Главный музей страны постепенно возвращается к нормальной жизни, открывая 9 сентября выставку «Чжан Хуань. В пепле истории», которая должна была начать работу после майских праздников. Чжан Хуань (1965) – своеобразная фигура. Художник с академическим образованием советского образца; перфомансист, использовавший, собственное тело; буддист, создающий эстетские театральные спектакли.
Но на примере Чжана Хуаня хорошо читается, что такое современное искусство и каковы стратегии художников, которые решают им заниматься.
Образование никогда не помещает, но современное искусство – это производство смыслов. Zhang Huan (так пишется имя художника в английской транскрипции) стал известен арт-миру после того, как вместе с друзьями сделал в Китае два перфоманса и заснял их на видео: «Добавь один метр в анонимную гору» (1995) и «Поднять уровень воды в пруду» (1997).
Это были чистые игры разума. В первом случае группа голых людей вместе с художником укладывалась штабелем на пригорке (или горе, неважно). Во втором – те же люди заходили в пруд, поднимая его уровень на крошечные доли сантиметра. При всей на первый взгляд бессмысленности совершаемого действа, за ним стоит небанальный вопрос о ценности малых дел и коллективных усилий. Эти видео показывали в России: имя художника тогда не зафиксировалось, но сами работы запомнились.
Кстати, заведующий отделом современного искусства Эрмитажа, сокуратор выставки Дмитрий Озерков заметил на ее пресс-показе, что изначально было искушение показать эти и другие ранние работы Чжан Хуаня. Но решили отказаться от формата ретроспективы, чтобы уделить больше места новым работам, созданным по мотивам Эрмитажа и специально для него.
Выставка в Петербурге будет работать два месяца, потом работы серии «Мой Эрмитаж» и пепельное «Возвращение блудного сына», связанное с Рембрандтом, наверняка, появятся в других проектах и расскажут о петербургском музее.
Вернемся к смыслам и стратегиям. В начале нулевых художник возвращается в Китай уже знаменитым. Теперь ему нет никакой необходимости залезать голым в пруд. В его шанхайском ателье, больше похожем на заводские цеха, трудятся десятки ассистентов, которые режут по дереву, шлифуют металл, сшивают шкуры животных. Но смыслы создает он один и лично контролирует все процессы.
Например, Чжан Хуань придумал создавать картины из пепла от сгоревших благовоний буддийских храмов, что сейчас составляет славу художника. А уж собирать пепел, сортировать его по оттенкам, крепить к холсту – задача ассистентов.
История петербургской выставки, по словам Дмитрий Озеркова, началась, когда он увидел в Шанхае картину из пепла «15 июня 1964», которая имеет ширину 37,4 метра и создавалась пять лет (2008 -2012). Задолго до этого Чжан Хуань купил на блошином рынке в Пекине фотографию, изображавшую председателя Мао в белой рубашке с группой партийных товарищей под тысячу человек, все – в защитной одежде.
Снимок был сделан не случайно. В начале лета 1964 года Никита Хрущев и Мао Цзэдун обменялись резкими открытыми письмами, обвинив друг друга в развале международного коммунистического движения. Отношения КНР и СССР испортились навсегда, эпоха «братьев навек» закончилась.
Среди выставленных пепельных картин, кроме «Блудного сына», «Спрашивая Конфуция», «Иван Грозный и сын его Иван», «Октябрьская революция». Для нас пепел – ничто, из которого остроумный художник сделал нечто. Для буддиста Чжан Хуаня – этот пепел – символ ушедшего времени с его человеческими надеждами. В древнем Китае по размеру горки пепла от сгоревших благовоний измеряли время.
Другая серия называется «Мой Зимний дворец». Художник использует сюжеты эрмитажных картин Леонардо, Тициана, Рубенса, Снайдерса, Гейнсборо, создавая свои версии с помощью шелкографии и резьбы на старых дверях. Работает тот же алгоритм. Художник создал смысл: для нас старые двери – мусор, для него – символ очага предков, защиты от ненастья, украшения дома. А потом резчики по дереву кропотливо воплотили в материале все идеи. Некоторые лица стали похожи на китайские, а европейский пейзаж за спиной «Мадонны Литта» превратился в китайскую переменную облачность.
В эту же серию входят две препарированные фотографии советских делегатов советских партийных съездов, одна со Сталиным в центре, другая – с Хрущевым. Часть лиц заменена на китайские, тогда еще были надежды на вечную дружбу.
В центре Николаевского зала находится модель объекта для Дворцовой площади «Зал всех душ». Озерков сразу успокоил борцов за чистоту исторического центра. Это бумажная архитектура, она не предназначалась для реализации, даже в качестве временного сооружения.
Зато в Большом дворе Зимнего дворца реализован 13-метровый «Эрмитажный Будда». Эта скульптура собрана из фрагментов медных статуй Будды, которые были уничтожены в тибетских храмах и монастырях во времена китайской «культурной революции» (1966-1976). По словам автора, гигантская скульптура демонстрирует животное состояние человеческой природы.
Вадим Шувалов
