Пыль в глаза нам пускает практически каждый кадр фильма “Дюна”. Андрей Тарковский всегда снимал про воду, Дени Вильнёв снял про песок. Я готов целовать песок, по которому…
Песок удивительно киногеничен. Это главный образ и персонаж фильма. Он клубится, струится, волнится, сыплется, зыбится и громоздится. Жаль, что не назван древними ещё одной из основных стихий.
В отличие от 4-х традиционных – воды, земли, огня и воздуха, которые амбивалентны, являются одновременно потенциями жизни и смерти, песок – это мертвая материя, альтернатива живой воде. Катастрофа обратная всемирному потопу. Впечатляющая эстетика обезвоживания.
Наше далекое будущее оказывается нашим далеким прошлым, новым средневековьем. Царит атмосфера избранности и эзотеризма, тайных символов и магических предметов, жизнь построена на вассалитете, верности, служении, предназначении. Алхимия превращает всё в воду, а не в золото. Одежда в стиле Ближнего Востока времен крестовых походов и бессмертная классика милитари. Через 8 тысяч лет, как и предрекал Эйнштейн, главным оружием оказался костяной кинжал.
Достойный видеоряд и саундтрек, дизайн и графика названия просто отличные. Если бы не речи всех этих безмерно условных персонажей жанра фэнтези!
Претендуя на притчу, фильм заставляет своих героев не разговаривать, а с ложной многозначительностью ронять отдельные сентенции и изречения, которые обращают мир, войну, добро, зло, жизнь, смерть в абсолютные абстракции. Накал пафоса был бы нестерпим, если бы не толика юмора. Это когда к щуплому и субтильному Тимоти Шаламе один из персонажей в шутку обращается с ироничным вопросом: «О, да ты, никак, подкачался?». Но дальше всё строится в формате «Я сверхчеловек и ничто сверхчеловеческое мне не чуждо».
Елена Краснухина
