Отношение к другому как к априорной смертельной опасности. К тотальной угрозе, поскольку её основной признак – отсутствие признаков, их принципиальная нераспознаваемость. Любой другой является её потенциальным носителем. Единственная безопасная личная стратегия – разрыв всех непосредственных контактов.
Это не ситуация. Это – тенденция. Тренд, как нынче принято определять.
Что он означает для так называемой социальной реальности. Куда ведёт.
1) В пределе (идеале) – к невозможности (недопустимости) всех видов и форм локальной консолидации и солидаризации. К сознательному отказу «самокапсулирующихся» индивидов от таких способов социального взаимодействия из соображений личной безопасности.
2) К подмене реальных социальных связей на основе локальной гражданской общности рассредоточенными виртуальными связями «по интересам». К «дроблению идентичностей», не составляющих в реальных пространствах никакой объединённой силы.
3) Как следствие – к усилению роли государства как распределителя ресурсов, распорядителя и организатора.
Государство, будучи тоже «виртуальным субъектом», не просто выступает в «сетевой бесконтактной реальности» единственным организованно действующим субъектом – за ним остаётся концентрация колоссальных ресурсов (ни один из акторов в подконтрольном государству пространстве подобными ресурсами не владеет и распоряжаться не может), за ним же – установление правил коммуникации.
Жизнь, как известно, передаётся и распространяется половым путём, эпидемиологически опасным и безответственно нарушающим социальные дистанции. В отличие от предельно-виртуальных эманаций пандемического футбола.
Марина Шаповалова
