Митинг против застройки Охтинского мыса отменили из-за эпидемии коронавируса. Зато в петербургском отделении ВООПИиК прошла конференция «Будущее памятников Охтинского мыса» . Эксперты обсуждали застройку компанией «Газпром нефть» территории, на которой находятся уникальные археологические памятники. И не пришли к единому мнению – одни считают, что можно и офис «Газпром нефти» построить, и памятники сохранить. Другие убеждены, что любая стройка губительна для исторического места.
Возможен ли компромисс между градозащитниками и «Газпром нефтью»? Являются ли найденные на Охтинском мысе находки по-настоящему ценными, и надо ли сохранять их целиком? Есть ли у «Газпром нефти» какие-то обязательства на этот счёт?
В поисках истины «Город 812» поговорил с обеими сторонами конфликта и с независимыми экспертами.
От Охты к Лахте и обратно
Ещё с середины нулевых «Газпром» планировал построить на Охтинском мысе небоскрёб с офисами для своих дочерних компаний. Эти планы вызвали протесты среди и экспертов, и горожан, ведь доминанта высотой почти 400 метров гарантированно должна была исказить исторические панорамы города. В дело вмешалось даже ЮНЕСКО, настоятельно рекомендовало найти альтернативные площадки для строительства. В итоге проект так и не был реализован. Изначально строительство на Охте планировали финансировать из бюджетных средств и выделили на него 60 млрд. рублей. Затем от бюджетного финансирования небоскреба отказались (взамен взялись строить стадион на Крестовском острове) но 1,45 млрд. рублей успели потратить на подготовку к строительству. В конечном счёте «Газпром нефть» возвела небоскрёб в Лахте, а затем передала новоиспечённый «Лахта-центр» головной компании – «Газпрому».
Вскоре «Газпром» объявил, что займёт здание в Лахте целиком и что для «Газпром нефти» нужно будет построить отдельный офис. Местом строительства был снова выбран Охтинский мыс, инициатива опять вызвала недовольство горожан и градозащитников. Дело в том, что в 2006-2010 годах при раскопках на мысе были обнаружены важные археологические объекты: стоянки эпохи неолита и раннего металла, мысовое городище древнерусского времени, позднесредневековый могильник, а также фрагменты крепостей Ландскрона и Ниеншанц.
В январе этого года депутат ЗакСа Борис Вишневский направил открытое письмо министру культуры РФ с требованиями не допустить застройку мыса и создать здесь археологический музей. Под ним подписались петербургские историки, журналисты, искусствоведы. Сам Борис Вишневский является последовательным противником любой застройки на территории мыса: «Здесь не может быть компромиссов. Любое строительство уничтожит археологические памятники. Никой застройки там просто не должно быть, это наша принципиальная позиция, которая остаётся неизменной более десяти лет», – рассказал он в интервью «Городу 812».
По закону перед началом любого строительства необходимо провести археологическую экспертизу, и Охтинский мыс в этом отношении не стал исключением. Первую экспертизу провёл ВООПИиК в 2014 году пришёл к выводу, что все найденные на Охтинском мысе памятники необходимо поместить под охрану и сохранить территорию как единый историко-археологический комплекс. Минкульт рассматривал экспертизу несколько лет и в конечном счёте отклонил её.
В 2018 году была проведена ещё одна экспертиза – под руководством казанского археолога А. Ситдикова. В этой экспертизе утверждалось, что охранять надо только небольшие территории на мысе. Именно эти выводы легли в основу приказа Минкульта РФ от 06.03.2019 № 250, согласно которому под охрану берётся лишь культурный слой, который извлекается во время раскопок и не является препятствием для строительства офиса для «Газпром нефти».
Петербургская Троя или фундамент для «Газпрома»?
Во время раскопок на Охтинском мысе были обнаружены несколько объектов, относящихся к разным историческим эпохам:
1) Стоянки эпохи неолита и раннего металла (V–III тысячелетие до н. э.).
2) Мысовое городище древнерусского времени (до 1300 г.).
3) Крепость Ландскрона (1300–1301 гг.).
4) Крепость Ниеншанц (1611–1703 гг.).
5) Позднесредневековый могильник (XVI–XVIII вв.).
Об исторической значимости найденных памятников «Городу 812» рассказал археолог Петр Сорокин, который руководил раскопками на Охтинском мысе и выступает против любого строительства на этой территории:
– Ценность обнаруженного на Охтинском мысе заключается, в первую очередь, не в находках, которые переданы в музеи, а в сохранившихся там архитектурно-археологических объектах, характеризующих целые исторические эпохи. Находки времен неолита и раннего металла связаны с древними людьми на побережье тогдашнего Литоринового моря. На протяжении почти двух тысячелетий они селились здесь и занимались рыболовством.
– Как выглядят находки этой эпохи?
– Это фрагменты керамических сосудов, каменные орудия, рыболовные снасти и ловушки, изготовленные из дерева и коры, а также янтарные украшения. Надо понимать, что по закону культурный слой может сниматься полностью, и эти предметы в итоге не остаются на месте обнаружения, что, разумеется, не позволяет полноценно сохранить археологический объект. Помимо культурных слоев разного времени, на мысу были выявлены масштабные архитектурно-археологические остатки средневековых крепостей, которые сегодня сохраняются на месте их обнаружения.
– Опишите эти крепости.
– Древнейшая крепость – это земляное городище новгородского времени, которое было первым оборонительным сооружением на Охтинском мысу. Оно представляет собой укрепленную линию между Невой и Охтой и датируется XIII веком. Это ров, изученный на протяжении около 100 метров, и насыпанный за ним земляной вал, которые защищали оконечность мыса. Сторожевое укрепление на мысу было построено в эпоху Крестовых походов в Восточной Прибалтике, возможно, во времена Александра Невского, одержавшего в 1240 году победу над шведами у устья реки Ижоры.
– Но есть и более поздние сооружения?
– Да, в 1300 году правитель шведского королевства Тергильс Кнутссон, основавший за семь лет до этого Выборгский замок, построил здесь крепость Ландскрона. Ранее считалось, что это было типичное мысовое укрепление, однако раскопки показали, что крепость была обнесена тремя оборонительными линиями, остатки которых мы можем увидеть и сегодня. Это была регулярная крепость нового типа, который появился в Европе в эпоху Крестовых походов. Она масштабнее большинства современных ей крепостей, которые строились крестоносцами в Восточной Прибалтике. Таким образом, раскопки в целом подтверждают сообщения русских летописей о том, что в её строительстве участвовали мастера из Рима, присланные папой в помощь крестоносцам.
– Что от нее осталось?
– Сохранились только нижние части укреплений, ведь сама крепость была взята штурмом и сожжена русскими войсками под руководством сына Александра Невского Андрея Александровича в 1301 году, через год после основания. Кроме того, было обнаружено основание башни, в котором располагается деревянный колодец, он хорошо сохранился.
Следующий этап строительства на Охтинском мысу связан с завоеванием этой территории Швецией в начале XVII века. В 1611 году по приказу короля Карла IX была построена крепость Ниеншанц, вокруг которой при Густаве II Адольфе и королеве Кристине вырос город Ниен. В 1656 году он был взят русскими войсками, однако после окончания войны со шведами остался за Швецией. Вновь отстроенная крепость занимала почти всю территорию мыса. В 1703 году Ниеншанц был взят Петром Великим. Еще в середине XVIII веке её предлагали сохранить целиком как памятник петровским победам. Укрепления этой крепости высотой местами до четырёх метров, а также связанные с ней каменная и деревянные постройки по-прежнему неплохо сохранились в земле.
– В чём ценность всех перечисленных вами объектов?
– Эти крепости характеризуют целые эпохи в истории России и Северной Европы, они стали местами происходивших здесь сражений, в которых Россия на протяжении столетий боролась за сохранение свободного выхода в Балтику. Охтинский мыс уникален концентрацией памятников допетровской эпохи – ничего подобного нет не только на территории города, но и всего Невского региона. Благодаря тому, что каждая последующая крепость была больше предыдущей, внутри неё сохранялись более ранние укрепления. Сейчас они в засыпанном виде, но, если их вскрыть, то можно одновременно увидеть остатки всех трёх крепостей и оценить их масштабы, планиграфию, конструктивные особенности. Во многом это памятники истории утверждения России на Балтике, и мы не должны позволить их стереть с лица земли в угоду какой-бы то ни было застройке.
– Были ещё находки на этой территории?
– Коллекция находок включает предметы быта, домостроительства, орудия труда и предметы вооружения, связанные с военными действиями. После изучения они были переданы на хранение в Кунсткамеру и Государственный Эрмитаж. Надеемся, что после обработки с ними можно будет ознакомиться. Лучшим вариантом, конечно, было бы их экспонирование в археологическом музее на Охтинском мысу.
– Затронет ли обнаруженные памятники строительство офиса для «Газпром нефти»?
– Да, любое строительство на этой территории непременно приведет к разрушению уникальных исторических памятников. Я убеждён, что значимость Охтинского мыса и наличие на нем масштабных памятников, реальных свидетельств прошлых эпох, позволяет использовать эту территорию только как музейную. Создание здесь нового крупного археологического парка, посвящённого предыстории Петербурга, возможно при участии государства и частных инвесторов, вроде «Газпром нефти», уже вложившей значительные средства в развитие этой территории. Проект значительно обогатил бы историко-культурный потенциал Петербурга и поспособствовал расширению культурных связей со странами Северной Европы.
А что «Газпром нефть»?
На данный момент у «Газпром нефти» нет никаких юридических препятствий для строительства на Охтинском мысу, ведь компания фактически получила «зелёный свет» от Министерства культуры. В этой ситуации появление очередного офиса компании является лишь вопросом времени. В начале марта уже был представлен эскиз фасада будущего офиса под названием «Хрустальный корабль». Будет ли компания вкладывать деньги в сохранение хотя бы части археологических объектов и рассматриваются ли альтернативные площадки для строительства – «Городу 812» рассказал представитель «Газпром нефти».
– Планируются ли новые экспертизы, которые разрешат споры о ценности найденных на территории памятников?
– Археологические раскопки на Охтинском мысе уже проводились по заказу и за счет «Газпром нефти» в период с 2006 по 2010 год на площади 4,4 гектара. Работы выполняли сотрудники СЗНИИ «Наследие» под руководством Петра Сорокина (исследовано 2,7 га) и эксперты Института истории материальной культуры РАН во главе с Натальей Соловьевой (исследовано 1,7 га). В ходе работ выявлены участки культурного наследия общей площадью 2,4 га (ими признан лишь культурный слой – А.Б.). Из них 0,8 га расположены на территории «Газпром нефти», а остальные участки находятся в собственности города. В 2018 году специалистами Института археологии им. А. Халикова Академии наук Республики Татарстан под руководством А. Ситдикова проведена дополнительная историко-культурная экспертиза территории, которая подтвердила заключения СЗНИИ «Наследие» и экспертов ИИМК РАН.
На основании решения Министерства культуры РФ петербургским Комитетом по градостроительному контролю, использованию и охране памятников истории и культуры составлено охранное обязательство, которое предписывает «Газпром нефти» выполнить благоустройство территории объекта культурного наследия, находящейся в собственности компании. Документом определен перечень предметов охраны и границы памятников.
– Будет ли «Газпром нефть» тратить деньги на оформление оставшихся после застройки памятников?
– При реализации проекта компания исходит из тех параметров и ограничений, которые установлены государством. Выявленные на участке компании объекты культурного наследия будут сохранены. Никакие строительные работы на данных территориях проводиться не будут. Охранные обязательства будут выполнены, и участки культурного наследия станут частью ландшафтного парка. Вопросы, связанные с объёмом и параметрами объектов культурного наследия, находятся в компетенции государства.
В ходе исследований на территории мыса были выявлены зоны культурного наследия общей площадью 2,4 гектара. Большая часть из них (1,6 гектара) находится в собственности города, а на участке «Газпром нефти» расположена только треть данных объектов (0,8 гектар – чуть более 15% общей площади участка в собственности компании).
– «Газпром нефть» рассматривает альтернативные площадки для строительства здания?
– На протяжении многих лет участок, расположенный в непосредственной близости к историческому центру, простаивал, был заброшенным пустырем, огороженный забором, и никаких предметных предложений о его развитии ни от кого не было. В настоящий момент прорабатывается возможность реализации проекта на участке общей площадью 4,7 гектара (50% от общей площади мыса) в собственности компании на Охтинском мысе.
– Проект «Хрустальный корабль» – это окончательное архитектурное решение?
– В настоящий момент выбрана только эскизная архитектурная концепция, которая требует детальной проработки. Точные параметры комплекса будут известны позднее.
- “Хрустальный корабль” – проект, выбранный “Газпром нефтью”
По обе стороны баррикад
Мнения экспертов по вопросу о том, что теперь делать: бороться с попытками «Газпром нефти» начать строительство и требовать от городских властей выкупа участка или пытаться договориться с нефтяной компанией по-хорошему, – расходятся.
Например, историк Лев Лурье считает, что сосуществование «Газпром нефти» и археологического музея вполне возможно:
«Мне кажется, что неким бережным образом можно было бы показать, музеефицировать фрагменты раскопанного, как это происходит в больших городах типа Вены, Парижа, Рима, где невозможно выкопать большой кусок, потому что есть уже застройка. То есть я не сторонник того, что всё это пространство должно быть музеефицировано. Мне показался удачным один из проектов, при котором на нижнем ярусе располагался бы парк, а само здание находилось на столбах. В этом плане я, конечно, не согласен с любимым мной Борисом Вишневским».
Вопрос о необходимости сохранения всех найденных объектов считает спорным и архитектурный критик Мария Элькина, выступившая на конференции в ВООПИиК:
«Городу выкуп этого участка будет стоить денег. На эти деньги можно отреставрировать несколько домов в центре. «Газпром нефть» как заказчик в любом случае лучше, чем люди, которые будут реализовывать любой госпроект. Когда мы говорим, что разобьем здесь археологический парк, давайте спустимся с небес на землю. Это будет гораздо хуже, чем то, что сделает «Газпром» [на компанию накладываются обязательства по сохранению некоторых объектов]. Так что давайте будем умной общественностью и видеть ситуацию во всей её сложности».
- Проект нидерландского архитектурного бюро MVRDV (участвовал в закрытом конкурсе «Газпром нефти», вышел в финал, но не победил), который нравится Марии Элькиной – здание деревянное, стоит на столбах, оставляя весь уровень земли открытым зеленым общественным пространством
Однако значительная часть историков, политиков, искусствоведов и гражданских активистов любое строительство на Охтинском мысу, не связанное с созданием археологического музея, считают недопустимым. В противовес планам «Газпром нефти» были созданы альтернативные проекты облагораживания Охтинского мыса. Среди них – студенческий проект «мыс_ли на охте» и проект историко-археологического памятника Елены Мельниковой.
- Команда студентов из нескольких петербургских вузов сделала свой проект для территории Охтинского мыса
«Все археологические объекты, открытые на Охтинском мысу, являются культурными сокровищами, представляющими огромную ценность не только для Петербурга, но и для всего мира, – убеждён петербургский краевед, автор учебника «История Невского края» Константин Жуков. – Им, этим сокровищам, однако, не повезло: они оказались во владении корпорации, которая не привыкла заботиться о чужом богатстве. Даже если это культурное богатство всего человечества…»
«Я считаю, – продолжает петербургский историк Даниил Коцюбинский, – что Ниеншанц должен быть археологически «открыт» и реконструирован по всему контуру. Даже там, где валы сегодня не сохранились, – чтобы была видна вся пятиугольная крепость с бастионами. Раскрыть и воссоздать необходимо хотя бы нижнюю часть Ниеншанца. А внутри следует найти место для того, чтобы, минимально потревожив культурный слой, создать археологический музей. Деревянную башню-донжон Ландскроны надо взять под купол, также обязательно необходимо показать неолитическую стоянку. Можно подключить современные технологии, а образцом, как мне кажется, мог бы послужить Романо-германский музей в Кёльне. Хотя от римских времён там практически ничего не сохранилось, там создано пространство, в котором есть прекрасная видео-голограмма римского поселения – Oppidum Ubiorum, затем Colonia Claudia Ara Agrippinensium (условно это можно сравнить с Ландскроной и Ниеншанцем как самыми древними этапами развития городской цивилизации в дельте Невы). Это всё можно сделать и у нас! Главное, что для всего этого нужна политическая воля, которая бы раз и навсегда отвела угрозу вандалистского разорения исторического сердца Петербурга – Охтинского мыса, территории, от которой берёт начало история нашего города».
Анастасия Беляева
На заставке: раскопки на Охтинском мысу. Май 2010 года. Фото: bashne.net
