Во дворе Госуниверситета – обычный эксгибиционизм

Очередной градостроительный скандал начался сразу после Нового года. 2 января, вечером, около 21 часа, строители начали снос одно-двухэтажного здания 1940-х годов постройки во дворе Санкт-Петербургского государственного университета – на этом месте собираются возвести административно-бытовой центр. Быстро снесли часть здания, в которой находились бывшие гараж и мастерская «Водоканала»… Тактически все вроде бы было сделано грамотно: праздник, поздно, темно, все лежат лицом в салате…

  Однако одна жительница соседнего дома вызвала милицию: “они (милиционеры. – М. З.) приехали, погрузили строителей-нелегалов и увезли их. А уже вчера (то есть 3 января. – М. З.) около 2 часов дня эти нелегалы уже вновь начали работать”. 4 января снос здания продолжался. Именно в это время сообщения появились в интернете и пошел кипеть очередной городской скандал. Который закономерно привел к пресс-конференции главного архитектора Ю. Митюрева, состоявшейся 14 января.

Впервые проект строительства административно-бытового центра на территории университета был представлен на выставке “Архитектура Петербурга-2009” в апреле 2009-го. Проектно-производственная фирма “А.Лен” (глава – С. Орешкин) предложила 8-этажное здание на платформе подземной двухэтажной закрытой автостоянки с пристроенной автоматической многоэтажной надземной автостоянкой. Пристроенный автоматизированный паркинг должен иметь 2 подземных этажа и 12 надземных, на каждом этаже – два места для а/м повышенной комфортности. На 1-м этаже запроектированы помещения клиентского офиса, на 2–8-м этажах – помещения офисов для сотрудников. Площадь застройки – 752,3 кв. м. Общая площадь здания – 8406,2 кв. м. Высота здания 28 м. Для освоения подземного пространства (второй, самый нижний этаж, запроектирован на отметке минус 5,6 м) нужен котлован глубиной не менее 7 – 8 метров, что будет с окружающими будущую стройплощадку фундаментами исторических памятников, пока не знает никто.

Изначальный внешний вид здания был очень простой: гладкий, неизобретательно начерченный компьютерной программой фасад и много стекла. Никаких архитектурных изысков, просто остекленный каркас. Вообще проектно-производственная фирма “А.Лен” – это фабрика по созданию архитектурных примитивов, которая работает бесперебойно.

Ясно, что при высоте в 28 м 8-этажный билдинг впишется в невскую панораму как очередной нарушающий “небесную линию” стеклянный монстр. В каталоге выставки это и было показано: повторялась ситуация с новой биржей, построенной Д. Ловкачевым. Но это еще не все. На микрофрагменте проекта, представленном в “Архитектурном ежегоднике”, было указано: “Эксплуатируемая кровля”. Эксплуатируемая кровля многоэтажных зданий может использоваться для оборудования вертолетной площадки, эвакуационных выходов, размещения оборудования… Как пишут в рекламах, “детские площадки, устраиваемые на эксплуатируемой кровле, дают возможность детям играть вдали от создаваемых транспортом опасных ситуаций, летние кафе позволяют посидеть в отдалении от городского шума”.

Все это означает, что на кровле 8-этажного здания высотой 28 м может появиться не оговоренная проектом конструкция, имеющая статус временной, в виде, например, летнего кафе с видом на панораму города. Или какого-нибудь бассейна – вроде того, что строит на крыше А. Ебралидзе в “Талион-клубе”. Так что проект, заказанный ЗАО “Водоканалстрой” (инвестор – ООО “Имущественный комплекс “Университетская”).

Обычный эксгибиционизм – это половая перверсия. Архитектурный эксгибиционизм – это перверсия, при которой удовлетворение достигается только при нарушении закона об охране памятников и демонстрации своей продукции таким образом, чтобы она торчала непосредственно из-за памятников архитектуры, возвышаясь над ними. Не торчит из-за памятника – нет удовлетворения. Кстати, я пытался поговорить с архитектором С. Орешкиным, но вместо него секретарша соединяет только с отделом маркетинга. Однажды, позвонив в неурочный час, попал на мужской голос, явно осведомленный в нюансах, может быть, это был голос самого Орешкина, но голос сказал, что Орешкина нет, а говорить на указанную мной тему может только Орешкин. 

Уже весной 2009 г., стало ясно, что если этот проект начнут реализовывать, то возникнет скандал, о чем я и написал (“Город 812”, 2009, № 15). Территория университета – это охранная зона, здесь вообще ничего нового строить нельзя – ни большого, ни маленького, ни в кирпиче, ни в стекле. Однако еще в начале 2009 г. застройщиком были получены все необходимые разрешения от инстанций контроля, КГИОП и КГА (согласование КГА – от 8.04.2009, КГИОП – 18.02.2009).

Кстати, любопытная деталь: обсуждения на Градостроительном совете проекта С. Орешкина и его соавторов (Р. Андреева, Е. Орешкина) не было. Понятно, речь не может идти о некомпетентности или профнепригодности, как в случае с устройством входа в новый вестибюль “Горьковской” (горе-архитекторы, привыкнув проектировать бизнес-центры, просто привыкли к тому, что люди входят в здание в чистой обуви, выходя из авто). Здесь все было сделано келейно, поскольку все понимали незаконность выдаваемых разрешений. Когда говорят о коррупции чиновников, имеют в виду именно подобные случаи.

Когда в новогодние праздники скандал все-таки начался, стало понятно, что прессу и общественность надо срочно успокоить, а для этого обещать, что проект, уже утвержденный КГА и согласованный КГИОПом, будет переделан, уменьшен на один этаж, то есть станет не 27,7 м (отметка эксплуатируемой кровли), а 24,4 м.  Впрочем, заверениям о возможных микроизменениях проекта в лучшую сторону я лично не очень верю, к тому же без ликвидации эксплуатируемой кровли и гарантий невозможности возведения на ней временных сооружений уменьшение верхней отметки здания на 3,7 м бессмысленно. Лишний этаж нарастят потом в виде “временной” мансарды, которую даже не надо проводить через Госстройнадзор. Там же вся прелесть ресторана на крыше заключена в том, что оттуда все видно. А значит, и ресторан с набережной напротив будет торчать. Архитектурный эксгибиционизм – вещь суровая.     

 Михаил ЗОЛОТОНОСОВ