследство, право на «ничье» имущество получает районная администрация. Квартиру могут продать, поместить в ней очередника или обратить в маневренный фонд, чтобы временно селить там погорельцев или других нуждающихся.
Юристы уверяют, что раньше районные администрации не слишком интересовались выморочными квартирами, на которые имелись претенденты. Городу отходило только то жилье, где действительно долго никто не жил, где копился долг по коммунальным услугам, а к нотариусу за вступлением в права наследства никто не обращался в течение нескольких лет.
Раньше гражданин, пропустивший 6-месячный срок, без опаски шел в суд и доказывал свое право на недвижимость. Аргументы обычно приводились такие. Во-первых, шесть месяцев должны исчисляться с момента, когда наследник узнал о смерти. Во-вторых, если наследник знал о смерти и не подал никаких заявлений, но продолжал платить коммунальные платежи, в суде легко можно доказать факт принятия наследства. Такие процессы адвокаты называют техническими, они идут быстро, и в них участвует только наследник.
Но в последнее время все изменилось. На процессы стали приезжать юристы из районных администраций и рьяно бороться за квартиры для города. И суды стали чаще решать дела в пользу администраций.
Две истории про наследство
Сейчас в Невском районе хотят лишить квартиры учительницу математики, которая живет в квартире умершей мамы. Семья большая, в ней одни женщины. Двухкомнатная квартира на проспекте Большевиков была куплена в ЖСК, оформлена на маму, но в ней жила дочь – учительница, внучка, тоже учительница, и две правнучки, уже совершеннолетние. Все члены семьи, кроме владелицы квартиры, были прописаны по другому адресу, в коммуналке. Непонятно, что стало тому причиной: желание сэкономить на коммунальных платежах или нелюбовь к бюрократической волоките. Но теперь получается, что прабабушкина квартира достается не родственникам, а государству, а четыре взрослых человека будут жить в одной комнате.
Суд по делу пока не назначен. По мнению адвоката Евгения Баклагина, в исходе дела он не сомневается. Он считает, что в суде будет легко доказать, что семья приняла наследство. Процесс будет стоить денег. Гонорар адвокату – 25 тысяч рублей. Пошлина – еще 20 тысяч.
«Конечно, в деле могут принять решение “по беспределу”, – говорит адвокат. – Хотя не думаю. Администрация проиграет. Будет оплачивать пошлину и мою работу. 45 тысяч из бюджета, попорченные нервы учительницы – во имя чего?»
Впрочем, подобные дела разрешаются и в пользу администрации. Так случилось с Дмитрием Т. Он потерял трехкомнатную квартиру в том же Невском районе. По закону он считался наследником 5-й очереди: внучатый племянник. Двоюродный дядя приватизировал жилье в 2002 году, но сам в этой квартире не жил, потому что у него был еще домик в Лисьем Носу. Ключи он отдал Дмитрию. Тот сделал ремонт, сдавал квартиру, часть денег возвращал дяде. Потом тот отказался от денег, сказав, что ему хватает пенсии. Жил по-прежнему на берегу Финского залива в компании друзей, которым пообещал после смерти отдать часть домика. И написал завещание, отписав друзьям долю в 8/36 от дома.
Подвело Дмитрия, по его словам, вероломство дядиных друзей, которые боялись лишиться крыши над головой и решили не уведомлять семью наследников о том, что дядя умер. Расчет вроде был таков: пропустив срок вступления в наследство, Дмитрий потеряет право не только на квартиру, но и на дом (остальные 28/36 долей). Так все и оказалось.
Наконец, через два года узнав о том, что дядя умер, Дмитрий стал хлопотать о наследстве. Квартира по ЕГРП все еще числилась за дядей, собственника не поменяла, а пропуск 6-месячного срока не пугал, потому что в свои права они вступили: жили в квартире, делали там ремонт, сменили замки, а сосед под расписку это подтвердил. Дело было за судом. Но вместо технического заседания получился процесс на несколько лет. Администрация района заявила, что имущество, кому бы оно ни принадлежало, уже выморочное, и прав на него никто не имеет, тем более что прямых потомков дядя Вова не оставил. Свидетелю, который видел, как Т. бывали в квартире, суд не поверил, наложил на квартиру арест, а слесарь из Жилконторы заварил металлическую дверь. В суде сыграли роль показания друзей дяди, которые заявили, что Дмитрий его судьбой не интересовался. Доказать, что смерть дяди от него скрывалась, Дмитрий не смог. Квартира перешла в собственность города.
Сколько квартир уходит городу
Адвокаты, занимающиеся делами о наследстве, говорят, что в большинстве случаев выигрывают подобные процессы. В судах больших спальных районов – Невском, Калининском, Фрунзенском – есть информация о наследственных спорах с участием районных администраций (реже – муниципальных округов и Жилищного комитета). В среднем каждый суд за последние три года рассмотрел по 20–30 подобных дел. В большинстве случаев наследники выигрывали дела у чиновников, но многим и отказывали в рассмотрении из-за неправильно составленных жалоб.
Исходя из судебной информации кажется, что выморочных квартир не очень много, но мы решили поднять общую статистику.
Данные об общем количестве квартир, ежегодно объявляемых выморочными, мы собрали благодаря помощи Росреестра и Комитета имущественных отношений. Первый сообщил, сколько объектов недвижимости ежегодно передается на баланс города, второй – сколько в этой массе квартир в новых домах, которые были выкуплены городом у застройщиков. По данным Росреестра, в 2016 году город Петербург стал правообладателем 6414 объектов недвижимости: квартир, индивидуальных домов, комнат и т.п. Из них 1999 квартир – в новостройках, а остальные город получил по договорам дарения, ренты и в качестве выморочного наследства. Известно, что доля дарителей – тех, кто официально завещал квартиру городу, – стремится к нулю, а договоров ренты за последние три года было заключено не более сотни. Получается, что банк квартир действительно в значительной степени пополняется за счет выморочного жилья.В 2017-м город стал владельцем 3333 объектов недвижимости, из них 1687 было передано застройщиками и примерно столько же досталось от умерших петербуржцев.
Нина Астафьева
