Погружение Путина на батискафе похоже на отъезд Николая II накануне Кровавого воскресенья из Петербурга.
Как люди взрослые, мы прекрасно понимаем, что на дно Балтики Владимир Путин погружался не во время московского митинга и даже, вероятно, не в этот день. Кремлевский PR-блок славен своей любовью делать «консервы» и в обычное время: когда из событий одного президенсткого дня нарезаются новости на неделю вперед, чтобы поменьше отвлекать гаранта от важных государственных дел. И уж тем более консервами было субботнее погружение. В то время, как в Москве неизвестно что может произойти (восставшие захватят грузовик и поедут на нем давить ОМОН, росгвардейцы откажутся бить людей дубинками, на Красной площади разобьют палаточный лагерь), президент без связи на дне морском? Это невозможно.
Зачем же нам это показали? Самое простое объяснение: ваш митинг волнует меня меньше, чем балтийские рыбки (а на Балтике рыбки некрасивые, вода мутная и видимость плохая, так что нырять туда можно только от полной скуки). Но несогласные не обидятся, а только еще больше мемов наплодят. Николай II по легенде на станции Дно манифест об отречении подписал (на самом деле нет). И Путин тоже на дне. Нет, это плохая версия.
Отвлечь внимание согласных? Но как это выглядит? Приходят к Путину и говорят: «У нас на днях майдан ожидается, не могли бы вы что-нибудь этакое отмочить, а то нам самим не придумать, чем эфир забить»? Сложно представить, кто риснет такое сформулировать.
Похожая по форме, но не по сути история имела место в январе 1905 года, накануне Кровавого воскресенья. Когда Николай II отбыл в Царское село, оставив своих министров самих решать, что делать с намеченной на 9 января манифестацией рабочих. Которые, как известно, хотели попросить у царя не только хлеба, но и парламента.
Министры боялись тогда революции гораздо меньше, чем Кремль — сегодня. Либеральный глава МВД вообще был не против организовать встречу пролетариев с царем. Но как-то так получилось, что общим мнением решили рабочих не пускать, для чего поставили на их пути войска.
А войска потом сказали: «Ну, вы же нас не на парад позвали!» Вечером 9 января Николай II, узнав, что что столица залита кровью безоружных людей, расстроился.
Демонстративное погружение в батискафе — это явное умывание рук. Но, конечно, не для публики, поскольку публично Путин — человек, без согласия которого в России ни одна свинья не опоросится. А для элит.
Московское побоище очевидным образом не выгодно Сергею Собянину. Его задача — правильный результат на выборах. Бить людей дубинками для этого не то, что не нужно, а совершенно противопоказано. Плюс – колоссальные имиджевые потери. Версия, что все произошедшее — подстава для Собянина, лежит на поверхности.
И вот для этих элит, которые с разных сторон имели отношение к событиями на улицах Москвы, Путина не было. К нему нельзя было обратиться за окончательным решением. Он разглядывал рыбок и привинчивал мемориальную доску к борту советской субмарины. А потом вернулся, грустно вздохнул и спросил: «Ну, что вы тут без меня натворили?» И все они побежали жаловаться ему друг на друга.
Отличие Путина от Николая II в том, что один самоустранялся всерьез и по глупости, а другой — понарошку и умышленно. Но в этом его умышленном действии есть что-то новое: раньше, чтобы оставаться над схваткой, ему не приходилось изображать свое физическое отсутствие.
Маленькая репитиция транзита власти.
Станислав Волков
