Как Теодор Рузвельт выбрал не того преемника

  На пути в Белый дом

Теодор Рузвельт, пожалуй, самый интеллектуальный президент США. И уж точно – самый разносторонний. Он историк, журналист, путешественник, охотник,  зоолог. Спортом Рузвельт занимался на уровне всех наших президентов, вместе взятых. Он и теннисист, и борец, и гребец. Правда, с единоборствами у него не очень ладилось: в борьбе ему сломали ребро, а, боксируя, он так повредил левый глаз, что в итоге перестал им видеть.

Теодором Рузвельтом восхищались Марк Твен, Редьярд Киплинг, Джек Лондон, Герберт Уэллс. Конан Дойл называл его сверхчеловеком. К моменту ухода из Белого дома он считался самым популярным человеком в мире. А главное, Рузвельт – первый президент той Америки, которую мы знаем сегодня.

Как и положено популярному президенту, Теодор Рузвельт отдал должное силовым структурам. В 1895 году его назначили председателем Комиссии полиции города Нью-Йорка. Бешеная энергия Рузвельта (ему было 37) наконец нашла выход. Он борется не столько с преступностью, сколько с коррупцией в рядах полиции. То есть с оборотнями в погонах. Правда, борется не по российским рецептам, а под лозунгом “Гласность, гласность и еще раз гласность”. Впрочем, все равно не слишком удачно.

Через два года он уже заместитель военно-морского министра. Рузвельт отличается редкой воинственностью. По сути, именно он спровоцировал войну с Испанией. Испано-американская война – переломный этап в мировой истории. Это первая война за передел мира. Впервые одна страна отобрала у другой ее колонии (Пуэрто-Рико, Кубу и Филиппины). Во время войны впервые проявилась экстравагантность Рузвельта. Мочить врагов он предпочитает лично. Подав в отставку, отправляется на войну волонтером-кавалеристом. И даже совершает подвиг: во главе полка, который называют “Буйные всадники”, берет приступом форт Сан-Хуан на Кубе.

Потом возвращается домой и избирается губернатором штата Нью-Йорк от республиканцев. В эти годы он изрекает свою самую знаменитую фразу: “Говори тихо, но неси большую дубину, тогда ты далеко пойдешь”. Хотя говорит Рузвельт вовсе не тихо. Он лучший оратор Америки. Он должен обеспечить переизбрание на второй срок президента Уильяма Маккинли. Рузвельт разъезжает по стране, агитирует. Маккинли становится президентом, Рузвельт – вице-президентом.

Увы, должность убогая. Единственная функция вице-президента – руководить дебатами в Сенате. На помощь изнывающему от безделья Рузвельту приходят террористы. 6 сентября 1901 года анархист Леон Чолгош застрелил Маккинли. Рузвельт становится самым молодым президентом США. Ему 42 года. (Как Дмитрию Медведеву в момент избрания.) Отвечая на вопрос о сложностях первого дня пребывания в должности президента, Теодор Рузвельт ответил: “Самой большой сложностью для меня будет покинуть этот пост”. 

  В Белом доме

Рузвельт стал президентом в эпоху раскола в американском обществе. Экспансионисты борются с изоляционистами, труд с капиталом, сторонники иммиграции с противниками. Рузвельт понимает, что эти противоречия необходимо смягчить. И видит только один механизм – государство. Он абсолютизирует его. Начиная с Рузвельта государство в США начинает вмешиваться во все сферы жизни.

Что должен делать президент, чтобы заработать популярность? Бороться с олигархами. Тем более если олигархи распоясались. В те годы крупный бизнес держит “на подкорме” две трети сенаторов. Монополии контролировали целые отрасли промышленности. Джон Рокфеллер владел 80% американской нефти и всей нефтеперерабатывающей промышленностью. Банкир Пирпонт Морган стремился прибрать к рукам все железные дороги.

Новый президент бросает вызов олигархам. Начинает дело против сверхмонополии “Нозерн секьюритиз компании” и добивается ее расчленения. Олигархи в шоке. Они тоскуют по благословенным временам старого, флегматичного, полусонного Маккинли. Но новый президент проводит через конгресс антитрестовское законодательство, возбуждает 25 судебных расследований деятельности монополий. Правда, он не в России. Суды ему не подчиняются, а Верховный суд  – главный тормоз на пути борьбы с олигархами.

Поэтому и результаты – скромны. К тому же Рузвельт вовсе не противник монополий, он просто пытается поставить их под контроль государства. И в итоге движется к системе, которая в науке называется государственно-монополистическим капитализмом. А бедный чиновник Кортелиу, поставленный надзирать за монополиями, быстро становится весьма состоятельным господином. Нам это знакомо. К тому же Рузвельт – тонкий политик. Его президентскую кампанию 1904 года спонсирует крупный капитал, в том числе преследуемые им Морган и Рокфеллер. Демократы с их социальной демагогией для них еще хуже.

Бешеную активность Рузвельт проявляет и во внешней политике. Ему не нужно было поднимать Америку с колен. Она не стояла на коленях, она стояла в стороне. Рузвельт делает США мировой державой. Он строит Панамский канал, походя организовав марионеточное государство Панама (раньше эта территория принадлежала Колумбии). Выступает посредником в мирных переговорах России и Японии, за что получает Нобелевскую премию мира. Создает мощный военно-морской флот, уступающий только английскому. С изоляционизмом покончено. К мнению США начинают прислушиваться в мире. 

Рузвельт – первый президент, который осознал значение СМИ и пиара. Для него главное – всегда быть на первых полосах газет. Пусть даже в виде карикатуры. Он взбирается на скалы, купается в замерзающей реке, фехтует на палках. Всячески демонстрирует свою отменную физическую форму.

Нет сомнений, что Рузвельт без труда переизбрался бы на третий срок. Конституция не запрещает (22-я поправка, запрещающая третий срок, будет принята только в 1951 году). Но в 1904-м, победив на выборах, он сделал заявление: “Мудрый обычай ограничивать президентство двумя сроками касается сути, а не формы дела. Ни при каких обстоятельствах я не выступлю более кандидатом на пост президента и не приму более выдвижения на этот пост”. Делать нечего, приходится уходить.

  Неверный преемник

До последнего Рузвельт не может определиться с преемником. Ему говорят, что пора сделать хоть какой-нибудь выбор. Рузвельт выбирает военного министра Уильяма Тафта, своего старого друга. (Путин в свое время тоже мог выбрать военного министра Иванова, но остановился на другом.) Тафт – совершенно бесцветная личность, но Рузвельта привлекают в нем добродушие и покладистость. “Более возвышенной души и более объективного, справедливого ума просто не найти”, – заявляет президент. Зато жена Рузвельта преемника недолюбливает, считает, что он сделан “не из президентского теста” (женщины всегда правы, они, как известно, сердцем чуют).

С помощью Рузвельта Тафт без проблем избирается президентом. Его называют “фонографом, который воспроизводит звук Рузвельта”. Сам Рузвельт не скрывает сожаления, что приходится покидать Белый дом. У него куча предложений – президентство в корпорациях, редакторство в газетах, место в Конгрессе и даже епископство. Но Теодор Рузвельт верен экстравагантности. На 11 месяцев он уезжает в Африку охотиться на львов. Пишет путевые очерки для журнала “Скрибнерс”, которыми восхищается американский юноша Эрнест Хемингуэй.

Летом 1910 года Рузвельт возвращается в США. Еще на рейде его приветствует дальний родственник Франклин Рузвельт (“Я люблю этого парня”, – говорит Теодор, хотя родственник – демократ, а не республиканец), а дальше – стотысячная демонстрация. Бывший президент встречается с действующим. Былой сердечности уже нет. Тафт уволил всех ближайших сотрудников Рузвельта. Он не разделяет реформаторского запала предшественника. Рузвельт стремится к реформам в социальной и налоговой сферах, а в Англии его заинтересовала пенсионная реформа Ллойд Джорджа. Для Тафта все это – опасные социалистические затеи.

Рузвельт начинает вмешиваться в политику. Тафт ищет примирения, предлагает ему пост советника. Поздно, отвечает Рузвельт, не надо было выгонять моих людей.

В ноябре 1911 года республиканцы из штата Огайо предлагают Рузвельту баллотироваться в президенты. Он вроде не против. Недруги напоминают ему о давнем обещании. Рузвельт разводит демагогию: если за завтраком вам предложили еще одну чашечку кофе, а вы отказались, это не значит, что вы больше никогда в жизни не попросите ни одной чашечки кофе. Он начинает резко выступать против Тафта, который, оказывается, совершенно не годится для руководства, но при этом претендует на переизбрание президентом. В феврале 1912 года Рузвельт заявляет репортерам: “Моя шляпа на ринге, начинается борьба, и я готов сражаться до последнего”.

Тафт рассчитывает на отлаженную партийную машину республиканской партии, которая полвека штампует для Америки президентов (единственное исключение – демократ Кливленд). Рузвельт обращается напрямую к избирателям. По его инициативе впервые в истории вводится прямое голосование избирателей при выборе делегатов на партийный конвент – праймериз. Правда, не во всех штатах. 

Рузвельт ведет пропаганду просто-таки в социалистическом духе, обрушивается на богачей, защищает рабочих. Тафт обвиняет его в разжигании классовой ненависти и называет невротиком. Газеты обвиняют бывшего президента то в неуемной жажде власти, то в сумасшествии. Рузвельт не остается в долгу: “В то время, когда господин Тафт открыл для себя, что я опасен для народа, я лично открыл для себя, что он бесполезен для народа”. Страсти накаляются. Во время праймериз сторонники двух президентов лупят друг друга бейсбольными битами.

На праймериз Рузвельт победил Тафта с огромным отрывом. Но отлаженный механизм тогдашней “партии власти” оказался сильнее. На конвенте сторонников Рузвельта безжалостно вычищают, лишают мандатов. Разъяренный Рузвельт называет это “кражей голов”. Кандидатом провозглашают Тафта. 343 сторонника Рузвельта, надев красные банданы, покидают конвент и создают собственную партию – прогрессивную. От нее бывший президент и баллотируется.

Пока 26-й президент США не на жизнь, а на смерть боролся с 27-м, демократы тоже определились. С 46-й попытки они выбрали своим кандидатом губернатора Нью-Джерси Вудро Вильсона. На выборах Вильсон собрал 435 из 531 голоса выборщиков. У Рузвельта – 88, у Тафта – 8. Распря предшественника и преемника положила конец президентской монополии республиканцев. По-моему, поучительная история. Но выводов делать  не буду.