Саша Пушкин жил и учился в Царском селе. В кампусе. И как все его однокашники-мажоры: Дельвиг, Горчаков, Кюхельбеккер и т.д., он ненавидел свой универ. Это уже на старости лет Царское превратилось у Сергеича в «отечество» и прочий возвышенный вздор, а в те годы никакие «прекрасные союзы» друзей-студентов от тоски не спасали, и даже короткая вылазка в Питер была стократ ценнее пустопорожнего сидения в наукограде.
Невский, Летний сад, шерше ля фам и прочая «движуха» – это да, а что там, в кампусе? Там зубрежка, надзиратели, царь всюду нос свой сует и всё такое. От этой мути и прятались они, как писал он другу Пущину, по темным углам общаги, подальше от «школьной стражи» и попросту, извините за вольный перевод, бухали – пока не заслышат «педанта глас ужасный» и вмиг разбегутся, хохоча и легонечко таки побаиваясь возможного наказания. Вот так «промчались годы заточенья» великого нашего и незабвенного в царскосельском кампусе!
Повеселил я вас немного стендапчиком? Но мне не смешно. Так и вижу, как спустя двести с лишним лет Санкт-Петербургский университет в еще более карикатурном виде становится реальным кампусом на задворках Царского села. Без надзирателей, я надеюсь, но всё же под присмотром то ли Большого брата, то ли Большого дома (думские законотворцы к тому времени не только распознавания лиц, но голосов и мыслей добьются – особенно в отдельно взятом городке, вдалеке). Вдалеке от соблазнов свободной, хаотичной, но тем и прекрасной для молодых жизни своенравного гордого Питера – зато не отвлекаясь от науки, бессонных бдений в лабораториях, открытий и свершений.
Постойте, мне кажется, или это подозрительно напоминает шарашки, в которых достигался невиданный научно-технический прогресс в известно какие годы? Нет? Ладно, пусть и перебрал, но хочется ли тебе, читатель, оказаться в заточении контролируемого расписаниями и ограниченного транспортными потоками утопического Смартограда? Внутри проекта, задуманного кем-то (известно, кем!) без всякой оглядки на реальный великий город, в котором наука отечественная родилась, веками жила и, несмотря ни на что, еще не умерла?
Ну что, напугал я вас, нет? И правильно, не стоит бояться. Потому что затевается это гиблое дело не в каком-то всё же абсолютном Мордоре, а всё-таки в нынешнем Петербурге и во всемирных его окрестностях, где существует не только молчаливое, ограниченное в правах до неприличия академическое сообщество СПбГУ (учреждение нового математического факультета еще раз показало, что ни Ученый совет, ни деканы или директора институтов ректору университета не указ). Нет, не всё так безысходно, друзья, и есть даже в университете ответственные перед будущими студентами люди, есть в городе и стране какое никакое, но всё же гражданское общество.
Нам говорят: решение принято окончательно – переезжаем, а мы говорим – нет, господа хорошие, позвольте! Нас уверяют, что со всеми уже переезд согласован, что всех всё устраивает, но это не так. Он не устраивает, уверяю вас, большинство преподавателей и студентов, не устраивает город, у которого хотят отнять-оттяпать живую его часть (а предполагается именно отъём в духе 90-х). Мы знаем, что все решалось и решается кулуарно, никто ничего открыто не обсуждал. Нам предлагают обсуждать лишь детали переезда, а не суть проблемы. На такси едем или вертолетом?
А почему бы, в конце концов, не провести общегородской референдум, который и решит, где университету быть: на Васильевском острове или в детскосельских полях? Конечно, по букве закона университет наш федеральный, но и город Санкт-Петербург, как известно, статусом не ниже, и вопрос тут только в политической воле – Законодательного собрания, например. Конечно, история с Исаакием показала, что на ЗакС и референдум надежды мало, но попробовать стоит. Если принимавшие решение удивительным образом не понимают катастрофических его последствий (такое бывает, вспомним хотя бы «Титаник»), то это не значит, что общество, жители города Петербурга и избранная нами власть, например, новые мундепы Васильевского и других «университетских» округов, не могут им помочь. Да-да, беззлобно так и терпеливо объяснить заигравшимся в «чудотворных строителей» топ-менеджерам, что тут реальные люди, они здесь учатся, работают и живут, что это не абстрактный «контингент обучающихся и научно-преподавательский состав», который легко перемещается, как багаж на пути к светлому будущему.
Народ же не против светлого будущего? Нет. Но здесь и если не сейчас, то поскорее. А инициаторы переезда, спросите вы, они ведь не против народа? На словах вроде как нет, да и мотивация их тоже как будто не зловредна, а, напротив, чиста и понятна: надо выполнять президентские указы. Менеджеров назначили, и надо им, бедолагам, наращивать рейтинг, чтобы был СПбГУ хотя бы вторым из классических университетов страны (а то за последние годы он все чаще оказывается в международной бухгалтерии вузов ниже Новосибирского или даже Томского госуниверситетов). Сибирь обходит! Это не порядок. И потому они, инициаторы, резонно полагают, что переезд сразу же добавит очков (площади, койко-места, инфраструктура), да и тщеславие потешить хочется: какое дело подняли, целый наукоград! Ну, и району Пушкинскому попутная помощь…
Худо ли?! Так-то так, но, следуя этой логике, надо и Эрмитаж переселить в Красное село – пусть Леонардо с Рембрандтом поработают, поднимут инфраструктуру пригорода, избавят его от пробок и т.д. Вот только Пиотровский почему-то переезжать не желает и предпочитает быть горой, а не Магомедом (кстати, почему он молчит, декан Восточного факультета?).
Нет, вы поймите меня правильно, я не ретроград, и развиваться, университету, конечно, надо, но не столь же разрушительным способом («до основанья, а затем…»). Надо повышать рейтинг – повышайте, надо приглашать нобелиатов – приглашайте (на гонорары им всем преподским миром заработаем), надо построить и оборудовать лаборатории – стройте аж на 45 миллиардов, место им и на Васильевском острове, я уверен, найдется. Преодолевайте «разобщенность», если вы её видите и так серьезно боитесь, – работайте, господа университетские менеджеры, работайте, но… не отрывайтесь от петербургской почвы. А если уж совсем невмоготу от зуда преобразований, то переезжайте хоть на Красную площадь – только без нашего Университета.
Он – не «Титаник» и не «Кампус», без ваших штурманских фантазий он уже три столетия плывет куда нужно. И, немножко переиначив нашего царскосельского лицеиста, поставлю свой последний вопрос, требующий в сложившейся ситуации нериторического и не шуточного ответа не только от универсантов, но и у целого города: «Куда НАМ плыть?».
Александр Пронин, доктор филологических наук, профессор СПбГУ
