Как известно, радио (если точнее, то прибор для передачи сигнала посредством электромагнитных волн) 125 лет назад изобрел Александр Попов. Только через 52 года после этого события СССР начал борьбу с итальянцем Маркони, “укравшим” изобретение Попова. Примерно в то же время за Александра Попова придумали пафосную фразу: “Я русский человек, и все свои знания, весь свой труд, все свои достижения я имею право отдавать только моей родине”.
Кража, которой не было
Постановлением Совнаркома, опубликованным в «Правде» 3 мая 1945 года, «учитывая важнейшую роль радио в культурной и политической жизни населения и для обороны страны, в целях популяризации достижений отечественной науки и техники в области радио, поощрения радиолюбительства среди широких слоев населения», 7 мая было установлено ежегодным «Днем радио». В честь этого была издана серия из трех почтовых марок «50 лет радио».
- Постановление Совнаркома 1945 г.
А вскоре начинается увлекательный период борьбы с принижением и извращением роли русской науки и русской технической мысли, которая шла под девизом «не допустим фальсификации истории» и «низкопоклонства перед Западом». И Александр Попов был сделан тараном.
- Серия марок “50 лет радио”
21 августа 1947 года в «Правде» появилась знаменитая статья профессора Анатолия Зворыкина (1901 – 1988), редактора отдела науки, техники и высшей школы, в которой было прямо написано: в учебнике «Новая история», который вышел до войны, сказано, что в 1895 году русский физик Попов изобрел радио-телеграф, а «в 1896 году аналогичное изобретение было, мол, сделано итальянцем Маркони. Но не пора ли в нашей литературе развенчать “изобретателя” Маркони и показать, что Маркони в 1896 г. сделал не аналогичное Попову изобретение, а просто украл идею Попова?».
И далее: «История “изобретения” Маркони опять-таки сейчас всем хорошо известна. Маркони берет свой патент действительно в 1896 г., через год после первого публичного доклада Попова, в котором он подробно описал свой прибор. Маркони до 1897 года держит свой запатентованный прибор в секрете; вокруг работ Марккони ведется большая реклама, организуется специальное акционерное общество с капиталом в 100 тысяч фунтов стерлингов. Когда же в 1897 г. появилось первое описание приборов Маркони, то оказалось, что радиоприемник Маркони в точности воспроизводит грозоотметчик Попова, о котором русский изобретатель докладывал 7 мая 1895 года».
Здесь ложью является все, начиная с того, что Маркони держал свой прибор в секрете и заканчивая тем, что радиоприемник Маркони в точности воспроизводит грозоотметчик Попова.
Естественно, предложить иной принцип радиоприема было невозможно, но Маркони сильно продвинул вперед и чувствительность прибора, и дальность передачи, и надежность. Не говоря уже о том, что и сам Попов опирался на эпохальное открытие Генриха Герца и использовал когерер Бранли-Лоджа, что должно было особенно оскорбить патриотические чувства профессора Зворыкина, чувствительного к любым проявлениям «низкопоклонства перед Западом», поэтому в такие детали он не вдавался.
Простого признания приоритета Попова (что никто и не оспаривал) уже недостаточно: нужна кража русского изобретения проворным итальянским предпринимателем, который «на самом деле» является воришкой. И в истории техники ненавистная фамилия Маркони вообще не должна упоминаться.
- Полоса газеты “Правда” со статьей проф. Зворыкина
Что изобрел Попов
25 апреля (7 мая) 1895 г. на заседании физического отделения Русского физико-химического общества 36-летний преподаватель Минных классов сделал доклад об изобретении системы связи без проводов. Небольшая анонимная заметка в газете «Кронштадтский вестник» (1895. 30 апр. (12 мая)) устанавливает приоритет:
«Уважаемый преподаватель А.С.Попов, делая опыты с порошками, комбинировал особый переносный прибор, отвечающий на электрические колебания обыкновенным электрическим звонком и чувствительный к гертцовским волнам на открытом воздухе на расстояниях до 30 сажен. Об этих опытах А.С.Поповым в прошлый вторник было доложено в физическом отделении русского физико-химического общества, где было встречено с большим интересом и сочувствием. Поводом ко всем этим опытам служит теоретическая возможность сигнализации на расстоянии без проводников наподобие оптического телеграфа, но при помощи электрических лучей».
Фактически Попов на основе опытов Генриха Герца, описание которых появилось в 1888 г., построил скелет радиоприемника, по существу простейшую лабораторную установку, которая доказала принципиальную возможность беспроводной передачи электромагнитного сигнала.
Главная его часть – это так называемый когерер Э.Бранли – О.Лоджа. Это стеклянная трубка с двумя электродами в торцевых частях. В трубку насыпаны металлические опилки. Приходящая электромагнитная волна воздействует на этот металлический порошок. Если до ее прихода между опилками существуют промежутки и поэтому электрическое сопротивление когерера велико, то после поступления электромагнитной волны опилки сцепляются (происходит так называемая когезия), и в когерере возникает переменный ток. В результате электрическое сопротивление когерера резко уменьшается, и в замкнутой электрической цепи в силу закона Ома (сила тока прямо пропорциональна напряжению и обратно пропорциональна сопротивлению) ток резко растет.
- Приемник А.Попова. Схема
В современных терминах когререр – это резистор, сопротивление которого может принимать два крайних значения по командам извне.
Чтобы устройство Попова заработало, остается последовательно с когерером включить электромагнитное реле и источник постоянного напряжения. Электромагнитное реле – это такое устройство, которое при прохождении через катушку реле тока определенной величины притягивает якорь – некую движущуюся деталь. Якорь замыкает электрическую цепь.
При приходе электромагнитного сигнала когерер реагирует ростом силы тока, в результате реле срабатывает, замыкая цепь, и включается звонок. Звонок – необходимая деталь устройства, поскольку у звонка есть молоточек, который бьет по когереру, возвращая металлический порошок в исходное состояние, которое было до когезии.
И процесс приема сигнала можно повторять.
Для повышения чувствительности устройства Попов заземлил один из выводов когерера, а другой вывод когерера соединил с высоко поднятым куском проволоки. Получилась приемная антенна. Это и есть радиоприемник Попова, который использовали не для радиопередачи, а как грозоотметчик.
Для превращения прибора в радиоприемник нужна была дальнейшая работа, которой, однако, не последовало ввиду отсутствия финансирования.
Что же касается передатчика для беспроволочной телеграфии, то его Попов создал зимой 1892 – 1893 гг. Передатчик был создан на основе вибратора Г.Герца, с индукционной катушкой, искровым разрядником в сосуде с маслом и с антенной в виде двух квадратных металлических листов стороной 40 см.
На заседании 7 мая 1895 года Попов продемонстрировал первый в мире сеанс радиосвязи. Приемник с антенной в виде вертикального провода длиной 2,5 м «отвечал» на открытом воздухе колебаниям, произведенным большим герцевым вибратором, на расстоянии 30 сажен (64 метра).
Свой доклад А.С.Попов закончил словами: «В заключение могу выразить надежду, что мой прибор <…> может быть применен к передаче сигналов на расстояния при помощи быстрых электрических колебаний, как только будет найден источник таких колебаний, обладающий достаточной энергией».
А вот потом история развивалась по хорошо известному в России сценарию: изобретателю не удалось заинтересовать своим «малоперспективным» изобретением никого из официальных лиц. Попов проводил опыты вечерами, после службы, причем, на собственные деньги (а средства у него были ограничены) и безуспешно что-то доказывал начальству Морского министерства, в котором служил, в частности, тупому адмиралу Тыртову, управляющему министерством.
Только в 1900 году, после успешного окончания Гогландской операции (с помощью беспроводной связи между островами Гогланд и Кутсало был спасен севший на камни у острова Гогланд броненосец «Генерал-адмирал Апраксин»), Попову была объявлена «высочайшая благодарность», выдано вознаграждение в 33 тысячи рублей, и он был назначен ответственным наблюдающим за оснащением кораблей станциями беспроволочного телеграфа, которые в основном приобретались у фирмы Э.Дюкрете, французского изобретателя и предпринимателя, владельца фирмы по изготовлению электрических приборов.
Наладить производство станций беспроволочного телеграфа на родине изобретателя оказалось невозможным.
Что сделал Маркони
Параллельно события развивались в Италии, а затем в Великобритании.
Итальянский радиотехник Гульельмо Маркони в имении своего отца послал беспроводной сигнал на расстояние нескольких сотен метров весной 1895 года – тогда же, когда и Попов.
Однако на предложение использовать беспроводную связь, которое Маркони сделал министерству почты и телеграфа, как и Попов, получил отказ.
Тогда в начале 1896 года Маркони отправился в Великобританию, где продемонстрировал свое изобретение. Здесь им заинтересовался главный инженер телеграфа, и при его содействии Маркони продолжил работы, а 2 июня 1896 подал заявку на получение патента Великобритании.
2 сентября 1896 года Маркони провел первую публичную демонстрацию своей аппаратуры, передав радиограммы на расстояние 2 500 м. А 2 июля 1897 года уже получил патент на способ передачи электрических импульсов и сигналов и аппарат для этого. Тут же было организовано акционерное общество, открылось неограниченное финансирование, и у Маркони появилась возможность усовершенствовать изобретение.
Его дальнейшие успехи были связаны с коротковолновой радиопередачей, а в 1909 году Маркони получил Нобелевскую премию по физике.
- Серия из шести чехословацких почтовых марок показывает ученых и изобретателей, которые внесли важнейший вклад в развитие радиотехники.
Генрих Герц, доказавший существование электромагнитных волн.
Эдуард Бранли, создатель когерера (изображен на марке).
Александр Попов (на марке изображена схема радиоприемника).
Гульельмо Маркони (на марке, вероятно, символически изображена двусторонняя связь через Атлантический океан между США – и Великобританией и Францией, осуществленная в 1923 г.)
Никола Тесла, создатель большого высокочастотного излучателя с тремя колебательными контурами, потенциал которых достигал 10 миллионов вольт (изображен на марке).
Эдвин Говард Армстронг, изобретатель супергетеродинного приемника (схема показана на марке).
Николай Черкасов против Бруно Фрейндлиха
В 1947-м, начав борьбу с Маркони, профессор Зворыкину было уже не остановиться, и он перешел от истории техники к истории вообще, занявшись проблемой ее фальсификации:
«Прибывшие в Российскую академию ученые немцы постарались фальсифицировать прошлое нашего народа. Кенигсбергский ученый Байер положил начало так называемому норманизму в русской исторической литературе. Норманисты утверждали, что восточно-славянские народы не имели своей культуры, не были способны организовать свое государство и что культуру и государственность принесли им скандинавы-варяги».
Естественно, изничтожение Маркони продолжилось. В День радио 7 мая 1948 года в статье в «Правде» под названием «Радио на службе советскому народу» министр промышленности средств связи Г.В.Алексенко резко выступил против лжеисториков:
«Совсем недавно, в октябре 1947 года, итальянский конгресс вновь извлек из-под спуда прогнившие бутафорские лавры Маркони и выдвинул ряд лживых заявлений об истории радио и роли Попова. Это побудило виднейших советских ученых опубликовать резкий протест против новых попыток приписать честь открытия радио итальянцу Маркони».
А очередной приступ ненависти случился 7 мая 1950 года, опять в День радио, когда в «Правде» появилась рецензия М.Папавы на фильм об Александре Попове – один из шедевров периода «малокартинья» (1949, сценарий А.В. Разумовского).
В рецензии Маркони уже назван «итальянским студентом, сыном сенатора-помещика», который после опубликования в русской печати схемы Попова «прибывает в Англию с какими-то таинственными и строго засекреченными аппаратами». Потом быстро организуется АО, а когда схема аппарата Маркони становится известной, то выясняется, что она «полностью повторяет схему Попова».
А дальше Попова и Маркони сталкивают лбами: якобы Попов, потрясенный бесчестным поступком Маркони, выступает с докладом «О телеграфировании без проводов» в Электротехническом институте и доказывает свой приоритет.
Однако «черная тень Маркони, дельца от науки и беззастенчивого предпринимателя, в дальнейшем все время стояла на пути Попова».
В фильме Попова играл Николай Черкасов, а Маркони – Бруно Фрейндлих: «В фильме встречаются представители двух разных миров – деятель русской демократической науки Попов и предприниматель Маркони, плоть от плоти своего торгашеского общества».
- Кадры из фильма “Александр Попов” (1949)
Придуман и сюжет кражи изобретения Попова: «британский инженер Лемке пытается протянуть хищную лапу к изобретению русского гения». Но Попов ему резко отказывает: «Мой труд, господин Лемке, принадлежит моей стране». Тогда Лемке угрожает найти другого изобретателя – и так появляется плагиатор Маркони, который находит общий язык с Айзексом, представителем деловых кругов Лондона… И вся эта шайка крадет открытие Попова и наживает на нем капиталы.
Русский патриотизм без ксенофобии – деньги на ветер.
Почему Попов не уехал в США
В 1897 году одна американская фирма, которая была в курсе успехов Маркони и знала о работах Попова, предложила Попову переезд в Америку и финансирование его исследований, перспективность которых уже стала понятна, на что Попов ответил отказом.
«Я русский человек, — говорил он своему помощнику П.Н.Рыбкину, — и все свои знания, весь свой труд, все свои достижения я имею право отдавать только моей родине. Пусть меня не понимают, пусть глумятся надо мной, все же я горд тем, что родился русским, русским и умру. И если не современники, то, может быть, потомки наши поймут, сколь велика моя преданность нашей родине и как счастлив я, что не за рубежом,а в России открыто новое средство связи».
Это патриотическое высказывание впервые было опубликовано в 1943 году, в вышедшей в Ленинграде к 7 мая (Днем радио этот день стал только с 1945 года) брошюре «А.С.Попов», написанной Сергеем Сергеевичем Кудрявцевым (1900 – 1957), который к своей фамилии обычно добавлял псевдоним «Скайф».
Брошюра входила в серию «Гениальные люди великой русской нации», а Петр Николаевич Рыбкин (1864 – 1948) был знаменитым ассистентом Попова. С некоторыми изменениями это высказывание публиковалось и позже, в частности, в статьях и книгах популяризатора Григория Ивановича Головина (Связь Красной Армии. 1944. № 5. С. 5; Изобретатель радио Александр Степанович Попов. Л., 1945. С. 33; А.С.Попов: Изобретатель радио: Жизнь и деятельность: К пятидесятилетию изобретения радио. М., 1945. С. 92).
В 1945 году вышла книга воспоминаний Рыбкина «Десять лет с изобретателем радио», где эта цитата также была приведена, но почему-то не в основном тексте, а в предисловии, датированном мартом 1945 года. Словно Рыбкин, неутомимо писавший о Попове с 1908 года, вспомнил эти слова именно в 1945 году, а раньше не помнил.
Приведенную Кудрявцевым цитату частично использовала и дочь Попова, Екатерина Александровна Попова-Кьяндская: «Как-то отец получил приглашение иностранной фирмы переехать на работу и постоянное жительство за границу. Ему сулили блестящие условия, большие деньги. В России же мы жили довольно стесненно, так как отцу приходилось тратить личные средства на свою работу. К тому же ему было нелегко преодолевать консерватизм и рутину в различных министерствах и канцеляриях. Но колебаний у отца не было: “Я русский человек, — говорил он, — и все свои знания, весь свой труд, все свои достижения отдам только моей родине» (Ленинградская правда. 1945. 6 мая).
Между тем Кудрявцев-Скайф освоил «поповскую» тему с 1935 года – 40-летия изобретения радио. И тот же самый эпизод 1897 года – приглашение Попова в Америку – описывал прежде совершенно иначе.
В книге 1935 г.: «Совсем иного характера письмо пришло из Америки. Русский морской офицер, бывший ученик Попова, видный сотрудник российского посольства в США, предлагал своему учителю бросить неблагодарную Россию и переехать в Америку. Это было вполне деловое предложение. Оно исходило от одной крупной американской фирмы, которая решила конкурировать с английским акционерным обществом “Маркони”. Автор письма от имени фирмы обещал Попову неограниченные средства на его опыты при условии переезда в Америку и передачи прав на свое изобретение этой фирме, одним из главных руководителей которой должен был стать сам изобретатель. Офицер писал, что Попову достаточно телеграфировать о своем согласии, как он немедленно получит 30 000 рублей на безотчетные расходы по ликвидации дел в России и по переезду в Америку. Перед Поповым открывались широкие горизонты плодотворной творческой работы в прекрасно оборудованных лабораториях и неограниченных возможностей производить самые сложные опыты, не задумываясь о расходах. Но этот передовой ученый был очень консервативен в быту. За два десятка лет жизни в Кронштадте он только один раз переменил квартиру <…> Ему было страшно порывать с этим устоявшимся бытом <…> Он хорошо помнил грозные слова начальника Минных классов Васильева о “военной тайне” и боялся, что стоит ему только заикнуться о переезде в Америку, как царское правительство жестоко с ним расправится за “измену родине”. Но, с другой стороне, такие блестящие возможности! Ученый колебался…».
Еще более антипатриотическую версию, в основе которой лежит ритуальная ненависть к «царскому режиму» и «царской России», тот же автор изложил четыре года спустя, в изданной в 1939 году в Свердловске книжке «Изобретатель радио»:
«…Вконец измотанный изобретатель неожиданно получил приглашение одной американской фирмы бросить неблагодарную Россию и переехать в Америку. Американцы обещали Попову выдать немедленно 30 тысяч рублей, а по приезде в Америку – предоставить неограниченные средства на его опыты. Единственным условием американская фирма ставила передачу ей всех прав на изобретения Попова… “Вот выход! — думал Александр Степанович. – Бежать, бежать без оглядки!..” Об американском предложении узнали в Морском министерстве. Переезд Попова в Америку грозил морскому начальству всесветным скандалом. И они уговорили слабохарактерного ученого остаться в Кронштадте».
Глава в книге, где все это написано, так и называлась: «Бежать без оглядки!», что для 1939 года по меньшей мере странно. Куда только цензура смотрела…
Так что с учетом всего сказанного слова Попова, якобы услышанные Рыбкиным, — не более, чем патриотическая мистификация 1943 года, по случаю войны сочиненная Кудрявцевым-Скайфом, обычное изделие советского агитпропа.
Попов вообще не был «пафосным» человеком, это был стеснительный интеллигент, больше всего в жизни боявшийся бытовых перемен и хлопот, которые могли бы оторвать его от интересных исследований.
- Серия марок к 100-летию А.Попова
Любопытно, что ни в одной серьезной биографии Попова, в сборниках документов, изданных в 1945 году, патриотическая цитата не приводится, и даже в популярных пропагандистких брошюрах того же Головина, выпущенных в 1947 году и позже, ее нет. В то же время цитата разлетелась по плакатам, кое-где ее успели навсегда высечь на граните и мраморе, а в военных учебных заведениях соответствующего профиля она в ходу у замполитов до сих пор.
Когда страна нуждается в патриотизме, патриотом у нас сделают любого.
Михаил Золотоносов
- Почтовый блок. К 70-летию изобретения радио. 1965 г.
