Пока составлял заголовок, задумался о том, что «наступающий год» звучит как-то агрессивно и что вместо «уходящий год» надо бы тогда говорить: «отступающий на заранее подготовленные позиции».
Одним словом, главным в уходящем с боями 2022 году стало для меня то, что истина, которую я по-городскому сумасшедше проповедую уже без малого 30 лет, стала, мне кажется, наконец, ясной, как простая гамма. А точнее, становится таковой volens nolens всё большему числу людей в этом мире. Но, увы, не под влиянием моей тихой и мирной проповеди, а под властным шоко-травматическим воздействием громовых военных раскатов.
Я имею в виду тот самоочевидный факт, что главная причина, плодящая институциональное насилие в современном мире (войны, этнические чистки, горячие точки, СВО и прочие пляски смерти) – это отсутствие в международной правовой практике легитимного права региональных народов (регионаций) на одностороннюю сецессию. В свою очередь, отсутствие этого права – прямое следствие того, что ст. 2 Устава ООН прямо запрещает нарушать суверенитет и территориальную целостность «наций», т.е. государств – членов ООН. И тем самым прямо перечеркивает декларированное в ст. 1 того же Устава право «народов» на самоопределение. Ибо что такое «народ», из Устава ООН неясно. А вот что такое «нация» – очень даже ясно. Нация – это такое сообщество, которое удостоилось чести быть принятым в «ооновский элитарный клуб» его членами-учредителями – пятью державами-победительницами во Второй мировой войне, объявившими себя «членами Совета безопасности ООН» с правом вето любого ооновского решения.
Одним словом, это – была изначально силовая (а не правовая), вертикально интегрированная система, организованная по принципу консенсусной мафиозной «Комиссии» Лаки Лучано (созданной за 14 лет до ООН и, как известно, успешно примирившей крупнейшие мафиозные кланы Нью-Йорка и США в целом).
Но с 1945 года прошла целая вечность. Республика Китай (Тайвань) сменилась в Совбезе ООН Китайской народной республикой, рухнул СССР, возник Евросоюз, Россия экономически и державно «подсдулась», выросли новые сверхдержавы, в том числе самозвано-ядерные. Одним словом, расклад сил изменился, совбезовский силовой консенсус стал расползаться по швам, и «цивилизация ооновских наций» из гаранта «худого мира» (читай: «холодной войны») превратилась в поджигателя войны горячей, которая с каждым днём становится всё горячее.
Почему? А потому, что «иерархический мир наций» хранил стабильность только до тех пор, пока конесенсусно сдерживал повсеместный «низовой» напор регионаций, стремившихся к обретению первосортного статуса, т.е. к отделению от «наций», внутри которых эти региональные сообщества не хотели оставаться. «Борьба с сепаратизмом» считалась общим делом всех «ооновских наций» во главе с СБ ООН.
Но вот консенсус совбезовских сверхдержав рухнул, и тут же оказалось, что рассорившиеся мега-акторы стали активно разыгрывать «регионалистскую» карту, притом так, что лозунг «неприкосновенности суверенитета и территориальной целостности наций – членов ООН» из колючей проволоки, ограждавшей худой мир от доброй войны, по факту превращается на наших глазах в заискрившийся бикфордов шнур, который прямиком ведёт к новогодней ёлке ядерного Армагеддона.
И, размышляя о том, как сделать так, чтобы нынешняя борьба за национальную первосортность не закончилась тем же, чем завершается «Полководец» Мусоргского на стихи Голенищева-Кутузова («Кончена битва, я всех примирила», – поёт Смерть), то пора уже признать, что мафиозно-силовая модель международного права, где сильные решают за слабых, на что те имеют право, а на что – нет, должна быть оставлена в прошлом.
И если говорить о том, чего бы я хотел попросить от всемирно-политического Санта-Клауса в 2023 году, то я бы хотел заказать новую, регионациональную, а не национал-ооновскую модель первосортности, и новую, истинно правовую модель международного устройства, при которой у условных Донбасса или Крыма, Каталонии или Косово, Южной Осетии или Северного Косово, Курдистана и Синьцзяна появилось бы право на мирную одностороннюю сецессию. И чтобы слова одного известного политика, сказанные ещё в марте 2014 года – о том, что «только граждане, проживающие на той или иной территории, в условиях свободы волеизъявления, в условиях безопасности могут и должны определять свое будущее» – перестали бы быть инструментом Realpolitik, применяемым державами ad hoc по своему усмотрению, а стали бы основополагающим международным принципом.
Даниил Коцюбинский
