Сейчас, в «оттепель» политика опять становится модной. Последний раз это было в 2005 году, на волне увлечения оранжевой революцией на Украине (или «борьбы» с ней, что, в сущности, одно и то же). В политику приходит новое поколение. Про него мало кто что знает, и людей, понимающих язык нынешних 14-20-летних среди «взрослых» не так уж и много. Клеятся ярлыки – «хипстеры», «готы съели эмо», и так далее.
Это поколение очень сильно отличается от предыдущих волн. Во-первых, это “дети Путина”: в момент, когда Ельцин сказал свое “я устал, я ухожу” им было от 6 до 10 лет. Людей, кричащих “банду Ельцина под суд” они просто не поймут – о чем это они? Они выросли в среде, в которой не было даже веры в призрачную возможность честных выборов. При их сознательной жизни не было ни одного по-настоящему мощного народного выступления, закончившегося зримым результатом. И бунты против монетизации, и “марши несогласных” власть успешно игнорировала.
Они не заинтересованы в попадании “на телевизор”. Если для старой оппозиции “доступ к теле” был одним из основных требований, то нынешней молодежи он просто не нужен – их целевая аудитория смотрит по ящику только телеканал 2х2 с мультиками.
Кстати, телевизионная аудитория действительно стремительно стареет, и менеджмент каналов не в силах это изменить. Поэтому для молодых лезть туда – как стремиться попасть в проводную радиоточку, “радио России” на кухне. Ролик на YouTube даст эффект в разы больший, чем “старорежимный эфир”.
Они просто другие. И у них есть право на свой формат действий, на свои собственные ошибки, на своих провокаторов, на свои сделки с властью – на все то, что для старших “товарищей” давно пройденный этап.
Лет 5-10 назад было модно презирать “демшизу” – старых и, в общем-то, неплохих людей, безнадежно застрявших сознанием на пороге 80-х. Такие же персонажи есть и у националистов, и у патриотов, и у охранителей. Для примера – коммунисты, кажется, до 2008 года кричали на митингах “банду Ельцина под суд”, отдельные товарищи наверняка и сейчас не успокоились. Теперь в такую же “шизу” превращаются постаревшие, но не утратившие активности оппозиционеры.
Признаки расколов по возрастному признаку были и раньше – поколения на самом деле отличаются друг от друга. Обобщения делать сложно, но кое-какие тенденции вполне заметны.
За последние годы в радикальной молодежной политике сменилось три поколения. Первыми были дети, ушибленные “лихими девяностыми”. Сейчас они – тридцати-сорокалетние – составляют основу как “охранительного” лагеря, так и националистической и патриотической оппозиции. В этой среде принято ненавидеть “либералов”, “Чубайса”, Ельцина-“Эльцина”, достаточно много антисемитов.
Откуда они взялись, и что их толкнуло в политику, проследить достаточно просто. Это поколение еще застало “хороший” Советский Союз, в котором жить было относительно комфортно и, главное – спокойно планировать свое будущее. Кем мечтали быть эти люди? Сужу по своему окружению – научными работниками, программистами, инженерами. Теми людьми, которые нужны в развивающейся, прогрессивной экономике индустриального и, отчасти, постиндустриального общества.
Они получали соответствующее образование – тратили на это время, силы, надеялись, что будут востребованными и обществом, и страной. Что получилось в итоге – пояснять не надо. Максимум, чего мог достичь человек этого поколения – низкооплачиваемая и малоуважаемая должность в вузе, место системного администратора или техника в каком-нибудь предприятии. Материи неинтересные, и для человека с амбициями – обидные.
Так произошел первый Большой Обман. К счастью для режима, никто толком с этой молодежью не работал – люди разошлись по десяткам небольших партий, относительно вольготно существовавших при Ельцине.
Поколение десятком лет младше пережило второй Большой Обман. Идеология ельцинского режима объясняла, что страна расцветет вот-вот, и что успеха можно достичь, занимаясь частным бизнесом. Сотни тысяч молодых людей (в том числе и под давлением родителей) побежали поступать на факультеты экономики, коммерции, юриспруденции, бухучета – естественно, не собираясь и дня “работать на дядю”. Но после кризиса 98 года выяснилось, что не все так просто.
Во-первых, рынок оказался в основном поделен фирмами, возникшими в начале 90-х и уже прочно на нем обосновавшимися. Уступать место никто не хотел, а экономика, несмотря на номинальный “рост”, давала мало свободных ниш для приложения предпринимательских талантов. Большая часть выпускников ВУЗов начала 2000-х так и не стала владельцами своих заводов и инновационных стартапов. Впрочем, оставался выбор – быть мелкими лавочниками, занимаясь бесконечной перепродажей импорта, или идти работать на пресловутого “дядю”. Большая часть такой выбор и сделала – стала “менеджерами” без единого подчиненного.
Для активистов оппозиции этого поколения типична тяга к Европе, и европейский (как правый, так левый) взгляд на политику. Некоторое время, особенно под влиянием войн в Югославии и Ираке был моден антиамериканизм, но, кажется, со временем он несколько поутих. Объекты ненависти для несогласных с режимом, в зависимости от взглядов – Путин, “олигархи”, “понаехавшие”. Очень сильно повлиял фильм Брат-2 – фразами “Данилы” разговаривали лет пять точно. Охранительный лагерь поколения 2000-х – почти сплошь карьеристы, рассматривающие политику как очень выгодный бизнес. Если предыдущее поколение государственников получает свои деньги за убеждения, то новое – формируют свои взгляды под текущего заказчика.
Работой по найму завлекали поколение следующего десятилетия. “Будь лоялен, и получишь работу в Газпроме”, – примерно такой мессидж транслировали кремлевские молодежки. Действительно, в путинское время государственный аппарат рос ударными темпами. Соответственно, пухли и росли нужные ВУЗы – государственного управления, силовые академии, школы милиции. Конкурс на место – по 10-20 человек. Если для молодого человека 80-90-х “стать ментом” было элементарно “западло”, то для человека следующего поколения стало нормой мечтать получить погоны и заветную корочку.
Третий Большой Обман происходит прямо сейчас, на наших глазах – государство достигло пределов своего роста, а все теплые места оказались поделены заранее. Оказалось, что действительно успешная карьера доступна только для выходцев из правильных семей – у правящего класса аккурат подросли дети, которым тоже нужны погоны, корочки, должности и доступ к бюджетам. К тому же в очередной раз подвела экономика – государству вновь приходится нехотя, но ужиматься в расходах, в том числе и в нецелевых.
В России пока нет ни одного политического движения, которое бы возникло из поколения, выросшего при Путине. Пока можно судить только по редким акциям “художников” и анонимных радикалов. Если первые имитируют половой акт “за Наследника Медвежонка”, бегают с синими ведерками по проезжей части, то вторые серьезнее – поджигают машины и отделения милиции.
Поколения “ельцинских” и “путинских” оппозиционеров не могут им ничего предложить – поскольку их опыт можно, конечно, считать ценным. Но успешным – вряд ли. Поэтому прежде чем судить о “провокационности” “нелепых выходок”, надо вспомнить – а как так получилось, что у людей не осталось ни одного адекватного способа донести свою точку зрения до власти?
