Как нас с Богорадом приняли за ветеранов Куликовской битвы

А я говорила, что победобесие до добра не доведёт! И вот, нате вам. Сидим с Богорадом, благостно покуриваем после чашки кофе, беседуем и веселимся. Подходит парень лет 35 в желтой футболке и джинсах, вежливо поздоровался, мы каждый про себя решили, что сигарету хочет стрельнуть. Не угадали, ексель-моксель! Ну то есть вообще в «молоко». «Дорогие ветераны! – говорит жёлтая футболка, – так приятно смотреть, как вы, прошедшие войну и блокаду, сидите и так приятно разговариваете!»

Краем глаза смотрю на Богорада, а у него челюсть реально отваливается до уровня солнечного сплетения. А у меня нет, но только потому что подбородки препятствуют ее свободному полету со скоростью g=9,8 м/сек.

И, по дурости считая, что это шутка, говорю: «Да мы ещё даже кусочек Куликовской битвы застали!»

Шутка не проканала, он знай своё гнёт: «Вы же ленинградцы? Петербуржцы?» Киваем, конечно, а он: «И я!» и выставляет свою руку, а на ней аккурат на том месте, куда раньше делали пирке, вытатуирован цветной герб Петербурга. Один в один, как на автобусах рисуют.

И продолжает дальше гнуть своё. Что он, как петербуржец, счастлив видеть таких приятных ветеранов, которые столько пережили, а теперь сидят на солнышке и беседуют. И долго он так разливался, бабушку свою блокадницу из Мучного переулка вспомнил, а я молчу и думаю: «Ну ни хрена себе я выгляжу! По самым скромным подсчётам он даёт мне лет 80…»

А Богорад, который за словом в карман обычно не лезет, сидит в глубоком ступоре, видать, вживается в образ ветерана и блокадника. А когда желтая футболка наконец удалилась, с уважением и многозначительно взглянув на богорадовскую трость, очнулся и говорит: «Зря ты упомянула Куликовскую битву, надо было про Первую империалистическую, было бы правдоподобнее!» Ни фига себе, неправдоподобно ему, как будто вся остальная беседа голимый соцреализм.

Обещал на следующую встречу надеть медаль «Ветеран холодной войны», у него имеется. А я, раз пошла такая пьянка,тогда возьму свою медаль «За участие в установке памятника Трезини». В коробочке! Что ж мы, не петербуржцы што ли?

Ирина Бондаренко