Александр Панов несколько лет назад переехал в Москву. «Колпинская ракета» вместе женой Галиной и двумя детишками Никитой и Кузьмой живет в уютном 3-этажном семикомнатном доме в Южном Бутово.
– Александр, ходил слух, что вы завершите карьеру в Узбекистане.
– Это почти правда. Я отдыхал в Турции, и как раз в это время там узбекский клуб был на сборах. Меня пригласили. Но я понаблюдал за их тренировками, подумал, что опять придется режимить, упорно заниматься спортом. Слишком это тяжело после длительной паузы. В итоге я отказался. Причем могу признаться, что узбеки сделали мне довольно щедрое предложение.
– И чем вы сейчас занимаетесь?
– Играю в лиге ЛФЛ за команду “Москва”. Мы выступаем в чемпионате России. Также участвую в лиге ветеранов. У нас в “Москве” я не один бывший профессиональный футболист, со мной в нападении играет экс-нападающий “Спартака” Владимир Бесчастных. В других командах играют Егор Титов, Дмитрий Хлестов… Мы даже какие-то деньги зарабатываем в этой лиге, хоть и малые.
– Почему вы решили остаться жить в Москве?
– Я играл за две московские команды и прожил в столице большую часть своей футбольной жизни. За эти годы мне очень понравилась Москва, и я решил остаться. Тут больше возможностей реализовать себя в футболе после завершения профессиональной карьеры. К тому же я купил здесь участок, построил дом. В общем, сразу несколько факторов. В Питер я не так часто езжу, всего два раза в год – перед Новым годом и перед днем рождения. Приезжаю к маме постоянно с подарками. Чаще ездить нет смысла, потому что я не имею никаких дел в Северной столице. Буду с вами откровенен: Москва в какой-то степени стала мне роднее.
– У вас есть какой-нибудь бизнес в столице?
– Пока нет. Я разработал бизнес-план спортивной школы, нашел спонсоров. Одна проблема: нет земли, где можно было бы построить здание. Дело в том, что некоторые московские чиновники не очень-то и любят футбол, поэтому все может затянуться. В основном мой доход идет из Питера. У меня есть помещение в одном бизнес-центре, которое я сдаю.
– Ваши бывшие партнеры по команде не очень-то довольны своим нынешним карманом. К примеру, Бабий работает механиком маршрутного такси, у Поповича мизерная зарплата в спортшколе. Вам денег хватает?
– Вполне. Понимаете, именно для того, чтобы у меня не возникало таких проблем, я и остался в Москве. В Питере нечего делать! Там сложно самореализоваться. Наверняка у футболистов нынешней эпохи “Зенита” через десять лет не будет таких проблем, как у Бабия и Поповича. Если сейчас в питерском клубе средняя зарплата 1-1,5 миллиона евро в год, то 10 лет назад контракт в 500 тысяч долларов считался мегапафосным. Я уж не говорю про молодых игроков, их вообще никто не баловал. В “Зените” сейчас такая практика – платить большие деньги юношам ни за что! Я вот не вижу в Петербурге молодых игроков с потенциалом Аршавина, Малафеева, Панова, Денисова… Коррупционная система в спортшколах Питера только укрепилась. У ребятишек с такими зарплатами теряется стимул. Вот на Ионова посмотрите: парень уже 2 года просто сидит на лавке и успел стать миллионером. Разве это правильно? В 2003 году, когда я находился “Зените” при Адвокаате, у меня был контракт на 550 тысяч долларов в год, но я тоже все время сидел. Меня это дико напрягало, так как находился я тогда в отличной форме. В итоге я начал раздражаться, и меня продали. Поверьте, я совершенно об этом не жалею. Лучше играть в футбол, чем сидеть на скамейке за большие деньги.
– Предлагаю немного поговорить о вашем детстве. Знаю, что это был сложный этап вашей жизни.
– Да, особенно если вы имеете в виду мои 15-16 лет. Вы и без меня знаете, что у нас в стране происходило в 90-е годы. У меня тогда не было особого желания играть в футбол, но такие люди, как Стрепетов, Зинченко и Лебедев, помогли мне и направили на правильный путь. А ведь тогда другие вещи могли перевесить. Понимаете, я ведь еще и жил в Колпино. Там в те годы у многих были популярны наркотики. Тогда все пробовали героин, я, правда, так ни разу и не осмелился это сделать. Возможно, это меня и спасло. Но все-таки я тоже кое-что употреблял. В те годы очень популярен был наркотик “черная”. У меня от этой штуки умерло несколько друзей. Все передознулись. Даже не знаю, что бы со мной было, если бы не футбол. Я ведь тоже мог оказаться на том свете. Один плюс во всей этой истории: если, не дай бог, когда-нибудь мой ребенок попытается приобщиться к чему-нибудь такому, то он никогда не сможет меня обмануть.
– Вам еще повезло в тот период оказаться в Китае.
– Да, в 1996 году я вместе с двумя другими молодыми игроками оказался в китайском клубе “Баоканг”. Мы были в аренде в этой команде. Сейчас большая редкость, чтобы юного игрока отправляли так далеко от родины. Возможно, мне очень помогло и то, что я был вдали от всей этой колпинской суеты. Помню, после сборов в Китае, когда нам предложили остаться, я неделю маме даже не звонил, да тогда ведь и мобильников не было. И вот наконец дозвонился, говорю: “Мам, я в Китае, вернусь через 8 месяцев”.
– В Китае к наркотикам не притрагивались?
– Нет, там мы больше по алкоголю… Без особого фанатизма, но на дискотеках и просто в гостях друг у друга пили водку, пиво. В клубе дружили с двумя-тремя китайскими игроками, они иногда с нами тоже выпивали, но втихаря. Уж больно они боялись, что кто-нибудь их заметит. Несмотря на такой образ жизни, когда вернулся домой, в “Зените” диву дались от моей “физики”. Говорили: “Не думали, что ты можешь так бегать”.
– Тем не менее, спустя несколько лет все ваши юношеские шалости дали о себе знать во французском “Сент-Этьене”. Там у вас обнаружили гепатит С.
– Это да. Я до сих пор благодарен французам, что они вовремя нашли у меня ту болезнь и вылечили. Если бы не полный медосмотр, то, возможно, я бы даже не разговаривал сейчас с вами.
– А какой клуб навсегда останется в вашем сердце, помимо “Зенита”?
– “Торпедо”. Я играл в этой команде с такими футболистами, как Семшов, Зырянов… Конечно, у клуба сейчас нет таких финансовых возможностей, да и болельщиков крайне мало. Вот честно: было бы у меня много денег, обязательно помог бы “Торпедо”.
– Вы в своей карьере успели поиграть и во 2-м дивизионе, и в 1-м дивизионе, и в Высшей лиге. Вы, как никто, знаете изнутри о грязи в российском футболе.
– Намекаете на договорные матчи? Конечно, я это испытал. Ко мне не раз подходили с просьбой сдать матч. Практика разная существовала. К примеру, если мы играем с какой-то командой и нам особо уже ничего не нужно, приезжает представитель соперника по таблице этой команды и стимулирует разными суммами, дабы мы выиграли. А бывало, нас просили проиграть. Правда нечасто – всего пару раз. Вы себе не представляете, как это сложно – специально проигрывать, чтобы никто не догадался. Бывало, еще тренер зарабатывал на таких играх. К примеру, подвозят ему деньги и говорят: если твоя команда хлопнет таких-то такого-то числа, то пополнишь карман. Тренер затем к нам подходит и говорит, мол, ребята выиграете – получите бонус от руководства. Мы-то умные все люди и понимали, что никакой это не бонус, а обыкновенная взятка со стороны третьих лиц. Правда, такая стимуляция в Европе даже считается нормальной. Вот проигрывать специально – это уже дело другое.
– Александр, есть что-нибудь, о чем вы жалеете?
– Скорее нет, чем да. Могу сказать, что у меня осталась досада из-за того, как я в свое время отказался от предложения московского “Спартака”. Красно-белые в 1999 году были самыми сильными в России, играли в Лиге чемпионов. Вот перешел бы я, карьера могла и в гору пойти. Мне кажется, при Романцеве я бы стал гораздо лучшим нападающим. Но я был молод и отказался из-за трений между “Спартаком” и “Зенитом”. Думал тогда, что я патриот! С годами понял, что никому этот бред не нужен. Вон Быстров перешел, вернулся, и все у него отлично. У него огромный контракт, все его уже простили, и у него все нормально.
