Что будет, если Петербург останется не только без импортного мяса, но и без рыбы?

Online812 продолжает исследование петербургского рынка продуктов. Мы пытаемся найти ответ на вопрос: что произойдет, если по каким-то причинам импортные продукты станут недоступны? Таких причин может быть много – от девальвации рубля до введения заградительных пошлин. Из исследования, опубликованного в прошлом номере, стало ясно, что выжить без импортного мяса Петербургу будет очень сложно. Теперь переходим к рыбе.

    Что где ловится?

На рынке Северо-Запада России две трети рыбы – импорт. Хотя она и может быть выловлена нашими рыбаками, но потом попадает на обработку за границу.

Сколько вообще нам рыбы надо? В конце 80-х средний советский человек съедал 20 кг рыбы в год. Сейчас – 14 килограммов (по советским нормативам образца 1987 года это мало –  медицинская норма потребления рыбы одним человеком превышает 23 кг в год). Но потребление рыбы в середине 1990-х было еще меньше – в 1997 году рыбы приходилось не более 9,3 кг на душу. Потом пришел Путин, цены на нефть пошли вверх, и спрос на рыбу увеличился. Увеличился и импорт, хотя и наши рыбаки продолжали усиленно ловить рыбу.

По данным Федеральной таможенной службы, объем импортной рыбопродукции на российских рынках растет ежегодно.

В 2006 году объем ввозимых в Россию рыбопродуктов (если считать не в килограммах, а в долларах) заметно возрос по сравнению с 2005 годом: с 36 миллионов долларов до 179 миллионов.

Одновременно произошло изменение структуры рыбного импорта. Если в 2005 году среди импортной рыбы преобладал лосось (в основном норвежский и шотландский) – он составлял 56,8% от всего количества импортных рыбопродуктов, форели было 26,5%, прибалтийской кильки – меньше 7%, а сельди – 4,2%. То уже через год лосось и форель стали занимать 53%, а килька и селедка – 41%. То есть Россия стала и дешевую рыбу потреблять не свою, а чужую.

В принципе нам и своей рыбы должно было хватить. Чтобы накормить 140 млн россиян, требуется около 2,5 миллиона тонн рыбы в год. А добывается ее в России – 3,2 миллиона тонн, и рыбопромышленники уже взяли обязательства по увеличению добычи до 5,5 миллиона. Но половина выловленной нами рыбы уходит на экспорт.

Таким образом, чисто статистически – даже если появится железный занавес, нам и своей рыбы хватит. Но это в теории.

    Китайский синдром

Еще двадцать лет назад Россия вместе с Японией делили первое место по рыбодобыче. Сейчас у России – 8-е, а на первое уверенно вышел Китай. О том, почему нам придется еще долго есть китайскую рыбу, “Городу 812” рассказал генеральный директор рыбодобывающего предприятия “Саами” (Мурманск) Сергей Цыганов. Все оказалось банально: дешевые рабочие руки на востоке и хорошая техника – на западе.

– В России делают самое качественное филе, которое отправляют даже в Америку. Но, несмотря на это, большинство торговцев предпочитают китайское филе минтая или хека, поскольку оно дешевле. Казалось бы, какая разница – ведь рыба одна и та же. Но китайцы любят заполнять филе раствором с помощью специальных шприцов, отчего вес увеличивается на 20 процентов. А у нас рыбу по-прежнему обрабатывают очень грамотно.

– Когда-нибудь же потребитель это поймет?

– Но ему будет не с чем сравнить: в Норвегии, Франции и Англии почти все заводы по обработке рыбы закрылись, не выдержали китайской конкуренции. Впрочем, у китайцев тоже сворачивается бизнес из-за кризиса: у них ведь тоже все было завязано на короткие кредиты.

– Объясните – почему рыбу так любят ловить в чужих территориальных водах? То наших ловят норвежцы, то японцев – наши.

– Это не запрещается, просто об этом нужно заранее уведомить ту страну, куда собираетесь приплыть, и спокойно вести себя, когда на борту появляется проверка. Да, она длится несколько часов, да, там сплошные придирки, но это приходится терпеть. Кстати, не только наши рыбаки ловят в норвежских морях – норвежцы тоже приходят к нам. Только у них эффективность выше – лучше корабли. Сейчас, чтобы построить по-настоящему качественный траулер, требуется как минимум 1,5 миллиона долларов. И с распределением добычи проблем нет. Вот у нас как было раньше? Приходит в порт траулер – с тысячей тонн рыбы, – и его уже ждут поезда, все мгновенно распределятся, рыба развозится по регионам. А сейчас – на всех этапах нужно платить. Да проще уж купить импортную селедку и не заморачиваться. Даже в Мурманск поступает рыба из Аргентины, представляете?

– Если ловить так дорого, не проще ли заняться выращиванием рыбы?

– К этому мы все перейдем, вопрос в том, сумеем ли мы составить конкуренцию Китаю.

– Сколько отечественной продукции на рыбном рынке?

– Две трети продукции – импортные. Она может быть выловлена нашими рыбаками, но потом попала на обработку в другую страну. Впрочем, в России рыбозаводы еще функционируют. 

    Свежее – не наше

Понятно, что если рыбного импорта не будет, российские производители  все-таки смогут закрыть брешь дешевым породами: сельдью, скумбрией, мойвой, треской. Об этом нам рассказал генеральный директор Союза рыбопромышленников Севера Василий Никитин.

– А наша промышленность умеет что-нибудь делать из этой рыбы?

– Очень хорошо умеют делать консервы и пресервы (малосоленая рыбка в больших банках). А еще копчености – например, палтус. Нет только шпрот, которые, как известно, возят из Прибалтики. Хуже всего обстоит дело со свежей рыбой – за последние годы мороженая многим разонравилась. Мы поставляем несколько пород – в основном в Петербург. Реже – в Мурманск. В основном ее покупают дорогие магазины и рестораны.

– А что за проблемы со свежей рыбой?

– В последние пять лет русские рыбопромышленники почти не торговали свежей рыбой из-за множества ограничений, наложенных санитарными врачами и ветеринарами. Складывалась абсурдная ситуация: в Россию поставляли только норвежскую свежую рыбу, которая ловилась в том же Баренцевом море. Возможно, в связи с наступившим кризисом для российских рыбопромышленников снимут эти ограничения и позволят работать и в этой нише тоже.

– Вы ожидаете в связи с кризисом падение спроса на рыбу?

– Мы давно снизили отпускную цену на рыбу, но в магазинах она продается за прежнюю стоимость – это, конечно, очень обидно.

    Что будет, если…

Рыбаки утверждают, что пойманная ими рыба умудряется дорожать на 300 – 400 процентов по дороге от траулера до прилавка, даже если ее не надо далеко везти. Например, бюджетную мойву когда-то планировалось продавать за 18 рублей, а на лотках в Мурманске она стоит 60.

Как уверяют рыбаки, импортной рыбе торговля отдают предпочтение исключительно из-за ее дешевизны. Два года назад на китайскую продукцию наложили вето санитарные врачи, в результате чего объемы поставок из Китая снизились в два раза. Но коммерсанты переключились на рыбу из Бангладеш, а отечественную покупать все равно не стали. То же произошло с хеком и треской, которые предпочитали везти из Перу.

Глава Федерального агентства по рыболовству Андрей Крайний недавно заявил, что себестоимость доставки одного килограмма рыбы с Дальнего Востока в Европейскую часть России не превышает 10 рублей. По его словам, справиться с торговыми сетями, задирающими цены, можно только с помощью своих фирменных магазинов, таких как “Океан”.

В общем, если рыбный импорт вдруг в одночасье исчезнет, всякая рыба с прилавков не исчезнет, но точно подорожает. С семгой тоже будут проблемы. А главное –  свежей, не мороженой рыбы будет мало.    

Нина Астафьева

_______________________________________________________
 КСТАТИ: 

 Больше всех рыбу едят японцы – 60 кг морепродуктов ежегодно, а занимающие второе место датчане – в два раза меньше. На третьем месте в рейтинге рыбоедов оказались французы с 20 килограммами.

Ранее по теме: Что будет, если Петербург останется без импортного мяса?