Случилось страшное: понадобились деньги на кооперативную квартиру. При этом деньги надо было найти в течение одного дня. Взнос надо было сделать до восьми часов вечера, как в американских вестернах, застолбить золотоносный участок до закрытия сберкассы. Денег надо было 1 тысяча 875 рублей. Зарплата – 120 рублей. Это во времена СССР было.
Это за грибами было известно куда идти искать, деньги мы искали впервые. Я позвонила факультетской подружке Гале Силиной – это потом она стала спецкором «Литературной газеты», а тогда была стюардессой теплохода «Александр Пушкин».
Я позвонила ей и спросила: «Есть деньги?»
Она сказала: «Денег, конечно, нет, но идея есть. Давай быстро приезжай».
Я приехала. Она сказала: «Таких денег, как тебе надо, мы ни у кого из знакомых не возьмем. Давай в порт».
Мы приехали в порт, и я не могла понять, какая у нее идея, пока она не взяла карандаш, бумажку и четыре кнопки. И написала: «Собираю на кооперативную квартиру». И всеми четырьмя кнопками прикрепила эту бумажку на маленькую приставочку у кассы.
Касса была закрыта. Я говорю: «Галя…»
Она отвечает: «Что ты волнуешься. Давай ждать».
Потому что как провожают пароходы? Совсем не так, как поезда. То есть они и уходят в разное время, и приходят тоже в разное. «В общем, – говорит Галя, – кто-то обязательно придет».
И мы сели на корточки у кассы.
Первым пришел простой обычный человек в спецовке. Он постучался в окошечко кассы и спросил: «Нет ли каких-нибудь депонентных денег?»
Ему сказали, что есть. И отсчитали какие-то деньги. Он посмотрел в нашу сторону и спросил: «Которая из вас собирает на квартиру?»
Я еще не успела открыть рот, как Галька уже сказала:
– Я.
– Ну вот, – сказал он, – куда класть?
Она протянула руки.
Но он сказал:
– Вообще-то это вы зря так делаете. Вам нужно какую-нибудь коробочку поставить рядом с этой запиской. Тогда вы и время терять не будете, и в руки людям смотреть не надо.
Он дал нам ни много ни мало 40 рублей.
И сказал:
– Ладно посидите, потому что мало ли кто придет. Я вам сам принесу коробочку.
И принес такую довольно вместительную картонную коробочку и поставил ее рядом с запиской. Такой человек, на вид совсем не морской волк, бороздящий океаны.
И, видимо, рука у него была добрая, потому что народ пошел.
Народ пошел. Я только иногда вставала посмотреть, что там, в коробочке.
Народ сбрасывал туда нецелые деньги – ну, там, 38 рублей, 47 рублей и так далее.
Нам уже посоветовали приколоть еще одну бумажку. Чтобы на этой бумажке можно было записать сумму, фамилию и теплоход.
В семь вечера надо было уже уходить. К этому времени мы набрали почти 900 рублей. Ну, своих было двести. Ну, Галька нашла еще человека, который помог.
К сберкассе какие-то деньги поднесли, и мы умудрились заплатить взнос. Но львиную долю денег составляли эти – собранные в порту.
Потом, как только появлялись какие-то деньги, их относили Гале, а Галя раздавала, кому положено.
Но вот 80 рублей мы отдать так и не сумели. Человек, который дал нам их, не написал свою фамилию. Мы обращались к нему по портовому радио. Мы печатали в многотиражке призывы к этому человеку. Эти 80 рублей мы отдать не смогли.
Когда Галя ушла с теплохода, она периодически звонила в порт и спрашивала: «Не объявился человек, которому мы должны 80 рублей?»
«Нет», – отвечали ей.
Это я рассказываю не к тому, что тогда было много денег. Денег было столько же, сколько сейчас. Просто копить надо друзей и равнодушие к официальной идеологии и возне во властных структурах. И ты будешь счастлив.
Ирина Чуди
