Петербургская делегация на чрезвычайном, Восьмом съезде кинематографистов России, где экстренно решалась судьба союза, была одной из самых многочисленных. Каждому члену союза пришли письма с приглашением принять участие в работе съезда – подписанные лично Никитой Михалковым. В итоге питерских деятелей кино набралось столько, что они отправились в Москву в четырех купейных вагонах не за свой счет.
Питерская делегация отметилась на съезде не только своей численностью, но и тональностью выступлений. Как рассказал нам один из делегатов, актриса Любовь Виролайнен, например, в своей речи сказала приблизительно следующее: “Бросать тень на Михалкова – все равно что плевать в солнце”. Евгений Леонов-Гладышев своим выступлением, вероятно, хотел дать понять присутствующим, что пост председателя союза – не сахар, ибо он лично знает, как тяжела общественная работа и сколько здоровья она отнимает. Представитель “Леннаучфильма” Эдуард Манукян, хотя и попенял Михалкову за то, что при его председательстве в СК было развалено документальное и научно-популярное кино России, но тоже альтернативы Никите Сергеевичу на посту главы союза не увидел.
Дмитрия Месхиева, председателя Союза кинематографистов Петербурга, называли в качестве претендента на председательство в общероссийском союзе. Месхиев, заметив, что позиция питерских кинематографистов всегда была миролюбивой, от поста отказался, объяснив, что не может быть председателем по той простой причине, что тот должен жить и работать в Москве, а он живет и работает в Петербурге.
Чем закончился первый день работы съезда – уже известно. За Никиту Михалкова проголосовали 1932 кинематографиста, против – 171. О том, в какой атмосфере проходил чрезвычайный съезд, “Город” поинтересовался у одного из членов петербургской делегации, кинодраматурга Ильи Тилькина.
– Общее впечатление было такое, как будто я нахожусь внутри огромной постановочной сцены, которая поставлена блестяще, просто по-голливудски – со всеми выверенными мизансценами, паузами, музыкой и прочим. Это было великолепное зрелище, чувствовалась рука великого режиссера. Все происходило так, чтобы было понятно – добро борется со злом, и добро побеждает. А враги наказаны, – рассказал нам Илья Тилькин. – Некоторые – жестоко.
Большинство участников съезда Союза кинематографистов проголосовали за исключение из состава союза президента Гильдии киноведов и кинокритиков Виктора Матизена с формулировкой “за последовательные действия, направленные на раскол Союза кинематографистов”.
– Там звучали такие перлы – например, про “либерально-атлантический блок, который хотел рейдерски захватить правление союза”! И, казалось бы, собрались здравомыслящие, образованные люди – а ведь ни один в ответ на это даже не засмеялся… – говорит Тилькин. – Вообще, конструктива на съезде было чрезвычайно мало. Одно из немногих таких предложений – подождать и не проводить выборы председателя союза через 4 часа после начала съезда – поддержки не нашло. Фактически 2 дня решали – хороший Михалков или плохой. Решили – хороший… Абсолютно бессмысленное, неконструктивное времяпрепровождение. Проблемам, которые есть у Союза кинематографистов, даже скорее не у союза, а у кинематографистов, не было уделено ни слова, ни звука. Уже потом говорили о том, как наводнено ТВ всяким гадством, какое письмо нужно направить Медведеву, чтобы убрать с экранов “Дом-2”. О том, что это никакой не съезд, а настоящий собор. И что на нем решается проблема сохранения российской государственности. Но проблемы конкретных кинематографистов не были затронуты вообще – ни в одном документе, ни в одном слове.
Мотивация тех, кто поддержал кандидатуру Михалкова, была примерно такой:
– Они голосовали “за” потому, что он ногой может открывать дверь в любые кабинеты. И сейчас, в период кризиса, они надеются на то, что он пойдет вот так по кабинетам и принесет им деньги. Куда, кому он их даст?! Это отражение наива, которое царит в нашей кинематографической среде, в том числе и петербургской. И мне показалось, что большинство делегатов аплодировало Никите Сергеевичу не как председателю, а как артисту, который гениально сыграл, – резюмирует Илья Тилькин. – В итоге всем нам ясно, что нужно просто заниматься своим делом, ни на кого не надеясь, и рассчитывать только на себя. По крайней мере, питерское отделение СК производит впечатление работоспособного и конструктивного сообщества профессионалов, которым есть чем заняться, кроме борьбы с Антантой.
Елена Гусаренко
______________________________________________________
КОММЕНТАРИИ:
| Виктор Матизен, исключенный из СК президент Гильдии киноведов и кинокритиков России:
– Чрезвычайный съезд СК исключил вас из союза. Так вы продолжаете оставаться президентом Гильдии киноведов и кинокритиков России или нет? – Союз кинематографистов в настоящее время над гильдией не властен. Я являюсь ее демократически избранным президентом. Персонально Никита Михалков, разумеется, может воздействовать на членов гильдии давлением, шантажом… Чем угодно. На гильдию в целом он может влиять с помощью мелких отказов в предоставлении помещений – не давать помещение под общее собрание, не разрешать гильдейские просмотры, не разрешать проводить “Белого слона” (премия Гильдии киноведов и кинокритиков) в Доме кино. Разумеется, он еще будет пытаться сменить меня на этом посту. Но у нас есть средство противостоять. – Михалков обвинил СМИ в ведении против него проплаченной информационной войны. И эту войну якобы организовали вы. Будете что-то предпринимать по этому поводу? – Наши адвокаты подадут в суд. Потому что это чистейшей воды клевета. Чистейшей воды. Я полагаю, что он заплатит по этому иску всем газетам и мне лично, потому что тут-то у него никаких доказательств стопроцентно нет. И не может быть. – А кто будет подавать иск? – Иск, скорее всего, будет исходить от меня лично. – Что вы будете делать в связи со своим исключением из СК? – Та формулировка, с которой исключили меня, абсолютно нелепая. Ни в одном моем заявлении, ни в письменном, ни в устном, я не говорил о том, что Союз кинематографистов должен разделиться. Я никогда не говорил, что мы хотим уйти из Союза кинематографистов. Наоборот, я даже пришел на этот съезд потому, что считал себя членом союза и обязан участвовать в любом собрании Союза кинематографистов. Я пришел и получил то, что получил. Это говорит о том, что на самом деле раскольническую деятельность ведет Никита Михалков. Это было понятно с самых первых слов, которые он произнес в 1997 году. Когда его избрали, он сказал, что слышит в этом зале топот бесовских копыт. Что в Союзе кинематографистов имеются бесы. В тот момент он не имел в виду меня. Но я сразу понял, что бесы – это порождение страхов собственного подсознания Никиты Михалкова. Он, видимо, считает себя настолько святым, что слышит и видит крамолу, как ее видели Игнатий Лойола или монах Савонарола. Его абсолютнейшая нетерпимость к любому инакомыслию внутри Союза кинематографистов – это и привело к тому, что все больше и больше людей стали к нему в оппозицию. В 1994 году оппозицией были все, кто проголосовал за Елену Цыплакову. Она составила 35 процентов, то есть больше трети членов союза. – Марлен Хуциев на съезд не пошел. Правильно сделал? – Я эту позицию понимаю, но не разделяю. Я считаю, что он мог бы прийти и своим моральным авторитетом как-то подействовать на ситуацию. Но он счел для себя невозможным там появляться, пока съезд, вернее собрание, не признает его председателем союза. Я поставил на голосование этот вопрос, но собрание проголосовало против. На это собрание заранее съезжались сторонники Михалкова. Их там было подавляющее большинство. – А если бы на съезд пришли сторонники Хуциева, что бы было? – Я думаю, что тогда победили бы мы. Но тут еще другая ситуация. В этой режиссуре и в этих декорациях… Это даже не собрание. Там не действуют разумные аргументы. Там действуют законы толпы. И Никита к этому сознательно стремится. – На сайте гильдии размещена информация о том, что во время михалковского съезда большая часть голосования проходила по доверенностям. – Это все материалы для суда. Пускай суд разбирается, в какой степени эти доверенности правильно составлены. – На ваш взгляд, глава питерского отделения СК Дмитрий Месхиев занял правильную позицию? – Он достаточно осторожен, чтобы не ссориться ни со своим учителем Хуциевым, ни с Никитой Михалковым, которого, я думаю, побаивается. То есть проявляет себя как конформист. Или как политик. – Месхиев никогда не был в оппозиции. Он не заявлял о себе так с самого начала. Поэтому нельзя сказать, что мы остались без него. Он по-прежнему, я думаю, готов быть заместителем Хуциева. Но и в то же время хочет сохранять отношения с Михалковым. При этом он не хочет ссориться и со мной. Поэтому, когда меня исключали, он воздержался. – А как вы относитесь к михалковской идее превращения Союза кинематографистов в профсоюз? – Я смотрю на это чрезвычайно отрицательно. У союза, безусловно, должна быть профсоюзная функция. Она, собственно говоря, у него и есть. Но какие могут быть общие права, скажем, у продюсеров и кинокритиков? Исполнять профсоюзные функции должны такие единицы союза, как гильдия. Гильдия кинокритиков должна защищать интересы киноведов и кинокритиков. Гильдия режиссеров должна защищать режиссеров. Но помимо профсоюзных функций имеется еще масса того, для чего внутри союза нужны гильдии, которые Михалков явно хочет упразднить. Они ему дико мешают, потому что это самостоятельные организации со своими выбранными лидерами. Его не устраивает то, что в союзе имеется власть, независимая от него. Вот, скажем, я, как президент гильдии, от него не завишу. Пока меня не переизберут мои коллеги, Никита Сергеевич Михалков ничего со мной сделать не может. И никуда он от этого не денется. Он же не может выгнать из союза всех киноведов и кинокритиков. – Точно не может? – У него это вряд ли получится. Поэтому я всегда ему говорю: “Никуда ты от меня не денешься”. Сергей Снежкин, режиссер, делегат съезда СК: – Как съезд? – Вы можете написать одним словом “надоело”. Достало все это до печенок. До скрежета зубовного. – Честно говоря, я не понял, что хочет из него сделать Никита Сергеевич, поэтому я не могу комментировать то, что не понял. Я уехал до всех судьбоносных решений. Меня этот союз устраивает, и его надо сохранять в любом случае. |
