Предприниматель Евгений Чичваркин рассказал, почему он не вернется, и что случится в стране, если уволить всех оборотней в погонах.
– Евгений Александрович, как вы оцениваете слова Владислава Суркова о том, что у российских предпринимателей нет объективных причин для того, чтобы сидеть на чемоданах?
– Очень может быть, что для тех, кто сидел за столом в этот день вокруг Суркова, никаких причин сидеть на чемоданах не было. У моей же эмиграции были объективные причины. Что же до его слов о том, что мои “отношения с таможней всем известны”, то тут за разъяснениями надо обратиться к самому Владиславу Юрьевичу. Я никогда с сотрудниками таможни не имел никаких отношений и ни с кем там не знаком.
Я бы также поспорил с господином Сурковым насчет инноваций. Дело в том, что система розничной торговли, которую мы разработали, – это и есть настоящая инновационная модель, которая по своей сложности и по важности для страны значительно опережает все эти пресловутые “нанотехнологии”. Разработанная нами в “Евросети” система мотивации может считаться передовой даже по международным стандартам, если посмотреть на ту работу, которую мы выполняли за единицу времени.
– Известно ли вам что-то о реакции властей на видеообращение, где вы упоминали о Борисе Левине, который оказался в СИЗО будучи больным.
– Никакой реакции – ни письменной, ни устной – я не получил. О том, изменилось ли как-то отношение к Левину после обращения, мне тоже неизвестно. Главной целью моего обращения было привлечь внимание властей к творящемуся беззаконию, чтобы не допустить еще большего беззакония, то есть вынесения Левину неправосудного приговора. И в этом властям еще предстоит сделать свой выбор.
– А как бы вы прокомментировали слова представителей СИЗО о том, что Левин играет в футбол и вообще чувствует себя прекрасно?
– Заметьте, что представители СИЗО ни слова не сказали о том, что, дескать, Чичваркин врет. Они не опровергли мои слова о том, что Левин болен гепатитом, они не опровергли слова о том, что после пребывания в карцере у него обострилось заболевание позвоночника, они не опровергли ничего из того, что я говорил.
Кстати, у меня появилась информация о болезни еще одного осужденного по делу о “Евросети” – Владимира Ильина. Как мне стало известно, он болен СПИДом. Он сразу стал плясать под прокурорскую дудку и сейчас лихо клевещет, давая против нас показания. Кстати, после того как он ушел из “Евросети”, он был осужден за грабеж. И вот смотрите, кого прокуратура привлекла как свидетелей против “Евросети”: один – вор, другие два – уголовники, обвиняемые в грабежах, – отличная собралась компания. Конечно, тут есть частично и наша вина, в том, что мы, создавая “Евросеть”, а делалось это стремительно, набрали людей, не всегда хорошенько разбираясь, кто что из себя представляет.
– Сейчас в Россию возвращаются некоторые предприниматели, которые тоже становились при Путине эмигрантами: Исмаилов, Гуцериев. Вы не видите для себя такой перспективы?
– Во-первых, мне прокуратура предъявила обвинение не в экономическом преступлении, а в похищении людей, поэтому новые поблажки в законодательстве на меня не распространяются. А во-вторых, и в-главных, у меня нет столько денег, чтобы построить отель для Олимпиады в Сочи, как это поручили Исмаилову с Гуцериевым. Я тут посчитал, на что у меня денег хватит: ну, максимум на 8 хижин. Или на три домика небольших. Как у трех поросят.
– И все-таки можно сказать, что при Медведеве наметилась тенденция послаблений для бизнеса?
– С одной стороны, мы видим эти новые законы о том, что по экономическим преступлениям нельзя сажать в СИЗО, с другой стороны, мы видим ситуацию с разгромом “Алтына”, где компанию ограбили, украв несколько “КАМАЗов” с бриллиантами и ювелирными украшениями, и амнистии никто не дождался.
– Значит ли это, что медведевские инициативы – блеф?
– Нет, я так не думаю. Просто силовикам пох*й. Я думаю, что президент вполне искренне пытается изменить ситуацию, но те, кто сегодня имеют реальную власть, столько наворовали, что им совершенно не хочется что-то менять. Хорошая иллюстрация – это вся эта история с декларациями о доходах, которые у нас сейчас публикуют уже не только чиновники, но и милиционеры. Так вот, я тут в своем блоге рассказал о том, как один из следователей по нашему делу живет реально, меняя дорогие машины, как перчатки, так тут он опубликовал свою декларацию, по которой у него зарплата – 15 000 руб., в собственности – половина квартиры, а машины нет вообще.
Так что дело не в том, что Медведев чего-то не хочет. В самом начале его инициативы вызывали какие-то надежды, это, в том числе, и нацпроекты по образованию и здравоохранению, или, например, отмена пошлины в размере 20% на ввоз ноутбуков, много еще чего можно вспомнить. Но все упирается в систему, которую не так просто изменить. Если сейчас в рамках реформы уволить наших сотрудников правоохранительных органов – потекут реки крови, потому что они просто ничего больше не умеют, как убивать и воровать. Для того, чтобы проводить реальные реформы, нужно иметь немалое политическое мужество. Система эта очень сильна, и во время кризиса она лишь усилилась, активизируя отбор собственности. Не знаю, будет ли Медведев по-настоящему бороться с ней, но это будет очень непросто.
