В Москве завершился судебный процесс над Юрием Самодуровым и Андреем Ерофеевым, организаторами выставки «Запрещенное искусство», которая состоялась в марте 2007 года в Музее Сахарова. Подсудимые, обвиненные по статье 282 УК о разжигании религиозной розни, приговорены к денежным штрафам.
Можно до бесконечности спорить, была ли выставка оскорбительной для верующих. Хотя атеисты никогда не станут публично обсуждать, является ли оскорбительным для них происходящее в храмах. Они просто туда не ходят.
Важно другое: суд не счел необходимым привлечь в качестве экспертов ни одного специалиста по современному искусству, хотя любой из них был готов выступить в таком качестве. Вместо этого был приглашен искусствовед, признавшийся, что предметом не владеет. Это все равно, что на суде о причинах аварии реактора на атомной подводной лодке пригласить экспертом доктора философии, а на процессе по обрушению крыши здания – балетмейстера.
Процесс Самодурова – Ерофеева совсем не про искусство, все его участники и наблюдатели прекрасно это понимают. Он должен был дать ответ на вопрос, является ли государство светским. Не посадили, вероятно, еще является, но раз признали виновными, то сделан большой шаг в сторону клерикализма. О чем предупреждали авторы знаменитого “Письма 10 академиков”, которое опубликовано ровно три года назад – 22 июля 2007 года.
КОММЕНТАРИИ
Юлия Демиденко, замдиректора по научной работе Музей истории Петербурга:
– Как относитесь к приговору суда?
– Выставка “Запрещенное искусство” – работы признанных мастеров современного искусства, а не забавы дворовых мальчиков или хулиганства дилетантов. Оно не было выпущено в официальные выставочные залы по соображениям внехудожественным – политическим, моральным или личным вкусам руководителей музеев.
Выставка в Музее Сахарова была исследованием на тему запретов, цензуры и самоцензуры художников, зрителей, кураторов. Лет десять назад такая выставка не вызвала бы столь бурной реакции. Приговор опасен тем, что подвигнет представителей других конфессий выступать за подобные запреты. Судом, а не выставкой, запускается маховик ксенофобии.
В мире ситуация иная. В Бергамо священник в католическом храме с гордостью показывал мне современное произведение – на примитивном распятии у деревянного Христа было зеркало вместо лица.
– Могла ли выставка из этих произведений состояться в вашем музее?
– Однозначно нет. И ни в одном государственном музее Петербурга это невозможно. Петербургские музеи демонстрируют гораздо большую зависимость от мнения публики и властей, петербургская публика – меньшую терпимость ко всему непривычному.
Владимир Назанский, арт-директор “Нового музея”:
– Как оцениваете итоги суда?
– Сам факт судебного процесса над кураторами выставки – нонсенс. Художник имеет право на свободу высказывания, совершаемого в выставочном пространстве. Его задача почувствовать общественные проблемы и показать их в своем произведении. Жаль, что у нас в обществе пока не сложилась культура политкорректности, внутреннее уважение к другим, которое сдерживала бы радикальных художников от потенциально оскорбительных высказываний, а иных зрителей от требований сурово покарать авторов.
Пушкин и Серафим Саровский жили в одно время. Поэт ничего не знал про монаха, а уж тому тем более было неведомо имя поэта. Они существовали в разных мирах, дискуссия между ними была бы бессмысленна.
– В вашем “Новом музее” представлены некоторые участники выставки “Запрещенное искусство”. Те вещи, которые на ней были, вы бы выставили?
– У музея разнообразная коллекция, но сейчас мы (решения о выставках принимаются коллегиально) не стали бы всю ее показывать. Это возможно в другое время и в другом контексте. Нам чужда идея провокации ради провокации.
