Два петербургских журналиста весной 2022 года переехали в Латвию. Они уже писали о том, как к ним относятся местные жители и с какими визовыми проблемами столкнулись. На этот раз — об итогах года жизни в Латвии.
.
Знакомые все лица
За год Рига стала домом для нас и еще для почти трехсот журналистов из России. Столько, по официальной статистике, работников пера перебрались в Латвию. Поэтому столкнуться с коллегами тут довольно просто. Мне, правда, потребовался почти год, чтобы понять: сосед, которого периодически встречаю в подъезде, и ведущий подкаста русской службы BBC – одно и то же лицо. На улице можно увидеть Илью Азара, пролетающего на электросамокате по улице Бруниниеку, кинокритика Антона Долина, общающегося с подругой у Рижского вокзала. У одного из коллег почти каждое утро начинается Тихоном Дзядко — окна их домов смотрят друг на друга. (Дзядко внесен в список иноагентов в России, Долин признан «СМИ—иноагентом», а Азар – вроде бы нет).
Помимо журналистов Ригу наводнили актеры, врачи и прочие специалисты из разных уголков России. Все разговоры примерно об одном — когда закончится этот сюрреалистический кошмар.
Страны Балтии (на «Прибалтику» местные могут обидеться – для них это ассоциация с советским периодом оккупации) стали большим котлом для журналистского сообщества. Одной семьей мы не стали, но отношения более теплые, чем на родине. Прежняя российская жизнь проходила в бесконечной борьбе за эксклюзивы и внимание аудитории. Здесь конкуренция не исчезла, но ценности немного кочуют в сторону сотрудничества. За соседними столами в коворкинге могут сидеть журналисты из Москвы, Петербурга, Пскова, Перми, писать об одном и том же, обмениваясь информацией и контактами. Кроме того, столичная спесь у некоторых пропала — мы же теперь все в столице Латвии.
Статистика просмотров материалов по-прежнему важна – не столько для того, чтобы влиять на ситуацию в России, сколько, чтобы убедиться – там остались те, кто готов оппонировать власти.
Интерес властей Латвии к независимым российским журналистам отчасти носит прагматический характер: в стране живет 37% русскоязычных (данные 2011 года), вероятно, латвийские власти думают, что часть из них тайно поддерживает Путина. Российские каналы тут заблокировали, а эмигрировавшие журналисты призваны восполнить этот информационный пробел, предоставляя альтернативную информацию на русском. Правда, лишение лицензии “Дождя” (признан в РФ СМИ-иноагентом) показало, что в эту миссию в Латвии верят не все. Прежде всего, латвийские правоцентристские силы.
- Со здания Центрального железнодорожного вокзала в Риге убрали надпись «вокзал» на русском языке. Но внутри вокзала русские наименования остались.
.
Трудностей стало больше
После того, как на правительственном уровне усложнили получение вида на жительство (ВНЖ) для обладателей российских паспортов, для нас ситуация с легализацией в Латвии остается неясной. У нас гуманитарные визы – в отличие от ВНЖ они не дают льгот и не позволяют официально работать.
Раньше на основании этих виз можно было без проблем быстро получить ВНЖ. Но сейчас этот процесс стал очень медленным и муторным, каждого претендента проверяет служба безопасности, необходимо заполнить кучу бумаг, затем одобрение проходит на уровне МИДа.
Мы подали документы на ВНЖ три месяца назад – и с тех пор никаких известий. Говорят, процесс может занять не меньше полугода.
Семьям с детьми, к которым относимся и мы (переехали в Латвию с маленьким ребенком) очень трудно переживать это ожидание.
Финансовые неурядицы в последнее время усилились — у нас был этап, когда денег не было не то чтобы на доктора для ребенка (без ВНЖ каждое посещение врача семейному бюджету обходится в 38 евро), но даже на продукты. Это напоминает состояние, когда завяз в трясине, нужно выбираться из нее, но всякое движение приводит к ухудшению ситуации. С продуктами в итоге помогали друзья.
- Развешенное белье – реклама контейнеров для старой одежды
- На балконе кто-то хранит дрова
.
Спасительная коляска
Пока Латвия считается самым удобным местом для релокации журналистов: большое комьюнити, низкие цены на аренду квартир и русский язык, на котором в Риге разговаривает почти каждый. Мы начали немного говорить по-латышски, что очень располагает собеседников к общению. Но терпения — пока мы извлечем из себя что-то по-латышски — у них не всегда хватает, и они переходят на русский. Бесплатные курсы латышского заполнили все обладатели ВНЖ, им нужно до конца года сдать госэкзамен на знание языка, в противном случае их лишат статуса резидента. Поэтому нам приходится довольствоваться платными курсами латышского, когда есть на это средства.
Сейчас спрос на русскоязычных журналистов есть даже среди латышских изданий – некоторые открывают русскоязычные отделы, но им нужны легализованные журналисты – а нам пока нельзя тут официально работать.
Во всей этой непростой ситуации нас с супругой порадовала сочувствие и помощь, которые готовы оказывать местные жители. Уровень “человеческого” в Латвии, как нам кажется, выше нормы.
Журналистам помогает латышка Сабине Силе – Sabine Sile – она организовала в Риге Медиахаб – коворкинг для сотрудников медиа из разных стран. В прошлом году она практически в одиночку перезапустила фонд Sustainability foundation. И первое время тратила на переезд журналистов собственные средства. “Не такие мы уж все и разные”, — говорит Sabine, сравнивая Россию и Латвию.
Такая доброжелательность кажется удивительной на фоне ее семейной истории. Ее дедушка в советский период был депортирован на Дальний Восток, перенес тяжелейшие испытания на золотых приисках, затем вернулся на родину и организовал подпольную типографию для издания Библии. Его история подробно описана в книге «Рассказ деда». Sabine говорит, что в России всегда находились неравнодушные люди, которые помогли выжить ее дедушке.
Сколько еще просуществует Медиахаб? «Будем продолжать пока есть нужда. Думаю, наш проект в любом случае будет оставаться актуальным, так как очень редко, когда в одном хабе работают журналисты из независимых СМИ Латвии, Украины, России, Беларуси и других стран». По статистике, от Медиахаба получили помощь 563 человека (366 – сотрудники СМИ, 202 члена семьи). Из которых 32 человека из Украины, 11 из Беларуси, остальные – россияне. Большинство продолжает жить в Латвии.
Весной прошлого года мы приехали в Ригу с разваливающейся детской коляской. В центре Common Ground, созданном организаторами Рижского биеннале, нам подарили другую, в сравнении с прежней — внедорожник с амортизаторами. Она оказалась спасительной, учитывая море брусчатки в Риге.
Как только мы окончательно вылезем из финансовой трясины, то передадим этот вездеход другим беженцам — из Украины, Беларуси или России. Тут не делают особо различия между людьми, оказавшимися в затруднительной ситуации, помогают всем.
Е. и А.
Фото Алены Калашматиной и авторов
