На прошлой неделе дирекция Дворца спорта «Юбилейный» огласила результаты исследования конструкций сооружения на предмет возможности обрушения. До этого все думали, что обследование вызвано тревожным письмом в дирекцию архитектора Григория Жидкова, одного из проектировщиков «Юбилейного», который спустя 42 года вдруг решил покаяться и признавался в том, что при строительстве и проектировании был допущен ряд ошибок, из-за которых существует опасность обрушения дворца. Директор «Юбилейного» Александр Евстрахин заверил, что обследования велись вовсе не из-за письма Жидкова, а просто так, на всякий случай, в рамках юбилейной благотворительной программы «15 лет – 15 добрых дел».
– Обследование проводилось не по сигналу Жидкова, письмо его пришло еще 2 года назад, – подчеркивает Александр Евстрахин (см. также “Александр Евстрахин о том, может ли развалиться “Юбилейный” и почему СКА вылетел из плей-офф“).
В марте в дирекцию “Юбилейного” обратилась компания “Городской центр экспертиз – Север”. К этому моменту у Городского центра экспертиз возникли серьезные проблемы: заказов много, работа идет успешно, кризис не душит, хочется, наконец, сделать что-то хорошее для города за просто так. Центр выступил с инициативой провести за собственный счет обследование конструкций “Юбилейного” на предмет прочности, износа и т.п. Александр Евстрахин не смог отказать им в столь благородном порыве.
В ходе проверки документов эксперты обнаружили письмо от Григория Жидкова на имя Евстрахина (такое же поступило и Валентине Матвиенко), в котором Жидков сообщал, что дворец построили в рекордно короткие сроки – за 11 месяцев, при том что подобный по масштабам и назначению СКК – аж 10 лет. Очень хотели успеть к юбилею – 50-летию Великой Октябрьской Социалистической Революции (отчего и пошло название “Юбилейный”). По версии Жидкова, в ходе строительства обнаружилось, что проектировщики ошиблись, из-за чего вертикальные нагрузки на ригеля (опорные балки перекрытия) превышают допустимые в 2,5 раза, это чревато обрушением, и, по-хорошему, все балки нужно менять, но до юбилея оставалось совсем мало времени, не построить дворец в срок значило не выполнить указания партии и публично оскандалиться, быть может, потерять работу.
Партийные органы (городом правил тогда Григорий Васильевич Романов) совместно с проектным институтом приняли решение балки не менять, но усилить железобетонные конструкции сварной обоймой, что и было сделано, из-за чего сооружение получилось еще более тяжеловесным, и, как уверяет Жидков, опасность обрушения существует до сих пор. Почему он об этом только 40 лет спустя сообщил, Жидков не рассказал.
Городской центр экспертиз обследовал дворец не полностью (на это нужно много миллионов рублей), а только то, что вызывало сомнения, – кровлю и ее опоры, составляющих одну из первых в городе вантовых конструкций.
В результате обследования выяснилась масса неисправностей, которые необходимо устранять, – местами нарушена гидроизоляция, многие элементы конструкции порядком проржавели, на кровле валяются посторонние предметы, усиливающие нагрузку, и т.п.
– Все это нужно устранять, но это не криминал, опасности обрушения не существует, – уверяет Александр Калухин, управляющий директор по технической диагностике Городского центра экспертиз.
Проверили, однако, не все. Г-н Жидков рекомендовал обследовать также трибуны, которые у него тоже вызывают сомнения. Какая-нибудь другая организация могла бы и не обратить внимания: кто он такой, в конце концов, этот Жидков, давно не работающий пенсионер в возрасте более 80, который, по словам Евстрахина, при конструировании занимался только вентиляцией, а Юрий Воробьев, начальник проектно-технического отдела “16 Треста”, работавший на строительстве мастером, его вообще не помнит. (“Я знаю всех, кто строил “Юбилейный”, а его не знаю”, – рассказывает Юрий Михайлович.) Тем не менее руководство “Юбилейного” прислушалось к мнению ветерана.
– Заказывать комплексную ревизию – это много миллионов рублей, для нас непосильно, при годовом обороте в 142 млн руб. 32 млн руб. уходит городу на налоги, а профсоюзы вообще ничего не получают (60% акций дворца принадлежат городу, 40% – профсоюзам. – А. О.), рентабельность составляет всего 3,5%, это 3 – 5 млн руб. в год, которые идут на развитие. Так что кардинально обследовать мы будем только то, что нас беспокоит. Сборные трибуны, которые опираются на железобетонные опоры и поддерживаются ригелями, – не ржавые, в нормальном состоянии, мы поставили маячки на те места, которые вызывают сомнения, пока они стоят на месте, показывая, что деформация не идет.
Тем не менее “Юбилейный” собирается производить кое-какую мелкую доработку морально устаревших конструкций. Кровля сооружения, упрощенно говоря, сконструирована как велосипедное колесо – обод, спицы (натянутые ванты) и центральная втулка: колечко на самом верху весом в 300 тонн.
– Есть мысль облегчить конструкцию, которая держит кровлю, в конце апреля мы закажем тендер – путь ученые решат, что там можно убрать, – рассказывает директор “Юбилейного”.
Пока однозначно решено, что будут менять табло на более легкое, финское. Если и упадет – не так больно. Кроме того, решено поменять конструкцию туалетов. Как известно, всякий страх, пусть даже надуманный, повышает посещаемость WC.
– У нас еще в трех туалетах стоят чаши “Генуя”*, мы поменяем на современные – с кнопочкой в стене и без бачка, – обещает Александр Евстрахин.
Хотя опасения Григория Жидкова и не подтвердились, и вообще, вся эта история, возможно, была рекламным ходом: два года валялось письмо в архиве и никто внимания не обращал, и, если бы не инициатива экспертов, еще бы 100 лет провалялось.
И все же Жидков, а за ним и эксперты не зря наделали шуму. Крик его израненной души разбудил других специалистов и выявил порочность системы вообще.
– В городе не существует мониторинга жилищного фонда и общественных сооружений, Ростехнадзором периодически проверяются только опасные промышленные объекты и некоторые здания, внесенные в специальный список (например, уникальной высоты), – рассказывает Александр Калухин. – В Жилищном кодексе прописано, что ответственность за ущерб здоровью в случае обрушения сооружения или жилого дома несет собственник (в случае с приватизированным домом и ТСЖ – это сами жители дома), а кто и как должен его проверять, за чей счет и кто за это отвечает, не прописано. Кроме того, для большинства зданий и сооружений нигде не хранится полный набор документации, рассказывающей обо всех проверках, строительных работах и т.п. Специальное помещение с полным набором документов есть только в гостинице “Пулковская”, которую строили финны. Необходимо ввести обязательную паспортизацию и мониторинг всех домов и сооружений в Петербурге, о чем мы говорили еще 2 года назад.
В общем, теперь примерно понятно, зачем затевалась вся эта история с “Юбилейным”. Если обязательный мониторинг введут, организации вроде центра экспертиз будут обеспечены работой на веки вечные. Да и бог с ним. Дело-то полезное.
Алексей Орешкин
_____________________________________________________
* Чаши “Генуя” – туалеты азиатского типа, без унитазов. Наиболее древние образцы такого типа использовали крестоносцы в Палестине, такие же были в гаремах Османской империи и в Турции, откуда проникли в Европу, по распространенной версии – через одноименный порт в Италии. Занимали лидирующее положение в общественных сооружениях Ленинграда до начала 80-х годов.
