Под конец года Государственная дума порадовала нас целой обоймой законопроектов так или иначе умаляющих базовые политические свободы. Резонанс это законотворчество получило ограниченный – все охнули у мониторов, но на улице не вышли. Среди прочего законодатели решили притеснить тех, кто к протестам и политики отношения не имеет – любителей выпить. Это огонь по своим.
Вишенкой на торте уходящего парламентского года стала серия законопроектов, принятых на фоне бушующего Хабаровска и вышедшей на улицы доброй части Белоруссии. И без того формализованное и фактически непробиваемое законодательство о митингах станет еще жестче. Сегодня любая публичная акция должна быть заранее согласованна с властями. На любое мирное собрание нужно выпрашивать чиновничью санкцию, подавать заявку и ждать, когда ее не одобрят под самыми нелепыми предлогами. В современной России заявку нужно подавать от 10 до 5 дней до начала мероприятия. В Италии времен Муссолини действовал такой же порядок согласования митингов со стороны властей, только тогда требовалось подавать бумаги за месяц.
Пожалуй, единственная форма протеста в России, который можно выразить законно здесь и сейчас, – одиночный пикет. Но часто выразить протест хотят люди в количестве больше одного, поэтому пикетируют по очереди. Даже на такую, жалкую уловку, законодатели нашли управу – приравняли очереди на пикет к митингу.
Ужас и кошмар, подумают многие. Но на регулярной основе протестующих в России и даже в Петербурге доли процента от общего населения. Эти ответственные и мужественные граждане составляют в масштабе страны невесомое число. Они давно привыкли к скрипу гаек и ужесточения законодательства воспринимают стоически.
Совсем другое дело – пьющие и праздно гулящие. Это – подавляющее большинство россиян. Политикой интересуются мало, если и критикуют, то не дальше кухни. Такой праздный обыватель – и есть наш народ. Он погрузился в дрему повседневности и самоустранился от оппозиционных страстей. Это точно не враги режима, скорее, его молчаливые союзники.
И вот настал тот день, когда бездумный гаечный ключ авторитарного законотворчества решил для пущего порядка, чисто по инерции, сдавить ребра и сам простым пьяницам. Депутаты на кураже точно махнули лишнего. Внезапно решили вернуть вытрезвители – тяжелое наследие репрессивной советской культуры кровавых 30-х.
Хоть полиции и не дали возможности возродить эту старую добрую систему под собственным крылом, сотрудникам разрешили забирать граждан на просушку без их добровольного согласия. И брать с вытрезвляющихся деньги в качестве платы за услуги. Кстати, федеральный закон пока прошел только нижнюю палату парламента, но петербургский ЗакС на опережение с неподдельным энтузиазмом уже вовсю работает над новыми бумагами. Поэтому воочию увидеть страшный кошмар прошлого в новом исполнении мы сможем в ближайшие месяцы.
Такое творчество депутатов можно счесть за диверсию, подкоп под установившийся в стране худой общественный консенсус. Если последние 10 лет даже хорошо поддав, вы (при приличном поведении) оставались перед законом условно чисты и при своих правах, то вскоре вместо наслаждения прогулкой будете мучиться паранойей. Вдруг хороший вечер закончится не дома, а в каком-нибудь совсем не уютном учреждении.
Страхи, разочарования и расстройства будут уверенно копиться. Почва у нынешнего бытового алкогольного конформизма потихоньку станет ускользать из-под ног. Когда народная раздражительность достигнет критической массы, доказанная многократно историей социальная реакция подтолкнет миллионы людей к политике. Такой сценарий только в XX веке у нас с грохотом и трагедией дважды прокатывался по стране. Вытрезвители – точно лишний оборот на несущем всю конструкцию болте пролетарского терпения. Толпа злых с похмелья людей – сила страшная, хтоническая, никак ее не сравнить с десятком интеллигентных активистов, стоящих в очереди, чтобы подержать плакат в руках.
Святослав Афонькин
