У каждого персоналистского режима – свой срок годности, который равен сроку годности олицетворяющего этот режим правителя.
Этот срок годности истекает тогда, когда авторитарный правитель перестаёт казаться «настоящим» – то есть легитимным – тем своим подданным, которым ещё вчера казался таковым, что называется, по умолчанию. Иными словами, ещё вчера люди воспринимали правителя как данность, даже если в чём-то он их и раздражал или не устраивал. Но что сделать с плохой погодой, даже если ты от неё притомился? Правильно – ничего. Переехать жить туда, где погода получше. Или смириться. Ибо погода – легитимна по определению.
Но вот когда на улицу вдруг массово выходят те, кто ещё вчера «и не думал думать о политике», кто вдруг стал уличным активистом в одночасье – вместе с тысячами таких же, как он, «обычных граждан» – и выходят по сути с одним-единственным лозунгом: «Уходи!» (вариант: «Долой!», «В отставку!», «Вон!» и т.д.) – это значит, что авторитарный правитель «поспел». То бишь созрел, чтобы упасть.
У каждого персоналистского фрукта – свой срок. Каддафи просидел 42 года. Мугабе – 37 лет. Лукашенко – 26 лет, но, по всем признакам, уже «поспел». И даже подконтрольные «братскому» Кремлю (хозяин которого недавно разменял третий десяток лет легитимного «сидения») СМИ и политики, как можно заметить, шарахаются от поспевшего «батьки» как от коронавирусного прокажённого – лишь бы не подхватить, не дай бог, заразу нелегитимности.
Сколько ещё продержится на своей вертикально-властной ветке самозваный «батька» Лукашенко, сказать, конечно, с точностью до минуты, сложно. Иногда поспевший плод начинает гнить, продолжая висеть на сухом «окаменевшем» черенке. Возможно, впереди у белорусского правителя – именно такая судьба.
Но, может, всё случится и в срок, по всем канонам мичуринской агробиологии.
Даниил Коцюбинский
В дополнение: Вечный дед – из фильма “Сибириада”
