К 60-летию культового фильма
Культовый фильм, поставленный по культовому роману Александра Беляева «Человек-амфибия» (режиссеры Владимир Чеботарев и Геннадий Казанский) был поставлен 60 лет назад в 1961-м. Он приумножил славу романа, став боевиком 1962 года: небывалый массовый успех, 65 миллионов человеко-посещений!
Тем интереснее внедриться в происхождение культового романа. Как почти всегда бывает в таких случаях, Беляев воспользовался литературным материалом, который ко времени создания романа уже оказался за гранью активной читательской памяти. Предшественников же у него оказалось два. Во-первых, французский писатель Жан де ла Ир (1878 – 1956), автор романа «Человек, который может жить в воде», опубликованного в июле – сентябре 1909 года в шестидесяти двух номерах парижской газеты «Le Matin». Во-вторых, анонимный автор романа «Человек-рыба», сокращенной переделки французского романа, напечатанной в сентябре 1909 года в петербургской газете «Земщина» в тринадцати номерах.
Вот из этого материала, к 1928 году прочно забытого, Беляев и создал свой культовый роман. Оба сочинения-предшественника по-своему примечательны, и именно их чтение позволяет понять, что, собственно, сделал внутри «чужой» темы советский фантаст.
Во французском романе действует некий Фульбер, целью которого является достижение власти над миром ордена иезуитов. Это такой вариант Усамы бен Ладена начала века. Фульбер находит Оксуса, изобретателя и по совместительству хирурга, который пересаживает мальчику (его назвали Гиктанер) жабры молодой акулы, заменяющие одно легкое. Мальчик может находиться и в воде, и на воздухе. Действие, естественно, происходит, на заброшенном острове, кстати, в Персидском заливе, где оборудовано комфортабельное логово Фульбера и спрятаны его сокровища. Описания как лабораторий, так и чешуи Гиктанера сразу напоминают Ихтиандра и наш культовый фильм.
После того, как Гиктанер вырастает, злой Фульбер внушает ему ненависть к людям и обучает топить корабли и целые эскадры с помощью жутких торпед. Фульбер уничтожает военную силу человечества и захватывает ценности, которые находились на кораблях. Весь мир охватывает паника, Фульбер же предъявляет человечеству ультиматумы, в Марселе собирается международный конгресс для поиска выходов. Благодаря же связи с разветвленной организацией международных анархистов (их российскую ветвь возглавляет Ройтман), дестабилизация мирового порядка идет особенно интенсивно. Естественно, в дело замешивается девушка-красавица, которую зовут Моизетта (от французского «moise» – «корзинка, служащая колыбелью»). Гиктанер и Моизетта влюбляются друг в друга, благодаря Моизетте Гиктанер узнает о существовании Бога и осознает, что поступает дурно, уничтожая человечество, и вскоре перестает подчиняться Фульберу. Происходит множество событий, в результате которых Гиктанер даже стреляется, думая, что потерял Моизетту, но международные силы порядка доставляют его в Париж, где светилы медицины удаляют у него акульи жабры и возрождают к жизни, и в итоге Гиктанер с Моизеттой женятся и поселяются на Таити. Happy end.
Русская переделка романа появилась в антисемитской газете «Земщина», осенью 1909 года больше всего озабоченной тем, чтобы на выборах в Государственную Думу не прошли кадеты во главе с Милюковым. Отсюда явный политический смысл, который был придан фантастическому сочинению: Фульбер оказался евреем, а власть над миром, которой он добивается, это власть международного еврейства, желающего «поработить человеческую расу». 60 еврейских эмиссаров в разных странах подчинены Фульберу и работают на него. За этим исключением все сюжетные линии в русской переделке сохранены. Оксус пересаживает Гиктанеру жабры акулы, Гиктанер вырастает и начинает топить суда… Действуют и анархисты, только Северак стал Севераном, Vampa – Вампирини, а Gavrilo – Гавриловым. Выясняется, что в свое время Фульбер выдал замуж за Оксуса свою сестру, чтобы родившегося мальчика превратить в человека-рыбу. Однако родилась девочка, Моизетта, ставшая красавицей, которой ничего пересаживать не стали (она тоже живет на тайном острове в Персидском заливе), а нашли соблазненную молодую женщину Марту, у которой с ее согласия и забрали родившегося мальчика.
Уже потом оказывается, что отцом Гиктанера является глава международных анархистов Северан, которого Фульбер выкупил из тюрьмы (где тот отбывал пожизненное заключение), и привез на свой остров, ибо террорист Северан нужен Фульберу для совершения зла. Похотливый Северан сразу влюбляется в Моизетту, в нее же влюбляется и Гиктанер, и между ними начинается соперничество. Северан выкрадывает Моизетту и бежит с ней в свое тайное логово. Северана начинают искать и Фульбер, и Гиктанер. Потом, борясь с Фульбером, Северан ведет международную эскадру к острову в Персидский залив, чтобы уничтожить тайный остров. Гиктанер ищет Моизетту и не находит, стреляется. Северан узнает, что Гиктанер – его сын… Попутно даются картины преступной деятельности русских анархистов и тайные заседания «Союза всемирного владычества евреев»… В финале же Гиктанера доставляют в Петербург, где светилы медицины удаляют у него акульи жабры и возрождают к жизни, и в итоге Гиктанер с Моизеттой женятся и поселяются на Таити. Фульбер же исчезает. Happy end.
Как все это переработал Беляев, общеизвестно. Фульбер и Оксус слились в образе доктора Сальватора, который пересадил мальчику все те же жабры молодой акулы, Гиктанер стал Ихтиандром, прекрасная Моизетта – прекрасной Гуттиэре, а анархист Северан, соперник Ихтиандра и его биологический отец, стал жестоким Педро Зурита (который также унаследовал и алчность Фульбера). Отцом же Ихтиандра стал подручный Педро, индеец Бальтазар. Сюжетные функции перераспределились, «по-советски» изменилась и цель создания человека-амфибии: не алчность и желание власти над миром и людьми, а романтическое усовершенствование человечества для освоения океана, научно-техническая власть над водной стихией.
Впрочем, эти рассуждения в романе звучат неубедительно: переделав чужой сюжет, Беляев не смог найти неоспоримой мотивировки для произведенной Сальватором вивисекции. Ибо никакими благими целями, ничем, кроме алчности, превращение человека в морскую рыбу не оправдаешь. Кстати, остались и следы прежней мотивировки: Педро пытается заставлять Ихтиандра поднимать со дна жемчуг и ценности, а на суде Сальватор говорил о найденных Ихтиандром сокровищах с затонувших кораблей и о генералах и адмиралах, которые могли бы заставить Ихтиандра «топить военные корабли». Иными словами, мотивировка главного сюжетного хода стала слабее, роман в целом стал хуже, зато появились обширные ихтиологические и океанологические описания в стиле «Клуба кинопутешествий» и усилилась лирическая линия, линия любви юноши-рыбы и красивой девушки — переделка мифа о русалке, приобретшей мужской род. Потом именно эта линия завоевала сердца советских кинозрителей, любовавшихся Кореневым и Вертинской.
Точно не известно, какой из романов-предшественников стал для Беляева непосредственным источником вдохновения, французский или русская антисемитская переделка («Земщина», конечно, была доступнее). Но один забавный штришок связи с французским оригиналом явно оставлен: Гуттиэре в переводе с французского означает «водосточную трубу». С живущим в воде юношей-рыбой она связана общей водной семантикой. Беляев как бы подмигнул своим читателям.
Михаил Золотоносов
