«Газпром» решил застроить Охтинский мыс – теперь уже не небоскребом, а просто офисами, потому что народу в «Газпроме» много, а сидеть им негде. Это, конечно, новое испытание для Александра Беглова. А, может, и не испытание. Все зависит от того, как народ среагирует.
Охтинский мыс – это то место, где стояли две шведские крепости. Нет никаких сомнений, что они там были, – это абсолютно точно доказано и никем не оспаривается. И от крепостей довольно много чего осталось.
Казалось бы, радоваться надо такому уникальному обстоятельству – в Москве, например, останков шведских крепостей нет, а у нас есть. Кидать в воздух чепчики от такой удачи, что кроме Эрмитажа и домика Петра у нас чего подревнее имеется.
Так нет – никто особо не радуется. Не понимают: на кой черт нам эти крепости. Пусть лучше тут «Газпром» чего построит. Денег, может, заработает. Деньги – они же завсегда лучше руин. Где еще дома-то построить, как не на руинах.
Когда на Охтинском мысу «Газпром» хотел построить небоскреб, население сильно возмущалось, но не тем, что небоскреб под собой руины крепостей похоронит, а потому что нашу небесную линию исказит (что, конечно, тоже было неприлично).
В итоге Алексей Миллер построил небоскреб подальше и в другом месте эту линию поменял. А место на мысу за «Газпромом» осталось.
Здесь стояла сначала – давно, в 1300-м году – крепость Ландскрона, ее новгородцы взяли. А потом, через 300 лет, на том же месте шведы другую крепость поставили – Ниеншанц. Ее Петр I взял. То есть жутко интересное место.
И даже странно, что за эту территорию так мало народу заступается. Жители Петербурга – в массе – к этой коллизии совершенно равнодушны.
Равнодушны потому, что история Охтинского мыса вступает в противоречие с тем, что мы с детства знаем: как Петр пришел на пустынный берег, огляделся, подумал – а что ж такое хорошее, не занятое никем место пропадет. И основал Петербург.
А тут выясняется, что не пустынный берег был – и крепости стояли, и город шведский. Это, конечно, диссонанс в головах вызывает. Но не самый ужасный – если переспать с этой идеей ночь или две, то жить дальше можно.
Ладно жители – им позволено сомневаться. Но есть же и государственные люди. Которые понимают: исторические крепости, хоть в руинах, это актив. И он, пусть не сейчас, но принесет доходы – моральные и материальные. А офисы – это не актив, а так, просто коробки.
В общем, государственный человек Беглов должен рубануть кулаком по столу и сказать: выкупить немедленно у «Газпрома» эти 4,7 гектара. Не пожалеть на это дело миллиард или два из бюджета. Тем более что и сумму выкупа можно снизить, если градостроительные ограничения на территорию наложить.
Но и Алексей Миллер – человек государственный. Что ему стоит выйти к горожанам и сказать: не доставляет мне никакой радости идея заработать денег на застройке Охтинского мыса. Решил я совершить поступок, который доставит мне радость как благородному человеку, – устроить тут вместо офисов археологический парк.
Вот это было бы неплохим окончанием истории.
Но пока она только начинается. Еще никто не бабахает кулаком. И благородных жестов не делает. Потому что спроса на такие поступки пока нет. Что, конечно, странно.
Сергей Балуев
- На плане Охтинского мыса синим обозначен Ниеншанц, красным – Ландскрона, зеленым – ров мысового городища
