С нелёгкой руки марксистов и пан-экономистов принято считать, что историей рулит хозяйственная прагматика. А именно, пресловутая борьба за «сырьё», «рынки» и прочие «ресурсы».
И хотя очень сложно объяснить, зачем люди – если их цель на самом деле материальное, а не что-то иное – на протяжении тысячелетий продолжали и продолжают не слишком прагматично и очень массово конфликтовать и гибнуть (якобы за металл) – мантра о «экономическом детерминизме» по-прежнему продолжает оставаться в дискурсивном топе.
Между тем, в действительности историей движут только коллективные амбиции – и более ничего.
А уж как эти амбиции осознаются самими их обладателями – как монетарные, религиозные, имперские или ещё какие-нибудь – это уже дело сто двадцать пятое.
Сообщества людей – сиречь нации – бьются за первосортность, и только за неё. И чем крупнее и масштабнее нация – тем больше её первосортность требует дорогостоящих – в денежном и человеческом эквивалентах – жертвоприношений.
Иными словами, история – очень затратный и совершенно нерентабельный процесс. Экономика же – антиисторична по самой своей сути. Дело в том, что экономика стремится к стабильности параметров системы. История же – к постоянным ристалищам и авантюрам.
От истории, конечно, не уйти. Но вот от такой истории, которой заправляют гигантские и очень опасные авантюристы – великие державы, попытаться уйти когда-нибудь человечеству все же, я думаю, придётся. Просто чтобы уменьшить свои амбиции и сделать их соразмерными реальным человеческим возможностям. Чтобы не сходить с ума от не состоявшейся глобальной сбычи мечт и не лезть ко всем вокруг с назойливыми требованиями о выдаче вам, великим и ужасным, сертификата первосортности.
Даниил Коцюбинский
