Братья Кристовские – из тех, кто скрашивал российским олимпийцам тяжелый пекинский досуг. Причем их хиты нравились как молодым спортсменам, так и их умудренным тренерам. О связи музыки, спорта и всего прочего нашему корреспонденту рассказал Владимир Кристовский, солист «Уматурман».
– И как Пекин? Произвел впечатление?
– Знаете, только Великая Китайская стена. А так ничего особенного. Я бы даже сказал, неинтересный город, смотреть нечего. Мне вот говорили, что Китай – это космос, это круто, тут то-се… Но мне даже утка по-пекински не понравилась.
– На трибунах хоть побывали?
– Да, были тут на боксе, болели за нашего парня, который прошел в финал, слава богу.
– У вас тут как – обычный репертуар. Спортивные песни у “Уматурман” есть?
– Только “Теннис большой”, думаю. А больше… Нет, ничего такого на ум не приходит.
– До музыканта вы были водителем, санитаром и парикмахером. Музыкантом быть лучше?
– Я для себя другого варианта, кроме музыки, не рассматривал. Скажем, мои шансы стать великим футболистом или мотогонщикам – при всей моей любви к мотоциклам – равны нулю, так как я уже в возрасте, нужно кормить семью.
– А почему вы невзлюбили парикмахерское дело?
– Там творчества мало! Когда начал стричь, делал это “на глаз”, мне нравилось. А меня начали учить: здесь нужно так, здесь этак. Так неинтересно.
– В морге было легче?
– В морге было достаточно просто. Привозили тела на труповозке – разложившиеся, расчлененные. Разные. Твоя задача – распределить их по местам. Страшно на самом деле. Я там работал один по ночам. Зато многое осмыслил, понял. Я бы всем порекомендовал. По-другому начинаешь относиться к жизни, когда видишь мертвых людей – разных возрастов, комплекций…
– Страшная профессия.
– Профессия торгового представителя еще страшнее! Я – не “бизнесовый” человек, лишен коммерческой жилки. Морально страшно страдал, когда работал агентом. Из каждого ларька выходил в ярости. Думал: “Как я могу этим заниматься? Для меня же это противоестественно!” Нет, в морге было легче.
– Зачем же в торговлю-то пошли?
– А время было такое, семью надо было кормить.
– В Пекин, вижу, приехали с женой…
– Да. Сергей – тоже. У меня – четыре дочери, у Сереги – два сына, дочь. Моя жена в Нижнем Новгороде работала телеведущей. Надеюсь, рано или поздно она вернется на работу, потому что в роли домохозяйки ей тяжело. Она любит много говорить, в этом, собственно, ее сущность.
– Жены не ревнуют вас с братом к Уме Турман?
– К Уме Турман нет. К другим женщинам – да. Работа такая, сами понимаете…. Лезут. Жена знает, как я люблю женщин, переживает по этому поводу.
– Так вы повода не давайте.
– Не даем – дураки, что ли! Но природу не спрячешь.
А. К.
