Летом 2009 года частный пилот, пролетая над Истринским водохранилищем в Подмосковье, сделал несколько фотоснимков выросшего на окраине деревеньки Бережки роскошного имения. Голубой дворец в классическом стиле, напротив, через регулярный парк с террасами и водопадами, здание поменьше, насыпные холмы и многочисленные постройки — все это раскинулось на территории 16 га. Пилот выложил фотографии в интернете, вызвав большой интерес блогеров.
Самые любознательные из них съездили на объект, поговорили со строителями и местными жителями, после чего распространился слух: дворец построен для председателя правления “Газпрома” Алексея Миллера. К особняку даже приклеилось название Миллергоф.
“Газпром”, впрочем, от дворца открестился. Но ведь не мог же столь заметный объект (на фото) быть бесхозным? И правда, через несколько месяцев российский предприниматель родом из Иордании Зияд Манасир заявил прессе, что дворец принадлежит его компании и строится для его большой семьи, в которой пятеро детей.
Манасир — основной владелец холдинга “Стройгазконсалтинг”. Это предприятие с выручкой 137 млрд рублей обустраивает месторождения, прокладывает газо- и нефтепроводы, строит компрессорные станции, дороги и жилье. “Газпром” — основной заказчик “Стройгазконсалтинга” (65% оборота). Позволить себе дворец Манасир, конечно, мог — в минувшем году Forbes оценил состояние предпринимателя в $900 млн и поставил его на 78-е место в “Золотой сотне”. К тому же его компания и раньше занималась подобными объектами. Но правда ли, что он строил усадьбу для себя?
Частные дворцы
За последние 15 лет в России, по оценке Ольги Вологдиной, редактора журнала Salon Interior, построено около сотни частных дворцов. “Появилась прослойка людей не просто обеспеченных, а богатых, которые сначала стали заказывать квартиры с дворцовыми интерьерами, а потом и дома-дворцы”, — говорит она. Одни здания напоминают средневековые замки с окнами-бойницами, рыцарскими залами и четырехметровыми заборами. Другие по пышности и богатству отделки сродни образцам эпохи екатерининского барокко. Третьи копируют дворянские усадьбы с их липовыми аллеями, прудами и охотничьими угодьями. Долго в моде была и эклектика — немного от ампира, немного от барокко, камень из Италии и дешевый труд гастарбайтеров. “Многие из возведенных в 1990-е “дворцов” можно назвать олицетворением архитектурной безвкусицы”, — считает первый вице-президент Ассоциации ландшафтных архитекторов России (АЛАРОС) Илья Мочалов. Руководитель бюро “Архитектон” Александр Зусик называет современные дворцы архитектурой социального реванша: “Позыв клиента — поразить и удивить, продемонстрировать свое величие”.
Над строительством дворцов обычно работает большая команда специалистов: архитекторы, ландшафтные дизайнеры, дизайнеры интерьеров, художники, специалисты по паркету, ковке, краснодеревщики и многие другие. Редкий дворец обходится без регулярного парка. Под загородную резиденцию обычно покупают участки 10–20 га, а максимальный размер может доходить до 100 га. Наиболее популярное направление — запад Подмосковья. “Никто не представляет масштаба вложений, которые были сделаны в районе деревни Жуковки, — это миллиарды долларов, — утверждает Зусик. — И это никогда не станет достоянием общественности, потому что владельцы не хотят светиться”.
Что правда, то правда: информацию о частных дворцах приходится собирать по крупицам. Если клиент богат и влиятелен, то подрядчики и архитекторы стараются держать язык за зубами. Компания “Стройгазконсалтинг”, владелец истринской усадьбы, в письме, направленном в Forbes, например, сообщила, что не участвовала в строительстве резиденции российского премьер-министра “Ривьера”. Лишь после того, как мы предъявили документы с сайта арбитражного суда, доказывающие причастность к стройке, компания выдала скупое подтверждение.
Полезные связи
Там, где теперь находится черноморская резиденция Владимира Путина “Ривьера-6”, в советские времена была государственная дача, а еще раньше, до революции, — усадьба предпринимателя Василия Хлудова, раскинувшаяся на высоком берегу реки Сочи. В 2003 году здесь решили построить новый корпус для официальных встреч.
“Стройгазконсалтинг”, заказчик стройки, в середине декабря 2003 года подрядил “Архитектон” Зусика сделать проект “курортно-реабилитационного центра”. Сначала все шло отлично — уже к середине января 2004 года эскиз был готов и утвержден заказчиком, который заплатил за работу 9,5 млн рублей (данные из материалов суда). По проекту Зусика на месте прежнего гаража должен был вырасти особняк в средиземноморском стиле с аркадами, балкончиками и террасами. Тогда же стороны подписали дополнительное соглашение к договору об увеличении стоимости работ до 21,9 млн рублей, и разницу в размере 12,4 млн рублей “Стройгазконсалтинг” перечислил позже. С января компания Зияда Манасира начала предоставлять технические условия по отдельным частям проекта, архитекторы готовили документацию.
Однако уже в конце апреля Зусик получил от заказчика письмо с требованием расторгнуть договор из-за срыва сроков подготовки проектной документации. Как следует из материалов суда, подрядная организация, начавшая строительство, была недовольна чертежами “Архитектона”, например, тем, что потребовалось дополнительно четыре ряда свай. Кроме качества работ “Стройгазконсалтинг” не устраивали сроки подготовки проектной документации. Все это и стало причиной письма о разрыве договора, направленного в “Архитектон” 27 апреля 2004 года. В ответном письме Зусик в расторжении договора отказал.
“Стройгазконсалтинг” пытался вернуть часть уплаченной суммы, 12,4 млн рублей, через суд. Разбирательства в инстанциях продолжались несколько лет, пока в марте 2007 года Федеральный арбитражный суд Московского округа не вынес окончательный вердикт: истцу отказать.
А что же резиденция премьера? “Строительство началось, а потом приостановилось не по нашей вине”, — неохотно вспоминает теперь Зусик. Конфликт заказчика с архитектурным бюро, конечно, не мог остановить стройку государственной важности. “Архитектону” быстро нашли замену. Новый проект разработала мастерская “Карлсон и К”, у ее руководителя Олега Карлсона к тому времени имелся большой опыт частного строительства. Его первым клиентом был основной владелец банка “Российский кредит” Борис Иванишвили. Карлсон проектировал несколько отделений банка и особняк Иванишвили в подмосковном Переделкино.
В итоге сочинская “Ривьера” стала трехэтажным белоснежным дворцом площадью 2000 кв. м с четырьмя спальнями, двумя гардеробными, комнатой для прислуги и гаражом на шесть авто. Он был сдан в эксплуатацию в августе 2006 года.
Чтобы принять участие в стройке резиденции одного из руководителей государства, конечно, мало быть хорошим строителем.
Сын небогатого офицера иорданской армии Зияд Манасир приехал в Советский Союз в 1984 году учиться в Азербайджанском институте нефти и химии им. М. Азизбекова и остался в СССР. В начале 1990-х он занимался торговлей лесом и металлом и познакомился с бывшим партийным боссом Виктором Поляничко, который по совместной работе в Оренбурге хорошо знал будущего главу “Газпрома” и председателя правительства России Виктора Черномырдина. В 1993-м Поляничко стал вице-премьером, а в 1994 году Манасир купил домостроительный комбинат в Тюмени, и его первыми крупными заказами стали жилые дома в Оренбургской области. В 1995 году сын Поляничко Петр стал совладельцем “Стройгазконсалтинга” с долей 20%. Примерно в то же время компания получила первые заказы от “Газпрома”, поток которых со временем только увеличивался.
В 2001 году команду ставленников Черномырдина в “Газпроме” сменили выходцы из Питера, близкие к новому президенту страны Владимиру Путину, во главе с Алексеем Миллером. И тогда же у “Стройгазконсалтинга” появился еще один совладелец — Ольга Григорьева, дочь бывшего замдиректора ФСБ России и экс-главы питерского УФСБ Александра Григорьева. Григорьев служил в КГБ вместе с Путиным, был свидетелем на его свадьбе.
В начале 2009 года Манасир рассказывал Forbes, что познакомился с генералом Григорьевым “на дне рождения общего знакомого”. Так что Манасир не только возглавлял успешную строительную фирму, но и обладал всеми нужными связями.
Царская усадьба в стиле испанской короны
В кабинете Михаила Тарапыгина, главного архитектора истринской усадьбы, проект дворца висит на самом видном месте. Правда, сам Тарапыгин предпочитает не употреблять слово “дворец”. “Загородная усадьба приобретает статус дворца, если ее владельцем является титулованная особа императорской крови или член великокняжеской семьи”, — говорит он в интервью Forbes. В советское время молодой архитектор строил дачи для высокопоставленных офицеров Минобороны. После 1991 года организовал мастерскую “Атташе” и продолжил заниматься загородным строительством. Таких крупных объектов, как на Истре, Тарапыгину проектировать не доводилось, поэтому он вдохновлялся дворцами Испании и Франции эпохи позднего барокко и раннего классицизма. “Дом не является копией чего-либо — это эклектика. Взята лишь стилистика времени, передан его неспешный дух”, — рассказывает архитектор.
И все же какую-то конкретную постройку нужно было взять за основу. Манасир остановил выбор на дворце испанского короля — Palacio Real de La Granja de San Ildefonso. Задачей архитекторов было спроектировать здание, в котором могли бы проходить приемы на 100 человек. “Когда мы только приступали к этому объекту, нам в задании на проектирование дали пожелание заказчика — строим царскую усадьбу”, — вспоминает Мочалов (он не только первый вице-президент АЛАРОС, но и глава компании “Брунс Парк”, которая занималась благоустройством и озеленением “дворцовой” территории).
Строительство началось посреди бывшего совхозного поля. (“Там раньше росла капуста и картошка”, — рассказывает местный фермер Григорий Шабаев. Сам он отказался продать свои 1,5 га земли под строительство, и теперь его коровы и бычки пасутся за трехметровым забором метрах в пятидесяти от дворца.) От главных ворот усадьбы дорога ведет мимо фонтана и деревьев к парадному подъезду. Общая площадь двухэтажного здания с башенкой — примерно 3700 кв. м. Из просторного холла на второй этаж ведут две широкие мраморные лестницы. В левом крыле первого этажа — бассейн, в правом — две гостиные для приемов. По словам строителей, в особняке девять спален, несколько столовых, два десятка уборных, картинные галереи, винотека и банковская комната. При строительстве использовались долговечные материалы: гранит на цоколе, мрамор на полах, крыша покрыта медью, ярко сверкающей в солнечные дни.
С заднего балкона открывается вид на регулярный парк, спускающийся к Истринскому водохранилищу. Каскад террас и канал с перекинутыми через него тремя мостиками ведут к малому дворцу, до него 200 м. В нем расположены гостевые комнаты и еще один бассейн. В парке гроты, скульптуры, цветники, гранитные дорожки. “Парк для усадьбы — это как оправа для алмаза”, — говорит Тарапыгин.
В стороне от парка, за цепью искусственно насыпанных холмов, стоит охотничий домик, здесь же вырыт пруд и возвышается башенка с флюгером — это птичник (чтобы к столу всегда были свежие яйца).
За забором основной территории возводится четыре коттеджа площадью по 2000–3000 кв. м. Каждый в своем стиле: на севере — русская усадьба, на востоке — средневековая японская постройка, на юге — античный дворец, а на западе — английское имение. А в самом центре этого поселка планируется соорудить копию Александрийского столпа. Архитектор этого поселка — Олег Карлсон, который проектировал резиденцию премьера в Сочи. В “Стройгазконсалтинге” на запрос Forbes ответили, что коттеджи строятся для топ-менеджеров компании, окончание работ запланировано на 2011 год. Общая площадь усадьбы вместе с коттеджами составляет 32 га.
Размаху строительства усадьбы и поселка позавидовала бы любая комсомольская стройка. Здесь было задействовано около 30 компаний-подрядчиков, число рабочих на объекте доходило до 600, рассказывает один из них. По данным “Стройгазконсалтинга”, общая смета строительства составила $30 млн. Независимые эксперты говорят о суммах в два раза больше. Наталья Кац, управляющий директор агентства недвижимости “Усадьба”, оценивает стоимость усадьбы примерно в $70 млн. Впрочем, все оценки весьма приблизительны — итоговая сумма сильно зависит от отделочных материалов. “Паркеты, сусальное золото, мрамор из итальянских каменоломен, антикварная мебель — все увеличивает стоимость”, — говорит архитектор Андрей Титов, гендиректор компании “НОА-Проект”, которая тоже работала над дворцом в Бережках.
Бесхозная роскошь
Здание дворца в Бережках было построено за четыре года. Осенью 2008-го, в разгар кризиса, оставалось устранить отдельные недоделки, но из-за сложностей с финансированием работы были приостановлены. А летом 2009-го летчик выложил фото усадьбы в интернете, после чего поднялась шумиха. С тех пор дворец законсервирован и находится под охраной. Здесь никто не живет, никаких мероприятий не проводится. Хотя, по словам Тарапыгина, “дом полностью готов и в любую минуту может принять своего владельца”.
Почему Манасир, вложивший десятки миллионов долларов, не использует подмосковную резиденцию? Источники Forbes, хорошо знакомые с обстоятельствами строительства, утверждают, что “Стройгазконсалтинг” все-таки возводил усадьбу в Бережках для председателя правления “Газпрома” Алексея Миллера. Здесь же планировалось проводить официальные и полуофициальные мероприятия — приемы, совещания, банкеты для партнеров, давать балы и пр. После скандала в СМИ, говорят наши собеседники, в “Газпроме” решили не искушать судьбу и отказались от царского подарка “Стройгазконсалтинга”. И теперь в этой компании, как говорит один из источников, “не знают, что с дворцом делать”. Пресс-секретарь Миллера Сергей Куприянов вторично подтвердил Forbes, что “Газпром” не имеет никакого отношения к усадьбе. Говорят, Куприянова видели на стройке. Но он и не отрицает, что приезжал на Истру: “После шумихи в прессе приехал посмотреть, о чем идет речь”.
Манасир же тем временем, как стало известно Forbes, строит себе дворец в Иордании. На родине у предпринимателя тоже большой бизнес — заводы по производству бетонных конструкций, по выпуску оливкового масла, автозаправки. Дворец площадью около 5000 кв. м на территории 1,5 га возводит компания MAC (Modern Architectural Consultants). Эта фирма уже строила для Манасира в Иордании несколько объектов, в том числе офисное здание. MAC участвовала и в строительстве Русского дома для паломников на берегу Иордана, в 2008 году этот объект открывали Путин, управделами президента Вадим Кожин и король Иордании Абдалла II.
А что же усадьба на Истре? Похоже, пустующий дворец так и останется памятником эпохе 2000-х, времени больших денег, свалившихся на страну, богатую нефтью и газом. Памятник эпохе госкапитализма со всеми его атрибутами — огромными государственными расходами, близкими к чиновникам подрядчиками и щедрыми подарками. Иногда на десятки миллионов долларов.
Павел Седаков (текст и фото forbes.ru)
