Кто входит в «единый русский народ»? И так ли уж он един?

Если уж принять за истину тезис о «едином русском народе», «историческое единство» которого разрывается событиями последних трёх десятилетий, то стоит признать, что общего у московитов, питерцев, уральцев, сибиряков и дальневостоников столько же, сколько у них же с украинцами и белорусами.

Да, общие – история, русский язык, культурный фундамент. Включать ли в эту макрообщность татар, башкир, весь пёстрый Северный Кавказ и другие неславянские народы России, это уж – как на чей вкус, и смотря по каким критериям. Можно и включать, определяя эти народы русскими по гражданству. Но тогда тем более заметны отличия, позволяющие видеть хоть и родственные, но разные народы, имеющие все основания для собственной идентичности и политической самостоятельности.

Историческая общность могла бы обрастать и прирастать инновационными коммуникациями, трансформирующими старое лоскутное одеяло в дизайнерские образы многоцветного будущего. Но его пытаются штопать гнилыми нитками и грубо утюжить прадедовским рубелем.

Результат, как говорится, достаточно предсказуем: не только по швам расползётся в результате, а совсем в хлам. Да, увы – и по живому.

Марина Шаповалова