После массированного обстрела Россией территории Украины президент США Дональд Трамп неожиданно резко высказался в отношении президента РФ Владимира Путина, с которым совсем недавно провел конструктивный, по его же словам, телефонный разговор: «Я не знаю, что, черт возьми, случилось с Путиным. Я знаю его давно. Мы всегда ладили. Но теперь он запускает ракеты по городам и убивает людей, и мне это не нравится».
Обстрелы, аналогичные нынешнему (хотя и не столь масштабные), впрочем, случались и раньше. Однако до сих пор Трамп старался отделываться более обтекаемыми формулировками. Что же случилось?
Чтобы понять это, попробуем сперва разобраться в объективном политическом раскладе.
Все политики без исключения стремятся к упрочению своей легитимности, или, говоря привычным языком вульгарной медийной социологии, своего «рейтинга».
Так случилось, что «рейтинги» Владимира Путина и РФ с одной стороны — и Дональда Трампа и США с другой жестко увязались с развязкой российско-украинского противостояния. Позиции обеих сторон можно представить как окружности, потенциально пересекающиеся в маленьком сегменте. Причем, что, на первый взгляд, парадоксально, этих окружностей — не две, а три, т.к. американская политическая реальность в настоящее время внутренне противоречива и, по сути, поляризована.
Итак.
Как выглядят эти окружности?
«Окружность США» — это позиция «защитника Украины», которым США заявили себя изначально, т.е. с момента нарастания напряженности, а затем и начала конфликта в 2021-2022 гг. В этом смысле, сколько бы Трамп ни говорил о том, что «это война не моя, а Байдена, Зеленского и Путина», — военная капитуляция Украины будет означать дипломатическую капитуляцию не только для США в целом, но и для него — как президента США — лично. То есть обвал рейтинга (в том числе среди его собственного электората) с непредсказуемыми последствиями. Вот почему, несмотря на все недовольство Дональда Трампа Владимиром Зеленским, США по сей день продолжают поставлять Украине оружие и разведданные, помогая ей сдерживать российское наступление.
«Окружность лично Трампа» — это обязательство добиться мира между Россией и Украиной как можно быстрее и во что бы то ни стало, буквально «в ближайшие дни и недели», путем «сделки», т.е. частичного ущемления исходных интересов Украины и частичного же удовлетворения интересов РФ.
«Окружность РФ и Путина» — это формальное признание Западом, т.е. США в первую очередь, новой российской сверхдержавной международной Повестки. А именно, признание права России на 1) самостоятельное решение вопросов о проведении границ и 2) установление «правил игры» в зоне своего исторически сложившегося геополитического доминирования. В этом плане капитуляция Украины, бросившей вызов этим российским устремлениям, является важнейшим символическим знаком. Отказаться от него Кремль не будет готов ни при каких условиях, сохраняя наготове «туз в рукаве» в виде ТЯО как крайнего средства защиты своих стратегических интересов.
Именно этот «туз в рукаве» — главная причина появления — спустя 7 лет с начала поставок Трампом (тогда он был президентом США) Киеву «джавелинов» и 3 года с начала СВО — «окружности лично Трампа», в контуре которой он так долго и так подчеркнуто любезен (хотя временами разочарован и даже возмущен) в отношении Путина.
По сути, именно «окружность лично Трампа» подтянула две первые «большие окружности», — которые, казалось, никогда не найдут никаких точек соприкосновения, — друг к другу и обозначила возможный общий «сегмент пересечения».
Этот потенциальный «сегмент пересечения» можно было бы обрисовать так: «частичная капитуляция Украины без падения рейтинга президентов США и РФ».
Ясно, однако, что такое возможно лишь при соблюдении, как минимум, двух базовых условий.
Во-первых, необходимо согласие Украины на изменение границ в пользу РФ.
Во-вторых, требуется согласие России на уступки, выгодные непосредственно США, которые Трамп мог бы предъявить своим избирателям в качестве «дипломатического трофея».
И вот тут возникает, как говорят на Украине, «затрымка». Притом каскадная. Для начала Украина в лице Зеленского ни на какие территориальные переделы соглашаться не желает. Трамп, в свою очередь, как бы ни раздражался этой позицией украинского лидера, не рискует (во избежание падения своего рейтинга в США) оставить Киев без военной помощи. Россия, со своей стороны, без того, чтобы США прекратили помогать Украине, не может развить более быстрое наступление. И, самое главное, не может согласиться даже на перемирие — без риска получить в итоге через месяц возобновление военного противоборства при менее выгодных для себя условиях.
И потому сегодняшняя задача Кремля, насколько можно понять, — в том, чтобы столкнуть Дональда Трампа с дилеммой: либо ты выглядишь в глазах собственных избирателей пустым болтуном, так и не сумевшим остановить военный конфликт между РФ и Украиной, который с каждым днем становится все кровопролитнее (в том числе унося жизни мирных граждан), либо ты принуждаешь Украину к капитуляции на российских условиях, которые пока что еще не выглядят для США как неприемлемые.
Как можно предположить, в ходе недавнего телефонного разговора в той или иной форме эта позиция Кремля была до президента США в очередной раз доведена. Вероятно, Трамп в очередной раз ушел от того, чтобы брать на себя какие-то обязательства по прекращению военной помощи Украине. И в очередной раз предложил формат «сделки», начинаемой с перемирия и без четких гарантий того, что по его окончании Украина не перейдет в очередной контрнаступ. Иными словами, обе стороны, как можно предположить, в очередной раз обменялись неприемлемыми друг для друга благопожеланиями.
И потому, когда спустя некоторое время на Украину обрушился шквал ракет и дронов, Трамп это «считал» не как «месть» за недавнюю попытку обстрела украинскими дронами путинского вертолета в Курской области (от этой версии, предложенной журналистом в ходе интервью, Трамп просто отмахнулся), но как давление на себя лично. По этой причине и высказался столь многословно и столь взволнованно.
Но что дальше? Сумеет ли Кремль, помимо усиленных обстрелов Украины, предложить Трампу нечто такое, что позволит ему, «сохранив лицо», в той или иной форме надавить на Киев и принудить его к фактической капитуляции? Или ситуация продолжит и дальше «самонагнетаться» и дело рано или поздно таки дойдет до «туза в рукаве»?
Думаю, все же есть, пусть и не стопроцентный, но серьезный резон надеяться на то, что даже в эпоху сетевого безумия, когда инстинкт самосохранения у человечества, похоже, совсем атрофировался, у пожилых и облеченных властью людей он все же в последний момент сработает. И будет-таки заключен, пусть даже худой, с чьей-то точки зрения, но мир…
Даниил Коцюбинский
