В Петербурге российские археологи собрались на специальный «круглый стол», посвященный борьбе профессионального сообщества против готовящихся новых «улучшений» федерального закона «Об объектах культурного наследия». Ситуацию комментирует Александр НИКИТИН, археолог, старший научный сотрудник отдела Востока Государственного Эрмитажа, член Межрегиональной ассоциации археологов.
– Поправки, находящиеся в Госдуме, действительно выбрасывают археологию из закона “Об объектах культурного наследия”?
– Точнее, исчезает такая область, как охранная археология. Большинство памятников археологии – “невыявленные”, никому не известные, они лежат в земле. Если строительству не будут предшествовать исследования, то вся археологическая информация исчезнет безвозвратно. Закон должен исходить из презумпции возможности наличия археологических объектов на всех еще не обследованных территориях. Сперва необходимо доказать, что на будущей строительной площадке ничего нет.
В большинстве цивилизованных стран закон об охране археологического наследия работает исправно: там ни одной канавы не прокапывается без предварительных натурных исследований.
Мы часто смешиваем понятия “экспертиза” и “археологические натурные исследования”. Экспертизу проводят чиновники, анализируя проектную документацию, в которой должен быть соответствующий раздел – результаты археологического обследования. А заключение о наличии или отсутствии археологических объектов представляют археологи, проводившие обследование.
В законе недостаточно четко прописана необходимость проведения натурных исследований, предложенные поправки размывают их еще больше. Под влиянием строительного лобби в 2007 году были предложены новые поправки, согласно которым памятником археологии является только то, что внесено в несуществующий реестр объектов культурного наследия. К счастью, они приняты не были.
– Когда появится реестр?
– Не скоро. Реестр напрямую связан с кадастровой системой, памятник археологии надо “привязать”. Развитие кадастровой системы остановилась на уровне колхозных карт землепользования. Это самое точное, что у нас есть. От забора до обеда. Военные карты не годятся, они чисто топографические, и не делят земли по их назначению. Для создания кадастровой системы требуется НИИ с командами геодезистов, юристов и т.д.
Информация по археологическим памятникам сосредоточена в основном в местных органах охраны памятников и в нескольких академических учреждениях. Все это надо свести в единую базу данных. Кто этим будет заниматься и сколько лет на это потребуется, представить трудно.
– Поэтому лучше вернуть закон “Об объектах культурного наследия” к начальной версии 2002 года?
– Конечно, тогда памятник археологии считался таковым с момента его обнаружения. Кем угодно, достаточно заявления любого лица в органы охраны памятников, которые в течение двух недель обязаны поставить памятник на учет.
– А как быть с границами памятника?
– С этим хуже, их может установить организация, обладающая лицензией на геодезические исследования. Но привязку и археологи могут сделать, используя GPS, а полномочия юридического закрепления границ должны получить органы охраны памятников.
– Кроме закона археологи, как всегда, обсуждали проблему, обострившуюся при раскопках в устье Охты. Надо ли копать “до материка”, если выше найдена ценная архитектурная археология. Так докуда копать?
– Сейчас в России почти нет академических раскопок, поскольку на них нет бюджетных средств. Археологические работы ведутся главным образом на деньги инвесторов. Инвесторы заинтересованы прежде всего в том, чтобы археологи освободили от культурного наследия строительную площадку. Они не склонны вкладывать средства в создание на месте строительной площадки археологических заповедников.
В связи с этим сложилась непростая ситуация на Охте. Инвесторы пригласили археологов для обследования строительной площадки. Рассчитывали, после проведения археологических работ можно будет строить. Но в ходе этих работ были открыты не только фортификационные сооружения, но и неолитическая стоянка. Теоретически такое надо не копать под снос, а консервировать. Но тогда строить там уже ничего нельзя. Предвидеть такую ситуацию никто не мог, поэтому искать виноватых смысла не имеет.
