Российские мусульмане обеспокоены инцидентом возле Соборной мечети в Москве. Напомним, 8 октября пути к Соборной мечети были перекрыты московской милицией и сотням мусульман удалось попасть внутрь и успеть к молитве с большим трудом – из-за оцепления сотрудниками правоохранительных органов.
Имам Мемориальной мечети на Поклонной горе, брат имама Соборной мечети Шамиль Аляутдинов – автор множества книг об исламе. В интервью Радио Свобода он рассуждает о том, почему в России мечетей меньше, чем в Китае, чего боятся московские чиновники, и каким должен быть новый столичный мэр.
– Вы были в пятницу у Соборной мечети?
– Нет. В это время я читал проповедь у себя в Мемориальной мечети. Я не сторонник собирать всю информацию, которая появляется в СМИ и часто не так достоверна. Я уточнил, что произошло у своего брата: оцепление милиции, сложность, особенно для пожилых, в том, чтобы добраться до мечети. Она всегда была открыта и в советские времена. Пожилое поколение мусульман-москвичей предпочитает ходить туда, поскольку мечеть находится рядом с метро. Им пришлось делать большой крюк, причем в спешке – чтобы не опоздать на молитву. Эти пожилые люди были недовольны. Но недовольства, возмущения мусульман не было. Мусульмане вообще очень спокойны по своей натуре, даже когда СМИ стараются преподнести все в самом ужасном виде.
– Городские власти или правоохранительные органы принесли извинения, объяснились?
– Мне об этих извинениях не известно.
– В Москве два миллиона мусульман и четыре мечети?
– Мечетей, действительно, четыре. Кроме Соборной и Мемориальной мечете есть мечеть в Отрадном и Историческая мечеть в центре Москвы у метро Новокузнецкая. Есть еще мечеть при иранском посольстве, но туда есть доступ только для работников посольства. Все четыре мечети, доступные для прихожан, очень маленькие: туда вмещаются от 500 до тысячи человек. Наша, на Поклонной горе, немного более вместительная, потому что мы все возможные помещения выделили для молитвы.
Если округлять цифры, один миллион мусульман – это только те, кто давно, поколении в пятом, живет в Москве. Второй миллион – это граждане России, которые за последние тридцать лет переехали в Москву. Наконец, еще несколько миллионов – это люди из Средней Азии, которые последние годы следят за чистотой и архитектурным обликом Москвы.
– В Нью-Йорке и Лондоне, где проживают около миллиона мусульман – более ста мечетей. Почему так?
– В России мусульмане – это коренное население. Ислам появился раньше православия. Насколько я помню, в одном из выступлений президента было сказано о том, что тридцать восемь народов и национальности РФ исповедуют ислам испокон веков. Речь не только о Кавказе, но и о европейской части России. Татарский народ, например, исповедует ислам более тысячи лет. Молодому же поколению за последние пятнадцать лет внушили, что мусульмане – это чуть ли не инопланетяне. Почему тогда в Лондоне и Нью-Йорке сотни мечетей? Видимо, мусульмане там – это в основном люди, приехавшие 30-50 лет назад, то есть некоренное население. Когда христиане куда-то едут, они стараются в первую очередь построить школу и церковь. Так и мусульмане: школу и мечеть. Думаю, сработал этот фактор.
– Но вы сами говорили, что один миллион московских мусульман – это люди, которые приехали сюда за последние тридцать лет. Они не построили мечети, как в Лондоне и Нью-Йорке.
– В России, есть привычка думать, что кто-то, например, государство, все построит за тебя. Шум, который поднялся сейчас из-за того, что мечетей в Москве не хватает, – богом данная ситуация. Хотя бы миллион коренных москвичей-мусульман пробудился. Ведь возле мечетей тысячи людей молятся на улице. Большинство людей не приезжают в мечети, потому что это физически невозможно. Проблема строительства храмов существует и у христиан, и у мусульман. Я как москвич, и как верующий думаю, что дело в пробуждении людей. Весь этот шум сейчас, видимо, для того, чтобы москвичи взяли ручку и написали – каждый от себя – заявление на имя мэра, что для совершения праздничной пятничной молитвы нужно хотя бы сто более или менее вместительных мечетей, на 5-10 тысяч человек каждая. Дело в настрое самих людей. Когда желание у них появится, власти постепенно пойдут навстречу.
Есть у России и советское прошлое, когда и православные храмы, и мечети разрушались. В этом смысле интересен пример Китая. Там, как и у нас, двадцать миллионов мусульман. По официальным данным, только в Пекине более семидесяти мечетей, во всем Китае их тридцать тысяч. Когда я был там, молился в мечети в центре Пекина, которой более шестисот лет. Большая часть мечетей там – это старинные здания, которые расположены по соседству с небоскребами. Те двадцать миллионов мусульман – это в основном китайские роды, которые стали мусульманами более тысячи лет назад. Мне сказали, что в самые тяжелые коммунистические времена мечети в Китае не разрушали, максимум – временно закрывали.
– В 2005 году председатель Совета муфтиев России Равиль Гайнутдин заявил, что собирается построить одиннадцать мечетей в одиннадцати районах Москвы. Вам известно о таких планах?
– Об этом много говорили, в том числе Юрий Лужков. Было написано множество официальных писем. На недавнем собрании муфтиев поднимался вопрос о том, что в 2005 году дополнительные храмы у мэрии Москвы запросили и православные священники, и муфтии. Православной церкви одобрение дали: 200 новых храмовых комплексов будет построено в Москве вдобавок к тем 900, которые имеются. Муфтий сказал, что до сих пор, несмотря на всю переписку, результатов никаких нет.
– Почему? Чиновники не говорили “нет”, просто дело кончалось бюрократической волокитой?
– Да. Любой чиновник, как бы он ни насмотрелся телевизора, где так много ужасного говорилось последние 15 лет, видит мусульманские имена и фамилии, знает, что у него сосед татарин или чеченец и что Россия – это как минимум 38 национальностей, исповедующих ислам. Как он может вычеркнуть 20 миллионов мусульман из своей головы? Ни один здравомыслящий чиновник так сделать не сможет.
– Тем не менее, знаний ему, очевидно, не хватает, чтобы дать четкое согласие на строительство мечетей.
– Он все-таки смотрит ужасы по телевидению, поэтому довести дело до конца не может. Перестраховывается. Думаю, поможет всестороннее просвещения: тогда придет ощущение того, что мы находимся в многонациональном и многоконфессиональном государстве и должны беспокоится не только о своем кармане, но и будущем наших детей, и целостности и процветании нашего государства.
Есть важный айят в Коране. Если то равновесие, которое господь установил на земле, нарушится, будут разрушаться церкви, синагоги, мечети и монастыри. Наши бабушки и дедушки видели разрушение этого равновесия, за которым в послереволюционный период как раз были разрушены церкви, синагоги, мечети и монастыри. В немалой степени ответственность за это равновесие лежит на чиновниках.
– На нового мэра надеетесь?
– Его еще не выбрали. Каждый верующий надеется на бога и на свои силы. Если мэр и любой другой чиновник будет эрудирован и грамотен, он пойдет навстречу людям вне зависимости от их конфессии и национальности. Тогда и надежды могут быть.
– В Тюмени 10 октября был убит имам новоуренгойской мечети Исомутдин Акбаров. Говорили, что мечеть хотят снести...
– Любое преступление должно изучаться всесторонне. Мне сложно скзать, убили ли его именно потому, что он был имамом.
– О дискриминации речи не идет, только о незнании?
– Я не сторонник слова “дискриминация”. Если есть процесс развития личности, есть и понимание. Но дискриминации, думаю, нет.
– Все-таки сколько мечетей нужно Москве – сто?
– Сто мечетей – это только для москвичей-мусульман, то есть для двух миллионов человек, без гостей столицы. Но я сторонник того, чтобы это были не убогие здания, а украшения этого города: пусть в черте города, пусть за МКАДом. Рядом можно разбить прекрасные парки… Думаю, тогда Москва в рейтингах столиц сильно поднимется.
