СМИ уже подустали от истории с обнаруженными в утвержденных Министерством образования словарях «кофе» среднего рода и «йогурт» с ударением на втором слоге. А специалисты продолжают проблему обсуждать. В Петербурге, например, прошла Вторая всероссийская конференция «Кодификация современного русского языка: результаты и проблемы», на которой ведущие языковеды России говорили о том, с какой стати правила русского языка теперь утверждает российское правительство, почему современным словарям нельзя доверять и кто же во всем этом безобразии виноват.
 |
У “кофейно-йогуртного скандала” довольно долгая предыстория, началось все в 2005 году, когда был принят Федеральный закон “О государственном языке РФ”. По мнению лингвистов, при разработке закона были допущены неточности, последствия чего мы сейчас и расхлебываем. “Закон о государственном языке писался без участия лингвистов. Его составители – коллектив депутатов, среди которых самым близким к филологии человеком был Станислав Говорухин. Дважды этот закон поступал к нам в институт на рецензию и дважды подвергался разрушительной критике. Однако когда окончательный вариант закона был утвержден, мы не увидели никаких следов наших рекомендаций. Общество филологов было проигнорировано”, – говорит Леонид Крысин, зам. директора Института русского языка им. Виноградова РАН. Два положения закона вызывают у лингвистов большие сомнения. Во-первых, то, что “порядок утверждения норм современного русского литературного языка при его использовании в качестве государственного языка РФ, правил русской орфографии и пунктуации определяется Правительством РФ”. Во-вторых, там продекларирован запрет на употребление в речи имеющих русские синонимы иностранных слов, впрочем, механизм действия этого запрета никак не прописан. Кроме того, сама идея утверждения неких норм русского языка только для государственной сферы – вызвала резкую критику филологов. “Для меня, как лингвиста, из этого положения вытекает непонятный вывод. Получается, есть два типа норм: государственного языка и просто русского языка. Это вызывает такое же недоумение, как, к примеру, кафедра культуры речи учителя в педвузе: есть только одна культура речи – культура речи образованных людей, и у учителя она такая же, как у врача или инженера. Точно так же дело обстоит с нормами государственного языка. Это искусственно придуманное чиновниками понятие”, – считает Мария Каленчук, зам. директора Института русского языка им. Виноградова РАН. В 2006 году постановлением правительства РФ Министерству образования было поручено определить список грамматик, словарей и справочников, содержащих нормы современного русского литературного языка при его использовании в качестве государственного языка. И вот этим летом перечень таких изданий был опубликован, в него вошли “Грамматический словарь русского языка” А. Зализняка, “Большой фразеологический словарь русского языка” В. Телии, “Орфографический словарь русского языка” Б. Букчиной и др. и “Словарь ударений русского языка” И. Резниченко. “Мы многократно обращались и к правительству, и к президенту еще на стадии принятия закона, предупреждали о недопустимости грифования списка словарей, но нас никто не услышал”, – сожалеет Мария Каленчук. В СМИ долго критиковали “список четырех”, хотя специалисты говорят, что это совсем неплохие книги, но им непонятно, почему выбрали именно эти словари. Далее – непонятно, для кого предназначен “список четырех”. Только для чиновников, значит ли это, что их язык будет отличаться от того, что преподают в школе? Но даже если министерство расширит список, как уже было обещано, проблему это не решит, а даже усугубит, поскольку рекомендации большинства современных словарей, в том числе академических, расходятся между собой. “Вся эта ситуация может аукнуться непоступлением в институты! Представьте: один словарь дает одну норму, а другой другую, ученик пишет по одному словарю, а учитель проверяет по другому. Поэтому считаю, что нормы должен утверждать чиновник”, — говорит председатель совета Российского гуманитарного научного фонда, зав. отделом грамматики и лексикологии Института русского языка и литературы РАН Юрий Воротников. С ним, конечно, не все согласны. “Неглупые люди жили в XIX веке, а писатели были, пожалуй, лучше нынешних, и в то время вопросы нормы никого не интересовали. Нормирование – это не наш термин, это все пришло от немцев. У нас же в России было понятие правильности и ошибки, что определялось по речи авторитетных людей. Например, таким образцом был Пушкин”, — размышляет президент Государственного института русского языка им. Пушкина академик Виталий Костомаров. Но кто такой образец сейчас, академик Костомаров не говорит. “В очень эмоциональном разговоре по поводу словарей, по существу, участвовало три собеседника: общество, лингвисты и власть. В результате все трое остались крайне недовольны и, кажется, даже не поняли друг друга, – подводит итог Максим Кронгауз. — А вообще, ни власть, ни лингвисты, ни даже общество не являются полноценными хозяевами языка, и только сотрудничество поможет нам решить проблему кодификации языковой нормы”. А пока… Да поможет нам не утвержденный Минобразования Розенталь.
|
 |
