На неделе в Петербург приезжал руководитель Росохранкультуры Александр Кибовский. Он привез опубликованное распоряжение правительства РФ №759-р от 1 июня 2009 года. Этот документ утвердил список федеральных памятников, за которые отвечает Росохранкультура. Документ сенсационен своей лаконичностью.
Список готовился несколько лет, еще при прежней Россвязьохранкультуре. Для Петербурга говорилось о 200 памятниках, в первую очередь о 19 особо ценных объектах культурного наследия. Но в итоге в списке объектов, за которые будет отвечать Росохранкультура, их оказалось всего 8 и совсем других: дом Лобанова-Ростовского, дом Лаваль, Сенат и Синод, дворец Белосельских-Белозерских, дворец Николая Николаевича на Петровской набережной, дача Половцева на Каменном острове, форт “Александр I”, дворцовый комплекс в Стрельне. Нет даже Эрмитажа. Впрочем, директор музея Михаил Пиотровский сообщил, что он согласен работать как с федеральным ведомством, так и с КГИОПом, лишь бы скорее наступила определенность.
Москве досталось 17 федеральных позиций. Остальная Россия представлена Кижами, Казанским кремлем, Ферапонтовым монастырем, Троице-Сергиевой лаврой и двумя усадьбами – в Курской и Московской областях.
– Почему так скромно? – спросил “Город 812” у главы Росохранкультуры Александра КИБОВСКОГО.
– Сразу замечу: не забудьте про пункт 2 в этом распоряжении. До 1 сентября Минкульт может предлагать дополнения. Но основная идея близка французской системе – предоставить охрану большей части памятников регионам.
– Но КГИОПов в России очень мало?
– Да, сегодня только четверть регионов имеют самостоятельные органы охраны памятников. Порядка 20 не имеют никаких. И глава местного комитета по культуре будет штрафовать инвестора? Вряд ли.
– А ваши люди помочь им не могут?
– У нас 22 человека в центральном аппарате. Мы не пожарная команда, а создатели правового каркаса – чтобы впереди была профилактика охраны памятников, а не наказание, когда он утрачен.
Мы выпустили положение о зонах охраны, форму паспорта на памятник, положение о выдаче “открытых листов” археологам, положение о едином реестре памятников.
Нам осталось принять еще два обязательных правовых документа, обещанных 73-м законом об объектах культурного наследия. Положение о государственной историко-культурной экспертизе – это главный документ. Без него любое решение эксперта можно обжаловать. Документ готов и прошел согласования, осталось его “дожать”. Надеюсь, сделать это в июле. Второй – порядок установки информационных обозначений на памятниках. Сегодня по закону таблички “охраняется государством” должен устанавливать собственник здания. А если это государство или у здания много собственников, кто конкретно?
В 73-м законе масса ляпов. Сам памятник не является объектом экспертизы. Эксперт не имеет права требовать своего допуска на объект, потому что объектом экспертизы являются документы.
– Сейчас много говорят о новой версии этого закона.
– Лучше создавать точечные поправки, например, убрать фразу о том, что археологические работы проводят юридические и физические лица. Поэтому “открытый лист” может получить неперсонифицированное юрлицо. Но со времен Петра I за археологические работы специалисты несут персональную ответственность. В коллективном бессознательном концов не найдешь.
Другой пример: в законе не сказано, как, кем и каким актом определяются предметы охраны – причина постоянных судебных споров со строителями. Надо дать четкое определение и не создавать вавилонских башен.
– Что вас беспокоит в Петербурге?
– Морской собор в Кронштадте в тяжелом состоянии, истоки которого заложены давно. Часть собора стоит на плите, часть – на ленточном фундаменте. Неравномерен нагрев: фундамент и крыша промерзают, внутри работает отопление. Столбы – цементные, крыша – кирпичная, они дают неравномерные деформации. Есть немного времени на противоаварийки, но надо сразу заниматься и крышей, и стенами, и фундаментом. До окончания сезона надо принять решения о комплексном ремонте. Пескоструем и подкраской сделали только хуже. Трещины идут, и стяжками дело не ограничится. Иначе собор потеряем.
