17 апреля на совещании в Мурманске премьер-министр Владимир Путин заступался за российских рыбаков. Он предложил рыбопромышленникам обращаться в Генпрокуратуру с жалобой на ветеринарные организации, навязывающие платные услуги, выколачивающие взятки, мешающие наполнять рынок хорошей отечественной рыбой. Она, кстати, должна составлять не менее 80 процентов на наших прилавках (согласно Указу президента о продовольственной безопасности).
Рыба тухнет на таможне
По свидетельству многих рыбаков, в том числе питерского предпринимателя Игоря Андреева, в недавнем прошлом моряка с рыболовецкого сейнера, декларирование чиновниками перемен в области рыболовства не отменило взяток, проволочек и общей бессмыслицы в рыбном хозяйстве страны.
– Рыбаки вынуждены давать взятки ветеринарам, чиновникам, а еще танцевать на канате, выступать в балете – в общем, делать что угодно, только не ловить рыбу, – говорит Игорь Андреев.
Недаром такая простая вещь, как время таможенного оформления рыбного груза, превратилась в проблему, решаемую на правительственном уровне. На апрельском заседании комиссии по рыбохозяйственному комплексу на полном серьезе обсуждалось, как соблюсти трехчасовой регламент на оформление рыбного груза в российских портах. Ведь улов начинает тухнуть на глазах у рыбаков. У Игоря Андреева есть свое мнение по поводу оформления ветеринарных справок на таможне:
– Реализовать свежую рыбу не дают. Все делается быстро, только когда ветеринарная служба “прикормлена”. Думаю, было бы рациональнее, если бы ветврач работал на проценте от продаж. Тогда он не мурыжил бы рыбаков, не искал причину забраковать рыбу.
Сегодня между рыбаком и производителем рыбной продукции огромное количество посредников.
– За пятнадцать лет работы я так и не смог выйти на российских рыбаков, – говорит петербургский рыбопромышленник Иван Третьяков, в прошлом штурман дальнего плавания. – Между мной и ими – посредники, посредники…
Аналогично обстоят дела и с импортом. Не смог Иван заключить прямой контракт с норвежским рыбным заводом – говорит, Москва не дала разрешение: “Посторонних к этому делу тоже не подпускают”. Третьяков нашел выход: покупает норвежскую семгу через третьи руки. Решение проблемы он видит в создании рыбной биржи, как за рубежом. На биржу стекается обезличенная информация от рыбаков лишь о том, какая рыба выставлена на продажу и по какой цене. И никаких посредников или бюрократических препятствий для ее приобретения. Так выглядит свободный рынок.
Мочалка под видом минтая
Следующий этап рыбных злоключений – на подступах к магазину. Глава Росрыболовства Андрей Крайний как-то заявил, что диктат крупных торговых сетей не дает возможность рыбакам и производителям работать с ними на взаимовыгодной основе.
– Нужно заплатить внушительный взнос – “бонус” – за право работать с сетью, – подтверждает эту мысль петербургский поставщик Олег Демьянов.
– Все, что заработаешь, уйдет на штрафы им же – сетевикам, – вторит ему Игорь Андреев.
– Платят за товар спустя два месяца, – дополняет картину Иван Третьяков. Он и здесь вынужден поставлять рыбу через посредника, благодаря которому торговая сеть не предъявляет санкций, не требует вступительного взноса и рассчитывается за товар в течение пяти дней. Рыба, правда, становится дороже для покупателя на 10–15 процентов.
Все закономерно: ведь от рыбака до магазина она проходит через пять посредников. И необходимость следовать этой цепочке тоже сказывается на качестве товара.
Не так давно столичные СМИ описали визит главного санитарного врача России Геннадия Онищенко и руководителя Росрыболовства Андрея Крайнего в столичный супермаркет “Перекресток”. Чиновники были возмущены тем, что в магазине под видом одной рыбы продают другую, что мороженая рыба на 30-50 процентов состоит изо льда, что преобладает импортный товар сомнительного происхождения. Про лежащий на прилавке пангасиус (вьетнамский сом) Онищенко сказал: “Люди должны знать, что вьетнамцы растят его в Меконге, куда американцы сбрасывали отравляющие вещества”. А “китайского минтая”, которого продают в сетевых магазинах, оказывается, не существует в природе.
– Знаете, как делается “китайский минтай”? – поведал Иван Третьяков. – Филе неизвестной рыбы (минтай в Китае не водится) дерут корщеткой, превращая в мочалку. Потом отправляют на фосфатирование – фосфаты удерживают воду, отчего филе этой неизвестной рыбы становится тяжелее процентов на 25. Далее это филе поступает на заморозку-глазировку, где его вес увеличивается еще на 40 процентов, хотя по нашим ГОСТам можно глазировать только на 4 процента. После разморозки такой рыбы получаем почти одну воду, не говоря уж о вреде фосфатов. То надувательство, которое позволяют себе китайцы, накачивая рыбу водой с фосфатами, возможно только с помощью дорогостоящего оборудования. Наши предприниматели не так богаты, чтобы продавать плохую рыбу! А как выращивают вьетнамский пангасиус? На рисовых полях, после того как собрали урожай, в жижу глубиной 30 сантиметров запускают мальков, которые поедают в том числе и то, чем травили вредителей.
А контролеры кто?
Глава Росрыболовства Андрей Крайний видит выход в создании сети магазинов “Океан”, в которых все будет по-другому, по-хорошему. Не так давно в Петербурге появились первые “Океаны”. Корреспондент поинтересовалась у руководителя розничного направления сети Тамары Сваринской, есть ли в продаже “китайские” минтай и пангасиус? И та, видимо, будучи не в курсе обличительных высказываний Онищенко и Крайнего, ответила утвердительно. И про глазировку честно призналась, что в филе китайской рыбы большой процент льда. Но она, мол, потому и продается дешево. Последнее, конечно, справедливо, хотя Андрей Крайний мечтал об “Океане” как о магазине, где будут соблюдаться ГОСТы.
Но если пангасиус и “минтай” попадают на прилавки, значит, они прошли проверку качества? Контролеров у нас хватает, но только на бумаге. Как сообщила начальник отдела контроля качества Центра испытаний и сертификации (“Тест – С.-Петербург”) Людмила Серажутдинова, небольшое количество их инспекторов не в состоянии охватить весь город. Поэтому производители сами приносят свою продукцию на проверку в центр. Плохую, естественно, никто приносить не будет. Так что все упростилось до формальной выдачи бумажек…
Но, может, хоть на границе рыбу проверяют?
– К контейнеру на таможне порой не подступиться, – говорит Людмила Серажутдинова. – В лучшем случае до заключения контракта привозят образцы рыбы, а что в самом контейнере? Выписывается временный сертификат, рыбу с ним перепродают по цепочке.
– По-настоящему рыба проходит один-единственный контроль – на промысле, – говорит Третьяков. – Дальше – только бумаги. Я каждый свой шаг обставляю ветеринарной справкой, за каждую плачу. Мне их выписывают не глядя.
В общем, неудивительно, что в числе немногих образцов рыбной продукции, соответствующей требованиям ГОСТа, в ходе проверки в московском “Перекрестке” оказалась… норвежская семга.
А ведь если заниматься законным промыслом и ликвидировать все бесполезные цепочки рыбных бюрократов и взяточников, то, по оценкам экспертов, рыбаки одного только Кольского полуострова, омываемого Баренцевым и Белым морями, могли бы обеспечивать рыбой всю страну. Да еще и на экспорт хватило бы.
