Геология и экология Санкт-Петербурга – темы достаточно закрытые, и потому в общественном сознании циркулирует целый ряд мифов. Специально для “812online” эти мифы прокомментировал Михаил Александрович Спиридонов – доктор геолого-минералогических наук, профессор, член ученого совета ВСЕГЕИ, специалист в области морской и экологической геологии, не раз публично заявлявший о необходимости серьезной научной экспертизы проекта «Морской фасад».
Миф 1: Город стоит на болоте
– Вся эта история о том, что Петербург основан на болоте, — просто выдумка. Конечно, у нас есть заболоченные участки в черте города, но в реальности в Петербурге не больше болот, чем в Нью-Йорке и Лондоне. Город стоит не на болоте, а на огромной леториновой террасе. Дело в том, что 2,5 — 3 тысячи лет назад уровень древнего Балтийского моря снизился и в районе нашего города обнажилась песчаная терраса. Эту террасу можно видеть, если вы едете по Приморскому шоссе в районе Серова и Ушкова. В городе, проезжая по Невскому проспекту возле Московского вокзала, можно заметить повышение — это бровка террасы. Террасу можно наблюдать и в районе проспекта Энгельса. Значительная часть города стоит на ней, и это хорошие градостроительные площади. Кстати, часть Смольнинского и Дзержинского районов когда-то называлась “Пески”. Этот район, впрочем, как и многие другие, находится в нормальной инженерногеологической ситуации. Что же касается заболоченных участков, то страшно то, что при строительстве города их часто засыпали мусором. Но это уже постарались мы сами, и дело совсем не в том, что нам не угодила природа или Петр I выбрал плохое место. Дело в том, что при засыпании этих участков возникали своеобразные “слоеные пироги” и, как следствие, запускались определенные геохимические процессы. Подобные места для строительства действительно не слишком удобны, но болото тут ни при чем.
Миф 2: Землетрясения у нас невозможны
– Санкт-Петербург вполне может попадать в зону проявления сейсмического события. Если где-то не очень далеко происходит землетрясение (в районе Калининграда, в Карпатах, на севере Ладожского озера), к нам приходят сейсмические волны. В нашем неустойчивом неконсолидированном грунте они могут создать неприятности.
По геологическим данным, у нас есть следы землетрясений. На Ладоге, в районе Коневца и устья Свири, около 2,5 — 3 тысяч лет назад произошло катастрофическое 8-балльное землетрясение. Возможно, именно с ним связано образование Невы. Кстати, землетрясение произошло уже на памяти наших предков: люди в то время уже жили в этих местах. Так что образование Невы они видели, и можно представить, какой ужас они испытали. Сейсмический удар привел к тому, что вода Ладоги рванула против течения Мги, маленькой речушки, когда-то текшей в Ладожское озеро. Вся масса воды покатилась в обратную сторону… По сути дела, наша Нева — не река, а протока. Кстати, 2,5 тысячи лет — это мгновение по геологическим меркам. Катастрофическое землетрясение в районе южной и центральной Ладоги было даже не “вчера”, а “сегодня”. Поэтому сейсмические события в районе нашего города совсем не исключены.
Миф 3: Здания падают сами
– Основа нашего города достаточно сложная: рыхлые переслаивающиеся отложения песчано-глинистого состава — тяжелый грунт для строительства. Субстрат, на который можно было бы опереться, располагается на глубине около 100 метров и даже ниже. Строителям до него не добраться, и они опираются на рыхлые отложения. Кроме того, 30 процентов нашего города — это береговая зона. Здесь возникает много проблем из-за древних водотоков и погребенных русел. Конечно, у нас и поверхностных водотоков хватает — весь город рассечен каналами и реками. Но именно из-за подземных водотоков происходит размокание грунтов, начинаются внутренние оползни, просадки, гравитационные перемещения масс…
Все это происходит под давлением. А откуда берется давление? Правильно, от городских сооружений. Есть еще и разрывы в земной коре — разломы. Их тоже в нашем городе немало. И когда разлом сочетается с погребенным руслом, а погребенное русло — с каким-то техногенным сооружением (подземным тоннелем, трубой, коллектором), возникают проблемы: по фасадам начинают идти трещины, здания могут наклоняться и оседать. Сейчас мы на современном уровне осваиваем подземное пространство города, переделываем коллекторные системы, водоснабжение и отопление, прокладываем мощные кабели, создаем подземные переходы, строим подземные гаражи. Центральная, старая, часть города на это не рассчитана. Многие сооружения, например Исаакиевский собор, стоят на бесчисленном количестве деревянных свай. Эти сваи хорошо держат, пока не меняется обстановка вокруг них. Особенно опасно осушение. Пока эти сваи находятся в воде, они держат намертво. Но если это место осушить – сваи начинают разрушаться.
Миф 4: “Морской фасад” безопасен
– За этим амбициозным проектом стоят солидные деньги, и у его защитников свои — очень большие — планы на будущее. Настораживает то, что все наши попытки узнать, кто же провел изыскания под это грандиозное строительство, пока закончились неудачей. Мы во ВСЕГЕИ занимались научными изысканиями в прибрежном мелководье, примыкающем к островам Декабристов, Васильевскому, Каменному, Крестовскому. Если судить по этим данным, возникают большие сомнения, что строители терминала учли обстановку в прибрежных районах.
Встает вопрос: чем они намывают? Намыв, как известно, производится только с помощью песчаных осадков. Никакая другая порода тут не годится. Но отсутствие песков в нашем регионе уже давно стало строительной проблемой № 1! Все пятнышки старых месторождений давно известны и в значительной степени уже разработаны.
Понимаете, при правильном намыве не должно быть мути. А 1,5 — 2 года назад восточная часть Невской губы превратилась в настоящий цементный раствор. Мы выходили на катере из Пьяной гавани и попадали в молоко. Не нужно быть разведчиком, чтобы догадаться, что строители “Морского фасада” задели морену. Что такое морена? Это ледниковый осадок, преимущественно глинистый, состоящий из обломков валунов и илисто-глинистого материала. Он-то и дает муть… Существует предположение, что “тело” намытых территорий сформировано мореной. Подумайте сами: рядом строят канал глубиной 12 метров, копают фарватер. Выкапывать в восточной части Невской губы можно только морену. Значит, хочешь не хочешь, а строители морену вскрыли. Куда они ее дели? На берег ее не вывозили. Одновременно появились крупные сооружения, молы. Можно предположить, что морену сначала использовали как грунтовую массу, а потом “инкрустировали” ее песком. Во время этих действий с мореной строители и замутили на 2 — 3 месяца восточную часть Невской губы, да так, что, по сообщениям биологов, на тот момент вся жизнь там погибла.
Чем это может закончиться? Морена с виду твердая, напоминает бетон, однако она моментально размокает, илистые материалы уходят в воду. Если “тело” каких-то площадей формируется мореной, вскоре все сооружение неизбежно начнет опускаться и оседать. Такая ситуация, кстати, уже была. Лет двадцать назад, когда строили дамбу, тоже не хватило песка. Строители использовали морену, но спустя годы участок пришлось пересыпать. Но тогда это был маленький участок, а сейчас на Васильевском формируются огромные площади — ведь здесь собираются строить целый жилой квартал….
Записал Дмитрий Орехов
