Родственники расстрелянных в Сандармохе о раскопках Российского военно-исторического общества.
В урочище Сандармох в Карелии, где захоронены около 6,5 тысяч расстрелянных жертв Большого террора, экспедиция Российского военно-исторического общества (РВИО) начала собственные раскопки. Цель – найти останки советских военнопленных, расстрелянных финнами. Историки предполагают, что РВИО вряд ли сможет доказать, что никаких расстрелов НКВД не было, что во всем виноваты финны, но хочет “размыть” эту тему. Что думают об этом родственники погибших в Сандармохе.
Елизавета Делибаш, дочь Нины Захаровны Делибаш, расстрелянной с соловецким этапом 2 ноября 1937 года:
– Когда нашли Сандармох, я в первый же год поехала туда. Там — не могу сказать «похоронена» — зарыта моя мама. Я была большая, 8 лет, когда меня забрали от матери. В апреле 1935-го к нам в барак пришли военные, с обыском. Мать и отца увели. Больше я их не видела. Отца отправили в Нижний Новгород и расстреляли. Мать — на Соловки. Она попала в этап, больше тысячи ста человек, которых вели на расстрел. В Сандармохе расстреляли и зарыли.
Это единственное место, куда я могу приехать и почтить память матери и отца, хотя он, конечно, захоронен не там. Не только моя мама там. Самые разные люди, разных национальностей, образований, возрастов, не одна тысяча. Это место памяти, чтобы передать детям. Оно священно.
Делибаш Нина Захаровна. Родилась в Тифлисе, грузинка. Окончила гимназию в Кутаиси. Вступила в комсомол, работала в Заказказской ЧК. В 1923 вышла замуж за А.С.Иосилевича. Жила в Москве, работала переводчиком в Восточном отделе ОГПУ. В 1928 г. уехала в Минусинск к мужу, который находился там в ссылке. Родила дочь, вернулась с ней в Москву. Перед арестом – студентка Института народного хозяйства им. Плеханова. Арестована 16.01.1930 г. в связи с повторным осуждением мужа. Приговорена 21.03.1930 Особым совещанием при Коллегии ОГПУ по ст.ст. 58-10, 11 УК РСФСР к высылке на 3 года. В ссылке в Сольвычегодске, затем в Усть-Выми; досрочно освобождена в сентябре 1932 г. Вернулась в Москву, работала секретарем в театре-студии Н.П. Хмелева. В 1935 г. вместе с дочерью уехала в Горьковскую обл., где в Ветлужском ИТЛ отбывал срок ее муж. 12.04.1936 г. арестована в Ветлаге одновременно с мужем. Приговорена 19.11.1936 Военной коллегией Верховного суда СССР по ст.ст. 58-8, 11 к 10 годам заключения . Срок отбывала на Соловках, с лета 1937 г. Приговорена 09.10.1937 г. Особой тройкой УНКВД ЛО к высшей мере наказания. Расстреляна 02.11.1937 в Сандармохе (Карелия). Реабилитирована.
Аймо Руусунен, доктор философии, журналист, двоюродный племянник Вяйно Кетола, расстрелянного 20 января 1938 г., и Нийло Кетола, расстрелянного 6 марта 1938 года
– Я как журналист и любопытный человек всегда хотел понимать сложную историю XX века. С 80-х годов понимал, что история многих финнов связана с историей сталинского СССР. Об этом нам не рассказывали в школе, но воспоминания бывших узников, которые после освобождении вернулись на родину, начинали публиковать уже в конце 50-х годов. Потом, но медленно, появились и первые научные публикации об этой теме. У меня как корреспондента с 80-х годов была возможность слышать воспоминания старых финнов и в Москве, и в Карелии. Потом я потихоньку начал собирать информацию о судьбах тех многих финнов (их было тысячи), которые в 30-е годы перебежали границу СССР либо прямо из Финляндии, либо из Америки, куда многие финны иммигрировали в конце XIX и в начале XX века. Они приехали в СССР работать, и большинство было именно представители рабочего класса.
Я услышал достаточно страшных рассказов о том, как закончилась жизнь многих в руках НКВД. Но только два года назад и совсем случайно, я узнал, что среди этих жертв были и два двоюродных брата моего отца: Вяйно и Нийло Кетола. Их расстреляли в Сандармохе. Их брат Ивар, который тоже переехал в Карелию из Канады (но все они родились в Суоми), просто каким-то образом исчез в СССР в 30-е годы. Я был в Сандармохе первый раз в апреле 2018 года. Когда я сейчас читаю новости о том, что там происходит, могу только надеяться, чтобы никто не трогал Вяйно и Нийло и их примерно 7.000 товарищей, которые заслуживают вечной покой.
На памятнике в Сандармохе есть надпись: «Люди, не убивайте друг друга». Должна быть: «Люди, не выкапывайте друг друга!»
Фото родных, погибших в Сандармохе, у меня нет. Они переехали из Финляндии молодыми, и в то время бедные люди не фотографировались.
Кетола Вяйне Эвертович. 1892 г.р., уроженец Финляндии, финн, беспартийный. Проживал в Прионежском районе, Матросский с/с, Матросская Мехбаза, шофер. Арестован 03.12.1937 г. Осужден по ст. 58-6 07.01.1938 г. Комиссией НКВД и прокурора СССР. Расстрелян 20.01.1938 г. Реабилитирован.
Кетола Нило Эвертович. 1907 г.р., уроженец д. Киймаярви, губ.Або, Финляндия, финн, беспартийный. Проживал в Прионежском районе, Матросский с/с, Матросская Мехбаза, кузнец. Осужден по ст. 58-6 23.02.1938 г. Комиссией НКВД и прокурора СССР. Расстрелян 06.03.1938 г. Реабилитирован.
Елена Салминен, переводчик, правнучка Антти Моисеевича Тимонена, расстрелянного 11 февраля 1938 года.
– Приличных слов нет, душат злость и слезы одновременно. Фотографии прадеда у меня нет. Я про него немного знаю. Родился в 1876 году в городе Нурмес, в Финляндии. Переехал в Кеми (город в Финляндии, там до сих пор растет дерево, посаженное прадедом), работал лесничим. В 1931 г. вместе с дочерью (моей бабушкой) сбежали из Финляндии в Советскую Россию, хотели строить справедливое общество… Жил в деревне Виданы, заведовал подсобным хозяйством в книжном издательстве. Арестован 30.12.1937 г., осужден 27.1.1938 по статье 58-10, расстрелян 11.2.1938 г. Реабилитирован.
Ольга Йорстад, учитель русского языка и литературы, внучка Эмиля Бернарда Эрштадта, расстрелянного 28 ноября 1937 года.
– Вандализм чистой воды. Это как же насолил им Юрий Дмитриев! Без необходимых документов, без экспертизы… Как можно осквернять могилы зверски убитых людей? Это что же за судьба у них такая, что и после смерти им покоя не дают. Кому мешает этот памятник жертвам сталинских репрессий? Зачем все это делается? Если прийти на обычное кладбище и начать копать… народ ведь камнями закидает, а тут всё можно? Я просто не знаю, что делать. Как их остановить? Может в суд подать? Фото деда, к сожалению не сохранилось….
Эмиль Бернард Эрштадт. Родился в с. Цып-Наволок Печенгской волости Александровского уезда Архангельской губ. Норвежец, беспартийный. Жил в с. Повенец Медвежьегорского района, работал рулевым. Арестован 16.10.1937 г. Приговорен постановлением тройки при УНКВД КАССР от 20.11.1937 г. по ст. 58-10 УК РСФСР к высшей мере наказания. Расстрелян 28.11.1937 г. в Сандормохе (Карелия). Реабилитирован.
Евгения Дембицкая, учитель биологии и химии, внучка Поляны Корнильевны Неврли-Янсон, расстрелянной с Соловецким этапом 4 ноября 1937 года.
– Очень горько, как по живому режут. Даже думаю, хорошо, что моя мама и брат уже не узнают. Они были уверены, что бабушку не потревожат. Хранили те немногие документы, которые мы получили о реабилитации. Фото нет. Очень жаль. Когда забрали бабушку, мама осталась одна, ей было 16. Мама почти ничего не рассказывала. Её как-то попытались расспросить. Она сказала, что это очень страшно и ничего хорошего она сказать не может.
Неврли-Янсон Поляна Корнильевна. Родилась в дер. Кульбакино (по др. данным, Кульбаково) Области Войска Донского; украинка; из крестьян; член ВКП(б) в 1920–1928 гг. Окончила исторический факультет МГУ. В 1933–1934 гг. – зав. военным столом табачной фабрики «Ява», в 1934–1935 гг. преподаватель истории школы № 24. Арестована 08.10.1935 г. Приговорена 10.11.1936 Военной коллегией Верховного суда СССР по ст.ст. 17-58-8, 58-11 УК РСФСР к 10 годам тюремного заключения с поражением в правах на 5 лет и конфискацией имущества. Срок отбывала на Соловках. Приговорена 10.10.1937 к высшей мере наказания. Расстреляна 04.11.1937 в урочище Сандормох (Карельская АССР).
Галина Ельшевская, искусствовед, внучатая племянница Александра Артуровича Дуковского, расстрелянного 28 сентября 1937 года.
– Брат моего деда был расстрелян и похоронен в Сандармохе; так что у меня тоже есть право выражать свою точку зрения по поводу новых раскопок. Мне эта инициатива очень не нравится, и вот почему. Я, разумеется, не могу ничего утверждать по поводу самой возможности «других расстрелов» – здесь я не компетентна, документов, обосновывающих эту гипотезу, не видела – но их ведь, насколько я понимаю, никто не видел: источник гипотезы не обнаруживается. А вот контекст ее возникновения обнаруживается легко и пахнет дурно: ощущение, что одними мертвыми телами, которых, возможно, нет, пытаются заслонить другие тела, которые безусловно есть. И происходит это именно тогда, когда идет «дело Юрия Дмитриева» – человека, который, собственно, сделал Сандармох местом памяти: по-моему, это совсем плохое временное «совпадение»…
Фото двоюродного деда у меня, к сожалению, нет.
Дуковский Александр Артурович. 1897 г.р., уроженец г. Москва, русский, беспартийный. Заключенный Белбалтлага НКВД. бухгалтер. Арестован 01.09.1937 г. Осужден в рамках приказа № 00447 20.09.1937 г. Тройкой НКВД КАССР. Расстрелян 28.09.1937 г.
Ирина Днепрова, филолог, внучатая племянница Бориса Александровича Билинкиса, расстрелянного 2 ноября 1937 года.
– Наш Борис Александрович Билинкис был уроженцем Одессы. Он родился в 1900 году, гимназистом дружил с такими же юными поэтами, художниками, философами, создавшими в Одессе объединение ОМФАЛОС, что в древнегреческой традиции прочитывалось как центр мироздания. Они ощущали себя средоточием истории, культуры. Самый близкий друг Бориса – Эдуард Багрицкий. 
Окончив гимназию с золотой медалью, Борис едет в Петроград в университет на юридический факультет. В 1934 году вступает в городскую и областную коллегию защитников по уголовным и гражданским делам. Однако в 1936 году начинается волна арестов в связи с убийством Кирова. Борис становится одной из первых жертв. Приговор – 5 лет ИТЛ, Соловки. Он пробыл на острове Анзер почти 11 месяцев, после чего тройка НКВД приговорила его к ВМН. На барже 1111 зэков было доставлено в Сандармох, где капитан Матвеев выстрелом в затылок уничтожал их с 27 октября по 4 ноября 1937 года. Борис был расстрелян 2 ноября.
Дочке Бориса было 11 лет, когда она потеряла отца. С матерью они отправились в ссылку, в Башкирию, в городок Белебей. В первый же день завуч объявил местным школьникам: «Среди вас теперь находятся дети врагов народа. Будьте бдительны». И они были бдительны, а Оля с этим клеймом прожила 20 лет. Она не вышла замуж, не стала матерью, её не приняли на работу, которую она горячо любила. Она болела и умерла, не дожив до шестидесяти. Но мама её, Евгения Яковлевна, была другой. Она боролась. Сначала за свободу и жизнь мужа, потом за восстановление его доброго имени. Она писала во все инстанции, и ей отвечали. И в каждом ответе была ложь. То ей лгали, что Дело рассматривается, то сообщали, что он умер от менинго-энцефалита, то приходила справка, что он находился в заключении вплоть до 1942 года… Даже в период Перестройки она наталкивалась на ложь и увёртки. Бесконечно мучило её и оскорбляло, что от неё скрывают место его смерти и погребения.
Обо всём этом мы, уже довольно дальние потомки, узнали лишь сейчас. Узнали исключительно благодаря тому, что перед самой смертью она нашла, наконец, людей, которые ей не лгали, Это были люди из «Мемориала». Она верила, что они добьются разрешения на создание памятной стены, где будут высечены имена всех невинно убиенных, и среди них будет имя Бориса.
Стены такой нет. Но установлено место гибели его и ещё нескольких тысяч таких жертв. И висят таблички, стоят голбцы и камни с их именами. На одном из них высечено имя Бориса. Поставлен этот камень 5 августа 2018 года. И я вздохнула с облегчением за всех нас. Тихая радость моя длилась целых 20 дней. Затем началось наступление лжи и кощунства.
Ирина Беляева, правнучка Александра Конрадовича Диля (Дилля), расстрелянного 9 января 1938 года.
– В школе на уроках истории нас учили тому, что нельзя ничего забывать. Даже если страшно помнить. Потому что повторится. Не верилось тогда, в детстве-то. А сейчас, наблюдая то, что творится в стране, с ужасом думаю – вот оно, началось… Цензура, пропаганда, политические аресты. Потому что мы не помним, мы всё забыли. Мы не покаялись. Я не знаю, о чем думал мой 37-летний прадед, стоя на коленях перед расстрельной ямой в Сандармохе с дулом у затылка. Наверное, о маленьком сыне, которого он больше никогда не увидит. Из нас выдавливают последнюю память. Люди, помните, не забывайте! Чтобы потом наши потомки не прокляли нас за забывчивость, за то, что кто-то из них встал на колени перед расстрельной ямой…
Фото нету, к сожалению. Прабабка все фото уничтожила в страхе, а в архивах мы так и не нашли…
Диль Александр Конрадович. Родился 26.05.1901 г. в немецкой колонии Семеновка Камышинского уезда Саратовской губ.; немец. Перед первым арестом – студент 2-го курса физмата Казанского университета. Член ВКП(б) с 1920 г. В 1922 г. исключен из партии в процессе “чистки”. В 1933 арестован Удмуртским облотделом ОГПУ по обвинению в участии в контрреволюционной группе «Молодые эсеры». Приговорен к высылке в Карелию на 3 года. Освобожден из ссылки 27.04.1936 г. Жил в пос. Школьный Медвежьегорского района Карельской АССР, работал бухгалтером в артели инвалидов им. Калинина. Вторично арестован 25.12.1937 . Приговорен 28.12.1937 г. тройкой НКВД Карельской АССР к высшей мере наказания. Расстрелян 10.01.1938 г. в Сандормохе (Карелия). Реабилитирован.
