«Мамы разные нужны» – девять месяцев назад эта строчка из Михалкова-старшего казалась мне очень справедливой. Перспектива того, что мой ребенок будет расти в неполной семье, то есть без отца, не пугала. Казалось, как только малыш появится – мир перевернется. Помогут. Пожалеют. Не бросят. На деле все оказалось совсем по-другому.
О том, насколько “по-другому” быть матерью-одиночкой, в Петербурге знают около 300 тысяч женщин от 16 до 35 лет. И к своему статусу многие относятся спокойно.
Для сведения: надо различать мать-одиночку (это женщина с ребенком, у которого официально нет отца) и одинокую женщину (женщина с ребенком, но без мужа). Если у ребенка есть официальный отец, то мать уже не одиночка, и не важно, помнит этот отец о ребенке или не помнит. У ребенка матери-одиночки в свидетельстве о рождении в графе “отец” стоит прочерк либо сведения об отце занесены с ее слов. Матери-одиночке выдается справка по особой форме (форма № 25), которая подтверждает ее статус.
Многие верят в обещание государства помогать матерям-одиночкам, и некоторые даже сознательно прячут своих гражданских мужей. Еще бы, ведь по закону одинокий родитель обладает целым рядом льгот, например, таких, как внеочередное улучшение жилищных условий, снижение тарифов на оплату ЖКХ, ежегодные путевки в санаторий, гарантированные места в детском саду. Не говоря уже об увеличении единовременных и ежемесячных пособий почти на 50%.
Многие одинокие мамы полны энтузиазма: “Мы получим все, что нам принадлежит по праву!” Но даже самые крепкие оптимистки не выдерживают уже после первого визита в собес.
В законодательстве РФ встречается словосочетание “сложная жизненная ситуация”. Люди, в нее попавшие, имеют право на государственную поддержку. Но ни один даже самый опытный юрист не может разъяснить ни четкой трактовки самого понятия сложной жизненной ситуации, ни меры измерения случившихся обстоятельств. Поэтому прийти в собес с протянутой рукой может практически каждый человек. И каждый получит урок хорошего воспитания.
Естественно, я решила, что на 100% попадаю в категорию граждан, которым поддержка просто необходима. Правда, сначала пошла не в собес, а в районный ОСЗН (отдел социальной защиты населения). Предварительно провела сама с собой серьезный аутотренинг (патологически тяжело что-то просить). Инспектор ОСЗН, сердитая неопрятная женщина лет пятидесяти, даже не дослушав мою историю до конца, выдала мне персональную характеристику. Официально не работаю – значит, тунеядка, в браке не состою – содержанка. Одета я подозрительно – прилично, и телефон сотовый в руках. В общем, заведомо обманщица.
После долгих разборок мои права мне все-таки разъяснили. Рассчитывать на материальную помощь от государства я действительно могу. Но для этого необходимо документально подтвердить сложность жизненной ситуации. В моем случае требуется свидетельство о разводе, справки о доходах, точнее, об их отсутствии, справки из жилконторы (что семья проживает на площади 14 м). Ну и конечно, лучше заранее продумывать внешний вид, подтверждающий крайнюю нужду. Если все это удовлетворит чиновников, на дом придет инспектор, который должен будет удостовериться, что жилплощадь не сдается, в ней нет предметов роскоши, дорогой техники, не сделан ремонт и т.д. Поскольку моя мама также является членом семьи, то требуют данные о ее доходах, а именно справку о размере пенсии (6 тыс. рублей) и с места работы (официальная зарплата 8 тыс. рублей). И вот тут не прокатило! Потому что совокупный доход в 14 тыс. рублей на троих – это больше прожиточного минимума, который на сегодня составляет 4,5 тысячи на человека. А денежные субсидии полагаются только тем, кто сумеет доказать, что живет за чертой бедности. Размер выплат не должен превышать означенный прожиточный минимум. Кстати, на днях правительство утвердило его новый размер – 5 тыс. на человека, так что вернусь в ОСЗН после Нового года. Судя по тому, что очередей нет, выкрутиться удается не многим.
Одиноким мамам предлагают другой вариант – вещи для ребенка можно купить самой, при этом сохранить все чеки. Затем специальная комиссия рассмотрит заявление на получение помощи (с прилагающимся пакетом документов, о которых говорилось выше) и проведет экспертизу, насколько сделанные покупки оправданны и необходимы ребенку. Соответственно, все экономичные приобретения в секонд-хендах или на сайтах типа avito.ru сразу отпадают (доказать, что вещь б/у ты действительно купила, а не приняла в дар, практически невозможно). Если решение комиссии будет положительным (что маловероятно), маме компенсируют расходы. Ждать решения комиссии придется около двух месяцев. Если бы мне удалось найти хоть одну сумасшедшую мамашу, проделавшую все это, я бы поставила ей памятник.
Дальше. Регистрация ребенка и получение самого статуса матери-одиночки, который дает право на увеличенное детское пособие, проходят быстро и без проблем. Но не у всех. Дело в том, что задолго до рождения малыша я состояла в браке. Не сложилось, мы решили мирно развестись, и сделать это быстро, как всегда, не получилось. То судья была в отпуске, то дело наше в архивах потеряли. В общем, официально развелись только тогда, когда у каждого из бывших супругов уже наметились новые отношения. И вот представьте, прихожу я регистрировать новорожденного сына в загс, а мне говорят: с момента развода до момента рождения ребенка прошло менее 300 дней (а именно 295). Поэтому в отцы автоматически записывается бывший муж (у которого уже другая семья). Думала, что это шутка. Смеялась, плакала, деньги предлагала – все без толку. Оказалось, есть такой закон в Семейном кодеке РФ (статья 51, часть 3), называется “презумпция отцовства”.
Вычеркнуть “нежелательного” отца из свидетельства о рождении можно только через суд и только в том случае, если приведу туда же “настоящего папу”. Жаль, что в помощь маме не дают судебного пристава, потому что притащить в суд человека, который заранее отказался от своего ребенка, невозможно. В моей ситуации вариантов вообще никаких – настоящий отец сменил фамилию, место жительства и все контакты. И так необходимый мне статус матери-одиночки (а вместе с ним и дополнительные денежные пособия) проплывает мимо. Дальше – как снежный ком. Официальный отец у ребенка указан. Теперь без его письменного согласия и справки Ф-9 с места жительства я не могу прописать ребенка. Без прописки не подать документы на единовременное пособие, не завести карточку в детской поликлинике, не получить на ребенка полис и не вывезти за границу.
Пытаюсь найти бывшего мужа – а он уехал на ПМЖ за границу. Пришла к юристам – у них волосы дыбом. Такого в их практике еще не было. В общем, посоветовали мне пустить в ход главное женское оружие – слезы. Снова иду в суд, пытаюсь объяснить, что произошло. Надеюсь на женское понимание. “Так зачем же вы рожали, если у вас столько проблем?” – другого ответа ожидать было, наверное, глупо.
И все-таки решение удалось найти. Возвращаюсь в загс и беру эксклюзивную справку – их объяснение и письменный отказ зарегистрировать меня матерью-одиночкой. Далее пишу длинное заявление с подробным описанием причин, почему я не могу найти настоящего отца ребенка. Подаю эти документы в суд и в течение двух недель жду. Как только получу на руки официальную бумагу, снова пойду в загс – переделывать свидетельство о рождении. Потом – в паспортный стол, прописывать сына. И только после того, как все документы будут собраны, можно будет начать оформление единовременного пособия. Сегодня это около 17 тыс. рублей (для матери-одиночки почти 21 тыс.). С момента рождения моего ребенка прошло уже полтора месяца, естественно, что за это время я не получила ничего, кроме головной боли. На каждый визит в суд, загс или собес уходит по полдня (очереди). Выживать придется еще почти два месяца. Сначала в течение 3 недель рассмотрят заявку, а потом еще месяц уйдет на изготовление карты “Детская” (на нее переведут деньги). Мне повезло – у моего чада есть замечательная бабушка, с которой я всегда могу его оставить, пока в поте лица собираю справки. Другим приходится таскать ребенка в слинге с собой. И кормить грудью прямо в очереди, не обращая внимание на раздраженное цоканье окружающих.
Впрочем, есть вещи, которые волнуют меня, одинокую маму, больше, чем льготы и субсидии. Например, то, что в моем доме негде оставлять коляску. Все нежилые помещения на первом этаже давно сданы под коммерцию. На лестнице нет пандуса, поэтому каждый раз приходится самой поднимать коляску на пятый этаж. Очень обижают водители, которые паркуют свои авто на тротуаре, так что коляска не проходит. Некоторые истошно сигналят, когда долго перехожу дорогу.
Но кое-что радует. В интернете многие мамы отдают детские вещи. Почти все “отдающие” – такие же одинокие. Видимо, мы хорошо понимаем друг друга. А еще я написала письмо Светлане Агапитовой, уполномоченному по правам ребенка в Петербурге. Она откликнулась сразу. И может, в моем подъезде сделают пандус для колясок.
