Все разговоры – о Грузии. Оккупанты мы на 20% или Абхазия с Южной Осетией право имеют. Вот другая история – про 1921 год. В этом году Советская Россия захватила Грузию, независимость которой признала за год до этого. Как писал председатель Реввоенсовета Лев Троцкий, «военная интервенция прошла вполне успешно и не вызвала международных осложнений».
Россия все дальше и дальше
По какому-то загадочному стечению обстоятельств, Грузия в начале XX века помешалась на любви к меньшевикам. Нигде больше их не ценили, на выборах в Учредительное собрание они наскребли по России всего 2%, но в Грузии их упорно поддерживали. В Первой Государственной думе фракцию РСДРП возглавлял Ной Жордания, во Второй – Ираклий Церетели. Самым активным социал-демократом в Третьей был Евгений Гегечкори, а в Четвертой меньшевиками руководил Николай Чхеидзе. Он же в феврале 1917-го возглавил Петроградский Совет, а затем Всероссийский Центральный Исполнительный Комитет Советов рабочих и солдатских депутатов.
Октябрьскую революцию грузинские меньшевики во главе с Ноем Жордания восприняли, как досадный инцидент, который «противоречит естественному ходу развития революции». Однако инцидент затягивался, и в ноябре состоялся первый Национальный съезд Грузии. Выступавший с докладом Жордания заявил, что «грузинская демократия хочет добиться местного самоуправления, оставаясь в пределах России».
Тем временем большевики в Петрограде разогнали Учредительное собрание и расстреляли демонстрацию в его поддержку, устроенную меньшевиками. «После разгона Учредительного собрания, – пишет в воспоминаниях Жордания, – мы остались одни и должны были думать о себе. Это означало практическое выделение из состава России».
В феврале 1918 года был созван Закавказский Сейм, который в апреле провозгласил независимую Закавказскую республику.
В то время на территории бывшей Российской империи в массовом порядке создавались независимые государства, что дает богатую почву для фантазии. Можно видеть в этом стремление народов и областей к самоопределению. Но чаще всего причина заключалась в политике – в неприятии большевистской власти. «Мы всегда стремимся к России, – говорил Жордания на заседании Сейма, – но, к сожалению, эта Россия все дальше и дальше от нас отделяется, мы не знаем, как ее догнать, как ей подать руку».
Россия меньше всего думала о Кавказе, с легкостью уступив Турции Карс, Ардаган и Батуми. Закавказский Сейм проявил непреклонность: не отдадим. Не хотите – как хотите. Турция сама захватила Карс, Ардаган, Батуми и много других территорий. Все Закавказье оказалось под угрозой турецкой оккупации.
Просуществовав полтора месяца, Закавказская независимая республика распалась. Грузия, Армения и Азербайджан не смогли договориться, как бороться с Турцией. Азербайджан, собственно, не очень и хотел. Армения после резни 1915 года, естественно, не ждала от турок ничего хорошего. Грузия искала компромисса.
Штыки и меньшевики
Меньшевики в России были партией маргинальной. В истинном значении этого слова – промежуточной. Они бесконечно лавировали и балансировали. Между марксистскими теориями и российской действительностью. Между рабочими и капиталистами. Между красными и белыми. И неизменно оставались между молотом и наковальней.
Меньшевики в Грузии – меньшевики в квадрате. Поскольку всей стране приходилось лавировать, неизменно оставаясь разменной картой в игре великих держав. Закавказье имело важное стратегическое значение – мост между Азией и Европой, между разваливающейся Турцией и разваливающейся Россией. Кроме того, всех живо интересовала бакинская нефть и возможность ее вывоза, то есть нефтепровод и железная дорога Баку-Батуми, проходящие через Грузию.
26 мая 1918 года – в день распада Закавказской республики – была провозглашена Грузинская демократическая республика, власть в которой принадлежала меньшевикам. Грузия переходила под покровительство Германии, с которой через день заключила договор. Собственно, еще раньше Германия договорилась со своей союзницей Турцией о разделе сфер влияния в Закавказье, так что саму Грузию спросили лишь из вежливости. «У нас не было другого способа избавиться от турецкой оккупации», – оправдывались меньшевики.
Германия получала право контроля над грузинскими железными дорогами, в страну вводились немецкие войска. «Оккупация и полный захват Грузии германскими империалистами, союз немецких штыков с меньшевистским правительством против большевистских рабочих и крестьян», – писал В.И.Ленин. Страны Антанты, воевавшие с Германией, соглашались в этом вопросе с вождем мирового пролетариата.
И те, и другие ошибались. Германии не было ни малейшего дела до грузинских рабочих и крестьян. Во внутренние дела она не вмешивалась, предоставив право расхлебывать проблемы грузинским меньшевикам. Тем временем Англия и Франция тоже договорились о разделе сфер влияния в России. Закавказье отходило в сферу английских интересов. Так что сразу после поражения Германии – в ноябре 1918 года – англичане захватили важнейшие пункты Закавказья – Баку, Тифлис, Батуми. К концу года в Грузии было 25 тысяч английских войск. «Немецкие штыки» сменились британскими. Интерес оставался прежним – нефть.
Демократы с кулаками
Современные грузинские историки утверждают, что независимая Грузия в 1918-1921 годах была демократическим процветающим государством.
Действительно, из всего, что хоть сколько-нибудь долго существовало тогда на осколках Российской империи, Грузия была, пожалуй, самым демократическим государствам. Даже если учитывать Финляндию и Прибалтику. А вот с процветанием – гораздо хуже.
В октябре 1920 года, вступая на экономическом совещании, глава правительства Жордания признавался: «Несколько времени тому назад мы говорили, что в экономическом отношении мы быстрыми шагами идем к катастрофе. Теперь… мы уже дошли до катастрофы».
Глава правительства Грузинской Демократической Республики Ной Жордания
Но даже экономические проблемы – цветочки в сравнении с национальными. Практически теми же, что и сегодня. Грузинские меньшевики, как правоверные социал-демократы, – сторонники права наций на самоопределение. Этот принцип, столь красивый на бумаге, никогда и нигде не доводил до добра на деле.
Признав, что «форма будущего политического устройства единой Абхазии должна быть выработана в соответствии с принципом национального самоопределения на Учредительном Собрании Абхазии», грузины силой подавили абхазское сопротивление. Так же, как и крестьянское восстание в Южной Осетии.
В декабре 1918-го вспыхнула война между Республикой Армения и Демократической Республикой Грузия из-за спорных районов Ахалкалаки и Лори. При посредничестве англичан кавказцы собрались 31 декабря за столом переговоров в деревне Садахло и подписали мир. Район Лори и Борчали оставался «нейтральной зоной». Об этой зоне мы еще вспомним.
Руки прочь от Осетии
Грузия настойчиво требовала у стран Антанты юридического признания. Те увиливали: они сделали ставку на Деникина, который относился к сепаратизму и к меньшевикам без сочувствия. Возникла идея выдать кому-нибудь мандат на внешнее управление Грузией. Своего рода протекторат. Такие мандаты от Лиги Наций получили Франция на Сирию и Великобритания на Ирак. Но великие державы не сговорились, кому управлять Грузией. Неожиданно претензии на мандат предъявили американцы, а по тем временам – это уж слишком.
А положение страны становилось все тревожнее. Деникин потерпел поражение, Красная армия вышла на Кавказ. В апреле 1920 года в Азербайджане установилась советская власть. Член Реввоенсовета 11-й армии Серго Орджоникидзе предложил наступать на Грузию. Сталин от имени ЦК категорически запретил. У Советской России в то время осложнились отношения с Польшей, из Крыма наступал Врангель, да и перспектива столкнуться с английскими войсками в Батуми пугала.
7 мая 1920 года Грузия и РСФСР подписали мирный договор. Россия первой де-юре признала независимость Грузии. Правда, договор был неравноправным. Грузинская сторона обязалась «разоружить и интернировать в концентрационных лагерях» находящиеся на ее территории военные отряды Антанты и белых. Кроме того, легализовать компартию и выпустить из тюрем грузинских большевиков. Забавный пункт: в советских тюрьмах томились сотни меньшевиков.
Впрочем, Россия и Грузия начали конфликтовать и обвинять друг друга в нарушении договора буквально на следующий день. Поссорились, разумеется, из-за Южной Осетии, которая, разумеется, принадлежала Грузии. Но Кавказский крайком РКП (б) провозгласил там советскую власть. Грузины ввели войска и действовали достаточно жестко. Россия потребовала войска отозвать: «вмешательство Грузии в дела Осетии было бы ничем не оправданным вмешательством в чужие внутренние дела».
Нота от 17 мая 1920-го – через 10 дней после того, как Россия признала независимость и территориальную целостность Грузии.
Штаб Кавказского фронта. В центре – Тухачевский, второй слева – Орджоникидзе.
Развязка
Советы продолжали давление: грузинское правительство, мол, не противодействует врангелевским агентам, а местных большевиков, наоборот, притесняет. Истинную причину раскрыл наркомнац товарищ Сталин в интервью газете «Правда»: «Кто утвердится в конце концов на Кавказе, кто будет пользоваться нефтью и наиважнейшими дорогами, ведущими в глубь Азии, революция или Антанта, – в этом весь вопрос». К сожалению, нынешние политики не столь откровенны, они запутывают своей болтовней современников и будущих историков.
После установления советской власти в Армении Грузия остается единственной несоветизированной территорией в Закавказье. В советском руководстве не было единства. Впрочем, это касалось только сроков. «Я считал, что опасности со стороны Грузии нет и развязку можно отложить, – пишет Троцкий. – Орджоникидзе при поддержке Сталина настаивал на немедленном вторжении Красной армии в Грузию, где восстание будто бы назрело. Ленин склонялся на сторону двух грузинских членов ЦК». Ленин в те месяцы всегда склонялся на сторону Сталина, поскольку вел с Троцким дискуссию о профсоюзах.
Развязка наступила быстро. В ночь с 11 на 12 февраля 1921 года началось восстание в Борчалинском уезде. Том самом, который был признан нейтральным после армяно-грузинской войны, но где находились грузинские войска. Москва решила придти на помощь восставшим, причем несколько своеобразно: от 11-й армии потребовали решительных действий, «не останавливающихся перед занятием Тифлиса». Но повод – защита «повстанцев нейтральной зоны от грозящего им истребления со стороны белогвардейцев».
«Считайтесь с этим политическим характером вашей операции во всех ваших публичных выступлениях», – наметил Ленин PR-стратегию в телеграмме Реввоенсовету 11-й армии. И снова Сталин оказался честнее, отправив телеграмму Орджоникидзе: «Через три дня жду сообщения о взятии Тифлиса».
16 февраля Красная армия вторглась в Грузию, а 25-го захватила Тифлис и провозгласила Грузинскую ССР. Правительство меньшевиков эвакуировалось в Кутаиси, ожидая иностранной помощи.
Но Великобритания, в январе признавшая Грузию де-юре, 16 марта подписала с РСФСР торговый договор, обязавшись не поддерживать антисоветское движение на территории бывшей Российской империи. Франция, пару месяцев назад подстрекавшая Грузию на совместную борьбу с Советами, тоже умыла руки. О сопротивлении своими силами не могло быть и речи. С независимой Грузией было покончено. 17 марта грузинские меньшевики отплыли в эмиграцию.
На следующий год, когда Грузинскую ССР присоединили к Закавказской СФСР, взбунтовались уже грузинские большевики. Несмотря на поддержку Ленина, их быстро урезонили Сталин и Орджоникидзе. В 1924 году в Грузии было подавлено массовое восстание.
В конце 80-х все началось заново. Никто еще не придумал, как сочетать право наций на самоопределение с правом государства на территориальную целостность. А также – здравый смысл с политическими амбициями.
Глеб Сташков
Картина на заставке: социал-демократ Чхеидзе встречает социал-демократа Ленина на Финяндском вокзале. Речь Жордании о необходимости крепить единство социал-демократов Ленин слушать не стал.
