Спешу поздравить всех с неделей запрещённых книг! Ну а что? Какая жизнь – такие и радости.
Неделя запрещенных книг – это ежегодное мероприятие в США, посвященное свободе чтения, проводящееся в последнюю неделю сентября и подчеркивает ценность свободного и открытого доступа к информации. В этом году проходит с 27 сентября по 3 октября.
Неделя запрещенных книг началась в 1982 году в ответ на резкий рост случаев цензуры книг в школах, книжных магазинах и библиотеках. С 1990 Ассоциация американских библиотек (ALA) начала следить за этим запретительным процессом: члены Ассоциации считают, что вводить ограничения на чтение попросту незаконно, и ссылаются на Первую поправку к Конституции США.
Итак, в рамках нынешней «Недели» на сайте ALA появился антирейтинг книг, которые чаще всего становились предметом цензурных запретов и критики в учебных заведениях США в 2010–2019 годах.
Список возглавляет «Абсолютно правдивый дневник индейца на полставки» Алекси Шермана (автобиографический рассказ о том, как молодой коренной американец социализировался в «белом» американском колледже). На втором месте – Дейв Пилки с серией книг для детей Captain Underpants («Капитан подштанник»).
В списке есть и более известные нам книги. «Приключения Гекльберри Финна» Марка Твена, «1984» Джорджа Оруэлла, «Заводной Апельсин» Энтони Бёрджесса, «Лолита» Набокова, «О мышах и людях» Стейнбека и много других дорогих сердцу текстов.
Можете ознакомиться с полным списком «проблематичных книг» здесь.
Но более интересным вам покажется другой список. А именно – список причин, по которым те или иные тексты попали в «бан»: идеологический или вполне реальный.
Вот некоторые из них:
Книга: Библия
Причина бана: религиозные взгляды
Книга: «Убить пересмешника» Харпер Ли
Причина бана: насилие, n-word (nigger)
Книга: «Приключения Гекльберри Финна» Марка Твена
Причина бана: расизм
В чём заключается бан книг? Тут всё по-разному. Как правило, радикальнее всего поступают с книгами, в которых есть расистские фразы или слова (например, табуированное n-word). Такие тексты могут просто исключить из школьной программы и убрать из школьных библиотек, чтобы не травмировать учеников, которые принадлежат к цветным меньшинствам. Наверно, самый громкий случай такой расправы над книгами – бан Марка Твена и Харпер Ли в школах Миннесоты.
Но встречаются и более мягкие варианты: библиотеки исключают книги из списков рекомендованных, классических и другого литературного мастхэва. Иными словами, стараются не показывать лишний раз, пытаются снизить к ним интерес.
Подвергают литературу цензуре и книжные магазины: например, не выставляют на полку бестселлеров «1984» или Оруэлла в принципе, который всегда хорошо продаётся.
И вот, казалось бы, – весь этот сыр-бор не имеет к нам никакого отношения: россиянам рано думать о перегибах толерантности, поскольку у нас и самой толерантности почти нет. Но литература – это же общечеловеческая ценность. Как музыка и живопись. И когда любимый композитор или художник где-то на другом континенте попадает под запрет – это и потрясение, и интуитивное понимание, что что-то в мире идёт не так. Ведь когда-то запрещенное произведение было востребовано и у них, и у нас. И если запреты начались там, то начнутся и тут. Для России это вопрос времени, ведь, кроме США, как известно, завидовать некому.
Долгое время литературная цензура у нас ассоциировалась практически исключительно с «Mein Kampf», автобиографией Гитлера. Вряд ли бы без цензуры мы бы ей заинтересовались, но запрет не давал покоя. В школе мы шутили над тем, что «Mein Kampf» запрещена, и только ленивый не скачивал её с торрентов. Вряд ли кто-то продвигался дальше первых двух страниц, но даже это было достижением для тех, кто за последние несколько лет прочитал пару абзацев. Причина банальна: то, что табуировано, вызывает интерес. Вы цензурируете человеческое тело – и Playboy сметен с прилавков. Вы цензурируете мат? Все дети в курсе, что у русских классиков есть похабные стихи. Лучшая реклама Телеграма? Конечно же, его блокировка.
И когда я вижу списки «ТОП-100 запрещённых и проблемных книг», я в глубине души надеюсь, что эффект будет такой же, как и с Телеграмом. Даже если такие книги – воплощение всемирного зла, разве это повод не читать их? Как люди должны победить «зло», если они с ним не сталкиваются? Как люди вообще собрались изучать мировую литературу, если выкинут в помойку половину текстов? Не говорю уже о том, что, если играть по-крупному, то придётся отменить все гуманитарные предметы. Ведь Аристотеля, Фому Аквинского и Ницше причисляют к женоненавистникам (вероятно, небезосновательно). Их тоже теперь не читать? Или запретить их читать женщинам как «людям в группе риска»?
Запрещайте нам чаще читать, и тогда мы прочтём всё на свете – вот что я хочу сказать в конце этого текста.
Дина Тороева
