Владимир Путин распорядился выплачивать 466 тысяч рублей материнского капитала при рождении первого ребенка. Потому что нужно «обеспечить устойчивый рост численности населения». Получится ли обеспечить? Как финансовая помощь государства сказывается на демографии? «Городу 812» рассказал Сергей Захаров, заместитель директора Института демографии НИУ «Высшая школа экономики».
— Как сказывается на рождаемости материнский капитал? На второго ребенка его у нас выплачивают уже больше 10 лет. То есть опыт накопился.
– Он не столько увеличил число детей в семьях, сколько поспособствовал тому, что интервал между первым и вторым ребенком сократился до исторического минимума: с 4,5 лет до 3-х.
Это утопия – заставить людей желать больше детей, чем им хочется. Все эти программы по повышению рождаемости пляшут вокруг цели: простимулировать тех, кто хотел, но не мог завести второго ребенка. Пока не мог. Благодаря материнскому капиталу матери рожали второго сразу вслед за первым, но если бы его не было – родили б все равно, только позже.
– А опыт других стран что говорит?
– В Швеции в середине 1980-х объявили, что детские пособия на второго ребенка будут давать в полном размере, если только разница между первым и вторым составит не более 2,5 лет. Тамошние ученые пришли к выводу, что при такой контролируемой рождаемости и матери и второму ребенку удастся максимально сохранить здоровье. Все стали поспешно рожать второе чадо – но среднее число детей на одну женщину к 50 годам при этом не увеличилось. В России после введения материнского капитала тоже получился минимальный промежуток между первым и вторым ребенком, даже меньше, чем было в СССР в 1980-е годы, когда ввели отпуска по уходу за ребенком. Tогда это было повсеместное веяние: не выходя из первого декретного отпуска, уходить во второй. Не меньше 30% матерей так поступали, в основном горожанки с высшим образованием: учителя, врачи, инженеры.
– Значит, даже если материнский капитал отменили бы, рождаемость не снизится?
– Опыт других стран показывает, что нет.
– Все говорят, что Россию сейчас ждет демографический провал, потому что некому рожать.
– Да, нам тоже кажется, что население будет в перспективе сокращаться. К 2030 году мы можем потерять 8 миллионов, а лет через 30 нас останется миллионов 135. Причин для роста населения я не вижу. В России по-прежнему идеальной считается семья из двух детей, но не всем хочется и удается жениться и выйти замуж. Судя по нашим опросам, брак перестал быть обязательной составляющей успеха. «Лучше плохой муж и дети, чем никакого», – так почти никто не считает.
– А зачем нам, в России, большое население, если все больше профессий заменяются роботами?
– Лишние люди – вопрос из области философии, а не экономики. На перспективе нескольких ближайших поколений не будет таких принципиальных изменений, что люди станут не нужны. Хотя бы потому что у нас страна занимает странное геополитическое место: территория очень большая, а население, очень маленькое.
– А какое оптимальное число жителей для России?
– Это никому неизвестно, потому что и ресурсы и производительность труда подсчитать очень сложно. Беда всей нашей экономической и демографической политики в том, что неправильно выстроено взаимодействие государства и индивида. «Стране надо больше людей, потому что солдат не хватает и просторы надо осваивать». Это подход XIX или начала ХХ века. Сейчас развитые страны спокойнее относятся к перспективе сокращения населения из-за низкой рождаемости. Посмотрите опросы разных правительств, которые регулярно проводит ООН, и вы увидите, что совсем немного стран ставят в число приоритетных задач повышение численности населения.
– В России рождаемость зависит от региона. Она высокая на Северном Кавказе. Это несет для нас какие-то риски?
– Понятно, что у чеченцев, ингушей, аварцев, кумыков и др. еще не состоялся переход к контролируемой рождаемости. Да, они немножко на другом этапе демографического развития: мы этот этап миновали в первой половине прошлого века. Да, возможны проблемы, потому что грядет аграрное перенаселение. Одни уезжают в города, в столицы.
Тектонические сдвиги неизбежны, недоразвитые районы отдают население более развитым. Но Москва и Петербург пережили массовое переселение крестьян из сельской местности в города, переживут и других мигрантов. Хотя в прошлом веке это была колоссальная проблема: люди приезжали из деревни в Москву и не знали, как ходить по улице, как ходить в туалет…
Татары в Москве тоже когда-то были особой популяцией, так что возникали трения. Но все утряслось. Все равно кавказские республики не столь многочисленны, чтобы так сильно повлиять на демографию всей страны. И потом, рождаемость в Дагестане, Чечне и Ингушетии все-таки активно снижалась в последние десятилетия. Причины для этого есть: все больше девушек там получают образование, больше женщин находят себя в бизнесе и иных профессиях. Мужчины предпочитают работать не в сельском хозяйстве, а в промышленности, переезжают в города. Потом приобщаются к Интернету и рождаемость снижается до идеального с точки зрения европейца показателя – двух детей.
Кстати, во Франции уровень рождаемости не меняется уже лет 30–40. В Швеции – полвека! И это несмотря на наплыв мигрантов, которые, как уже посчитано, обеспечивают всего 5–10 процентов новорожденных.
- Инфографика: Федор Шумилов
– Если материнский капитал – не главное, то как тогда надо грамотно проводить демографическую политику?
– Просто отвечать интересам людей, а не властей. Если горожане видят, что власти не заинтересованы помогать им в решении каждодневных проблем, они родят одного вместо двоих, двоих вместо троих. У нас недаром социологи все время считают уровень счастья. Вот где этот уровень высок, там и с рождаемостью все будет в порядке.
– Но беби-бума в России все равно больше не будет?
– А его и не было. Да, в 80-е за короткий промежуток времени родилось очень много детей. Благодаря введенным отпускам по уходу за ребенком. Но если сравнивать два поколения – кто родился в 1980-е и их родителей, – то количество детей будет даже ниже.
– А вообще в истории известны случаи, когда одно поколение матерей рожало больше, чем предыдущее?
– Было короткое исключение в 50–60-е годы в ряде развитых стран: в США, Великобритании, Швеции, Швейцарии, Новой Зеландии, Австралии и отчасти Франции. Мамы, которые сами появились на свет в тяжелые предвоенные или депрессивные годы, воплотили в жизнь нереализованные намерения своих родителей. Тогда консервативное представление о семье еще не изменилось, но улучшились экономические условия.
Нина Астафьева
