Лонгрид про то, является ли уличное музицирование призванием или профессией. Если это призвание, то почему музыканты выбирают такой путь самовыражения? Если это профессия, то в чем ее достоинства и недостатки?
.
Часть I: типы уличных музыкантов
Уличное музицирование хорошо тем, что взять в руки инструмент и выйти с ним на улицу может каждый. Обстоятельства, заставляющие музыканта идти в люди, разные: кто-то пытается преодолеть страх перед публикой, подростки часто таким образом пробуют самоутвердиться (при соучастии заранее приглашенной группы поддержки), кто-то просто репетирует, маскируясь под уличного музыканта. В большинстве случаев речь идет не о заработке, а о случайных доходах, поскольку внимание и щедрость прохожих так же часто непредсказуемы, как и петербургская погода.
Выжить на неустойчивый доход могут, пожалуй, только сильнейшие. В награду их может ожидать повышение по карьерной лестнице – переход в условия тепличного музицирования под крышу бара или даже ресторана. Однако игра на улице может привести как к утрате музыкальных навыков (вместе с презентабельностью внешности), так и к порче инструмента. И тогда среди уличных музыкантов, способных перебиваться щедростью прохожих от случая к случаю, выживают сильнейшие и изобретательные. При решении задачи: как компенсировать деградацию тонкой моторики, собственной внешности/ костюма и инструмента, музыкант может достичь узнаваемости и приобрести даже круг сочувствующих поклонников. Ключевым словом здесь является именно сочувствие.
Секрет уличного исполнительства как раз заключается в том, что от музыканта на панели Невского проспекта никто и не ждет виртуозных изысков. Главное, играть что-то узнаваемое. Легкое искажение мелодии позволяет прохожим включаться в игру «Угадай мелодию с одной-двух-трех нот». Расстроенный или едва живой инструмент воссоздает эстетику трогательно звучащей шарманки.
Если внешность исполнителя тоже начинает неуловимо соответствовать плачевному состоянию своей бывшей гитары/ скрипки, то здесь и возникает то самое волшебное свойство искусства – вызывать у публики катарсис. Кроме эстетики прекрасного есть еще и эстетика безобразного, ну, или другими словами, эстетика убогого.
И здесь, в первую очередь, можно вспомнить трогательного старичка с блокфлейтой, лет десять игравшего в переходе метро только одну одинаково перевираемую мелодию Ave Maria. Старичок настолько слился с мраморными стенами перехода, что с его исчезновением словно ушла эпоха.
Тип пожилых уличных музыкантов достаточно распространен, но не так заметен, поскольку стоит пожилому человеку взять в руки музыкальный инструмент, как к нему сразу выстраивается очередь из желающих что-то кинуть в шапку.
Среди молодежи и музицирующих людей среднего возраста социальные типы проявляются отчетливее, чем среди пожилых музыкантов. Их можно разделить на «играющих по приколу», и тогда это будут студенты-музыканты или рокеры, вспоминающие молодость. На своеобразных музыкальных сезонных рабочих, подстраивающих свой репертуар под туристов. И, самое интересное, на музыкантов, чей заработок действительно состоит только из доходов от уличной игры. Эту категорию-касту по их стойкости можно назвать поистине «отмороженными» музыкантами, в хорошем смысле этого слова.
Игра на улице в любой сезон и при любой погоде накладывает на них печать уличного мастерства: это сведенные артритом пальцы, безыскусность репертуара, который, собственно, и можно в таких условиях сыграть, разбитый инструмент, лыжно-походный концертный костюм, предназначенный для диапазона от минус 30-ти до плюс 30-ти градусов по Цельсию и специфическая обветренность лица. Подобных музыкантов знают даже туристы, раз в год приезжающие в Петербург, поскольку эти исполнители играют всегда в одном и том же месте, становясь местными достопримечательностями.
Общей чертой этой профессиональной касты исполнителей является их неконтактность. С ними трудно говорить или, если необходимо, договариваться. Они не ставят рядом с футляром табличек с номером телефона. На дежурные замечания служителей порядка они реагируют крайне болезненно. Иногда сама манера их исполнения отличается немотированной агрессией. Игра не ради заработка, а игра как дискредитация идеи уличного музицирования.
В принципе любой вид деятельности, даже такой неблагодарный, как уличная игра, можно сделать осмысленным и подчиненным какой-нибудь цели. Самые простые цели: получить дополнительный доход на мелкие ларечные радости или, как в случае одной пожилой скрипачки, на корм уличным кошкам. Даже если музыкант играет что-то виртуозное, несоразмерное уличной обстановке, он все равно выступает проводником высокого искусства из филармонического зала на тротуар улицы. Для этого случая подходит хэштег #МоцартЗаТушенку.
И только игру «отмороженых» музыкантов, существующих в своей параллельной эстетике, пожалуй, можно отнести к служению. Игра за идею, неочевидную в том числе и для самого исполнителя.
Автор лонгрида продолжает играть за тушенку, собирая деньги на новую скрипку.
Елена Рыйгас,
ассоциированный научный сотрудник СИ РАН, уличный музыкант
t.me/ParkPorchParade
