В историческом здании, фасадом выходящем на Летний сад, проламывают новые двери. Делается это с разрешения КГИОП. Более того, выяснилось, что в документах КГИОП оставлены специальные знаки застройщикам – здесь уродовать фасад можно, мы не возражаем.
Естественно, не только наше издание обратило внимание на варварское проламывание лицевого фасада дома 2 по ул. Чайковского (2/7) и устройство в проломе нового дверного проема, к которому самое прямое отношение имеет Е.Л.Герасимов (см. тут).
Во-первых, с подробным заявлением к прокурору Санкт-Петербурга обратился депутат ЗакСа Борис Вишневский.
Во-вторых, на наш запрос мы получили ответ из КГИОПа:
Проект приспособления для современного использования квартиры в многоквартирном доме – объекте культурного наследия регионального значения «Придворно-прачечный дом с придворно-прачечным заведением» по адресу: ул. Чайковского, д. 2/7, лит. А, разработанный ООО «ГласСтрой», в 2019 году получил положительное заключение государственной историко-культурной экспертизы, выполненной ООО «ГК Строй-Эксперт».
Для устройства отдельного входа в соответствии с проектом на участке фасада в осях «8а-9» демонтируются оконные заполнения подвала и 1 этажа, а также простенок между оконными проемами подвала и 1 этажа в пределах оконных откосов. Габариты ширины и верхняя отметка окна над проектируемой дверью сохраняют свои параметры, дверной проем также будет выполнен в габаритах ширины оконного проема.
В настоящий момент идут работы и установлено временное дверное заполнение. Внешнее оформление новой входной двери по проекту решено в стилистике и материалах, характерных для классицизма, палуба и филенки – из древесины хвойных пород, окраска аналогична окраске остальных дверных и оконных заполнений здания.
С целью сохранения симметрии фасада проектом предусмотрено также устройство входов в осях «2-3», «4-5», «10-11».
Акт по результатам государственной историко-культурной экспертизы был опубликован в сети Интернет для общественного обсуждения, по итогам которого предложений не поступило.
Устройство входных дверей рядом с воротным проездом относится к общепринятым приемам в архитектуре классицизма, памятником которого является Придворно-прачечный дом.
Ответ точно выражает ту демонстративно-разрушительную позицию, которую в связи с этим архитектурным эксцессом занял уполномоченный орган охраны – КГИОП, разрешивший производство работ.
Поскольку лично я имею большой опыт общения с КГИОПом в Куйбышевском районном суде, то могу сравнить. В Михайловском дворце проламывание капитальных исторических стен для создания новых дверных проемов все-таки проводилось не со стороны лицевого (южного) фасада, выходящего в парадный двор, а внутри Сервизного и Церковного дворов, а также в ряде залов парадных анфилад первого и второго этажей.
В случае со зданием на Чайковского, 2/7 историческая капитальная стена проламывается прямо в лицевом главном фасаде, выходящем на набережную Фонтанки. Естественно, что заинтересованная общественность Петербурга восприняла это уже как демонстрацию полной вседозволенности и полного бесстыдства.
Однако наглую позицию КГИОП занял еще тогда, когда 27 августа 2018 г. утвердил предмет охраны своим распоряжением № 340-р. Собственно говоря, именно с ПО и следует начать. Потому что уже здесь сотрудники КГИОПа оставили своего рода черные метки для будущих проектировщиков.
В тексте предмета охраны сразу обращают внимание два странных обстоятельства:
во-первых, в п. 4 есть странная запись: «оконные проемы в боковых раскреповках 1 этажа – габариты ширины и верхняя отметка», т.е. почему-то не охраняется нижняя отметка оконных проемов;
во-вторых, в том же п. 4 есть и вторая странная запись: охраняются «местоположение и конфигурация оконных проемов подвала (кроме боковых раскреповок)».
Чтобы не включать в предмет охраны нижнюю отметку окон первого этажа, а также местоположение и конфигурацию оконных проемов подвала в боковых раскреповка – а это именно там, где находятся два воротных проезда и окна по бокам от них, – должны быть серьезные основания. И эти основания должны были иметь серьезное оправдание в Историко-культурном исследовании, которое является научной базой для отбора охраняемых в предмете охраны и неохраняемых элементов.
Прежде чем заняться важнейшим вопросом об Историко-культурном исследовании, хочу сообщить то, что узнал от специалистов. У КГИОПа есть тайный язык, свой жаргон наподобие известных лингвистам воровских арго. И если в предмете охраны не охраняется нижняя отметка окон первого этажа, то это тайный знак, что можно проламывать двери. Как мне объяснили, «эта формулировка ровно для дверей и создана. И на тектонику фасадов уже никто не будет смотреть, если габариты оконных проемов не охраняются полностью».
В полной мере это касается и окон подвалов: коль скоро в боковых раскреповках – то есть по обе стороны от каждого из двух воротных проездов – «местоположение и конфигурация оконных проемов подвала» исключены из предмета охраны, значит их можно и нужно уничтожить.
Так что это знак для посвященных в воровское арго, что указанными окнами можно пожертвовать, был оставлен уже в предмете охраны в августе 2018 г. И два года ждал своего часа. Не исключено, что этот предмет охраны специально корректировался под нужды проекта – с такой порочной практикой деятельности КГИОПа приходится сталкиваться регулярно.
Теперь относительно Историко-культурного исследования. Как я уже написал, это основа предмета охраны, в нем должны быть заключены объяснения, почему нижние отметки окон исключены из предмета охраны, почему можно ликвидировать окна подвала в боковых раскреповках по сторонам ворот.
В Акте государственной историко-культурной экспертизы (ГИКЭ) на л. 5 дана ссылка на историческую справку, выполненную в 2018 г. в рамках ГИКЭ, обосновывающей включение объекта в Единый государственный реестр Объектов культурного наследия (ОКН) – на Акт по результатам ГИКЭ выявленного ОКН «Комплекс построек Главного дворцового управления на Прачечном дворе», расположенного по адресу: Санкт-Петербург, Чайковского ул., 2/7, лит А; Фонтанки р. наб., 4.
А далее сказано: «Еще раз дублировать весь объем текстовой и графической информации нецелесообразно, тем более, что подробная справка уже имеется в составе проектной документации, поэтому приведем лишь то, что имеет непосредственное отношение к предмету данной историко-культурной экспертизы».
Из этого следует, что существовал Акт ГИКЭ на включение нашего объекта в Единый государственный реестр ОКН, причем само включение было оформлено распоряжением КГИОП от 20.08.2018 № 331-р.
А уже через неделю, 27.08.2018 распоряжением КГИОП № 340-р был утвержден предмет охраны.
Отсюда можно заключить, что предмет охраны был определен по результату ГИКЭ на включение ОКН в Единый государственный реестр, но специального Историко-культурного исследования для формирования предмета охраны и его утверждения не было. И действительно, он в Акте ГИКЭ на проект приспособления кв. № 553 для современного использования не упомянут, да и за неделю между 20 и 27 августа 2018 г. его было бы не успеть сделать.
Но тогда и не могло быть обоснования исключения нижних габаритов окон первого этажа и окон подвала из предмета охраны. Иными словами, можно вполне уверенно предположить, что Историко-культурного исследования, которое фундировало бы утвержденный КГИОПом предмет охраны от 27.08.2028 вообще не было!
А это уже прямое нарушение п. 3 и 4 Порядка определения предмета охраны объекта культурного наследия, включенного в единый государственный реестр объектов культурного наследия (памятников истории и культуры) народов Российской Федерации в соответствии со статьей 64 Федерального закона от 25 июня 2002 г. N 73-ФЗ «Об объектах культурного наследия (памятниках истории и культуры) народов Российской Федерации», утвержденного приказом Минкультуры РФ от 13.01.2016 № 28:
«3) Разработка проекта предмета охраны объекта культурного наследия осуществляется на основании историко-архитектурных, историко-градостроительных, архивных, археологических, натурных и иных исследований (далее – историко-культурные исследования).
4) Материалы по обоснованию проекта предмета охраны объекта культурного наследия формируются по результатам проведенных историко-культурных исследований, заключений государственных историко-культурных экспертиз, иных документов и материалов, позволяющих определить предмет охраны объекта культурного наследия (аннотированной иконографии, историко-архитектурных опорных планов, графических материалов, исторических справок, материалов, содержащих информацию о ценности объекта с точки зрения истории, археологии, архитектуры, градостроительства, искусства, науки и техники, эстетики, этнологии или антропологии, социальной культуры)».
Если бы шел судебный процесс, то следовало бы немедленно попросить суд истребовать у административного истца – КГИОПа – и Историко-культурное исследование, и предыдущие варианты предмета охраны, если они были.
А если незаконно утвержден предмет охраны, то сразу оказывается незаконным и Акт ГИКЭ, поскольку его цель – проверка проектной документации на предмет соответствия предмету охраны.
Причем то, что выше сказано о тайных знаках «воровского арго», ни в коей мере не доказывает того, что пробитая в стене дверь и при нынешнем предмете охраны ему не противоречит и является законной. Скажем, та же запись про стены лицевого фасада:
«исторические наружные и внутренние капитальные стены, их местоположение, материал (кирпич)».
Здесь стоит не двоеточие, сужающее смысл выражения «исторические наружные и внутренние капитальные стены», а запятая, т.е. в ПО входят и стены как таковые, и их местоположение (поэтому их нельзя переносить), и материал.
Теперь относительно аргументации авторов Акта ГИКЭ относительно допустимости проламывания дверей.
Естественно, что на листе 9 Акта они, уловив нужные тайные сигналы, поданные КГИОПниками, особо уточнили, что пролом для двери делается «в правой (южной) боковой раскреповке, для которой предмет охраны не включает местоположение и конфигурацию оконных проемов подвала, а для оконных проемов 1 этажа определено обязательное сохранение габаритов ширины и верхней отметки. Данное условие при проектировании соблюдено – габариты ширины и верхняя отметка окна над проектируемой дверью сохраняют свои параметры, дверной проем также выполняется в габаритах ширины оконного проема».
На самом деле все это является нарушением предмета охраны, поскольку нарушает сразу все его разделы – и прежде всего пункт 4 «Архитектурно-художественное решение фасадов».
Но и помимо чисто формальных вещей есть еще и аспект эстетический: в результате самодеятельности КГИОП и строительной фирмы, которая эту дверь сюда влепила, получилась уродливая конструкция, в которой оконная рама посажена прямо на дверную раму, причем по высоте еще и выше дверного полотна. Выглядит это какой-то жуткой дачной самоделкой, придуманной человеком, который напрочь лишен вкуса. Нарушены все мыслимые пропорции!
Но авторы Акта ГИКЭ, несмотря на очевидность этого уродства, постарались даже найти историко-архитектурное оправдание санкционированному ими беззаконию: дескать, «устройство входных дверей рядом с воротным проездом относится к общепринятым приемам как в архитектуре классицизма, памятником которого является Придворно-прачечный дом, так и архитектурной практике петербургских архитекторов в последующие периоды от эклектики до модерна. Ближайший пример такого решения можно увидеть в композиции фасада флигеля соседнего дома Баура».
- Дом Баура
Ну, тут уже наглость составителей этого Акта ГИКЭ бьет через край! Достаточно взглянуть на фасад дома Баура, чтобы увидеть совершенно другие пропорции высоты дверей и фрамуг над ними. Это совершенно иная конструкция – и прежде всего по своим пропорциям. Лепить новый рисунок фасада на классицистском здании с такими мизерабельными способностями, да еще по заказу Е.Л.Герасимова – это значит заведомо похоронить свои репутации.
Вместо заключения – анекдот. К раввину пришел человек и спрашивает: рабби, что такое нюанс? – Представьте, – говорит раввин, – ваш нос в моей заднице. Вы говорите: у меня нос в заднице. И я говорю: у меня нос в заднице. Но есть нюанс!
Так вот то, что придумали господа, предложившие и одобрившие этот дикий проект, а также примкнувший к ним некий Е.Л.Герасимов, – это полная задница. Без нюансов.
Причем задница, обращенная прямо к Летнему саду, пусть и изуродованному по вине дирекции Русского музея.
Михаил Золотоносов
Приложение. Обращение депутата Б. Вишневского к прокурору С. Литвиненко
