На иконе «Ангел Златые Власы» изображена женщина. Такую гипотезу выдвинул кандидат искусствоведения Михаил Золотоносов, изучив эту работу XII века из коллекции Русского музея, вокруг которого сейчас поднят такой шум.
Уникальная икона домонгольского периода «Ангел Златые Власы» – один из символов Русского музея. Нет единого мнения, кем эта икона написана, – византийскими, киевскими или новгородскими художниками. До 1920-х годов история иконы вообще неизвестна. Она была обнаружена в отделении древностей Румянцевского музея в Москве. В 1925-м ее передали в Исторический музея, затем в Третьяковскую галерею. В 1934 икону передали в коллекцию Русского музея.
В центре внимания «Ангел» оказался сейчас – после того, как стало известно, что православный бизнесмен Сергей Шмаков предложил Русскому музею перенести икону в церковь в Михайловского замка, где ее смогут увидеть паломники. В 2009 году Шмакову – при поддержке минкульта и патриарха – удалось забрать из Русского музея икону Богоматери Одигитрии Торопецкой, теперь она находится в церкви коттеджного поселка «Княжье озеро». Сотрудники Русского музея оапасаются, что могут в итоге лишиться и «Ангела Златые Власы».
Процесс борьбы за икону заставил искусствоведа Михаила Золотоносова внимательно изучить это произведение искусства. И он пришел к неожиданным выводам.
«Изучив и задумавшись над этим «Ангелом», я понял, что это не молельный образ, а древний, XII века, портрет женщины с волосами то ли рыжими, то ли выкрашенными золотой краской. У этой женщины типичные еврейские черты: огромные черные глаза, характерный нос со слегка загнутым книзу кончиком. Попутно нельзя не отметить неотенические черты: глаза очень большие, а рот маленький. Это портрет рыжеволосой женщины или брюнетки, которая покрасила волосы золотой краской.
Последнее обстоятельство, кстати, напоминает о том, что в Древнем Риме был закон, обязывавший римских «жриц любви» красить волосы в светлый цвет или в рыжий, чтобы таким образом отличать их от “порядочных брюнеток”.
Я уверен, что это в точном смысле византийская живопись конца эпохи Комнинов. Это светская живопись, застигнутая в тот момент, когда она рождается из иконописи, сохраняя многие ее черты, но в то же время и прощаясь с нею, в точном смысле in statu nascendi.
А в библейском контексте (Евангелие от Луки) этот объект воспринимается как портрет грешницы, которой отпустили грехи: “А потому сказываю тебе: прощаются грехи ее многие за то, что она возлюбила много, а кому мало прощается, тот мало любит. Ей же сказал: прощаются тебе грехи”, – объясняет Михаил Золотоносов.
Может ли открытие искусствоведа отразится на планах бизнесмена Шмакова, – пока неизвестно.
